Превосходный супруг

— Как ты думаешь, мы когда-нибудь еще услышим о нем? — спросила она, имея в виду тот факт, что после сердечного приступа брат Джона и отец Оливии мало с кем общался.

— Кто знает? Хочется надеяться.

— Так что же нам делать с Луизой? — продолжала Дженни. — В последний раз, когда она приезжала домой, у нее были сплошные неприятности, она все время принимала приглашения Хью и Энн… А теперь, когда Сол будет жить так близко, все будет еще хуже.

— Она твоя дочь, — ответил Джон и язвительно добавил:

— К тому же это твой материнский долг.

— Но она и твоя дочь. — Дженни не стала терять время на то, чтобы отплатить ему тем же, и торжествующе закончила:

— И, как ты сам только что сказал, она типичная Крайтон. Но шутки в сторону, Джон, нам надо что-то сделать. Например, если бы это была Кэти, она пришла бы в ужас от одной только мысли, что мы переживаем за нее. Хотя она никогда не стала бы преследовать кого бы то ни было, как Луиза преследует Сола.

Джон, соглашаясь, кивнул головой. — Жаль, что Руфь уехала, она хорошо умеет улаживать подобные вещи. Хорошо бы Сол нашел себе кого-нибудь другого… и снова женился.

— Сол? Снова женился? — нахмурилась Дженни. — Ты думаешь, это возможно? Он пережил сильный удар, когда они с Хиллари расстались. Я помню, тогда он мне говорил, что у него такое ощущение, будто он проиграл. И проиграл не только Хиллари, самому себе и детям, но и родителям, семье, своим воззрениям и воспитанию…. Он был настолько порядочен, что заявил о своей готовности сохранить брак ради детей, несмотря на то что больше не любит Хиллари. Кстати, а что ты думаешь о гостье Оливии, приглашенной на этот уикенд? — с любопытством спросила мужа Дженни. — Она была так настроена против Сола…

— Правда? — На лице Джона появилось глуповатое, восторженное выражение. — Я не слишком много внимания обращал на ее слова, — признался Джон, улыбнувшись.

— Если бы ты не вел машину, — предупредила его Дженни, — я бы с удовольствием вытолкала тебя из нее. Почему так получается, что, когда мужчина видит более или менее симпатичную девчонку, он мгновенно забывает обо всем на свете?

— Я не забываю, — возразил Джон. — Хотя совершенно очевидно, что она умна, и высококвалифицированный специалист, и… ну, она…

— Сексуальна? — подсказала ему Дженни елейным голоском.

— Сексуальна? — округлил глаза Джон. — Это все равно что назвать Большой каньон долиной. Она…

— Прекрати молоть чепуху, Джон! — посоветовала Дженни. — Ты становишься похожим на слюнявого старичка. Имей в виду, — благоразумно добавила она, — Талла очень пришлась мне по душе. И вряд ли типчик, который попытается флиртовать с ней или воспользоваться ею, особенно преуспеет.

— Да, Талла слишком серьезна. И все же, если она будет жить в Хэслвиче, ей придется немного сбавить обороты. Кстати, когда собираются приехать Макс и Мадден?

Дженни посмотрела на него проницательным взглядом.

Макс, их старший сын, был преуспевающим адвокатом и имел в Лондоне сеть престижных контор. Он также был дядей Дэвидом в миниатюре — со всеми его грехами, к которым добавил еще и свои. Вдобавок ко всему он обладал привлекательной внешностью и был женат на очень милой молодой женщине, дочери члена Верховного суда.

Учитывая то, что Макс с его непостоянным характером не желал иметь ребенка и не делал из этого секрета, а также принимая во внимание несколько богатых и с хорошими связями клиенток, он, если верить дошедшим до них сплетням, имел все, чего желал. И поэтому сердце Дженни каждый раз обрывалось при одной мысли о том, что Макс может познакомиться с Таллой.

Он, разумеется, клюнет на нее, ибо всегда был неравнодушен к женскому полу, но, слава Богу, Талла не лишена благоразумия.

Услышав вздох жены, Джон посмотрел на нее. В глазах его мелькнули искорки.

— Что ж, разумеется, не моя вина, что твои сын и дочь так сексуально притягательны, — с видом воплощенной добродетели заметил он.

Глаза Дженни округлились от возмущения, но она тут же поняла, что муж просто поддразнивает ее, и улыбнулась.

— Разве? А как же тогда насчет прошлой ночи?

— А что? — невинно спросил Джон, слегка покраснев.

— Мне пришлось солгать Джоссу и Джеку, что я осталась еще на час в постели оттого, что у меня разболелась голова.

— Это оправдание, чтобы затащить жену в постель и заняться с нею любовью, — тихо произнес Джон и добавил:

— Ну а сегодня нам не понадобится никакое оправдание, не так ли? В нашем распоряжении целый дом.

— Всего два раза в неделю! — шутливо посетовала Дженни.

— Ну, вот и последняя. — Сидя на корточках, Талла с улыбкой посмотрела на мать поверх аккуратно сложенных коробок. — Спасибо, что помогла мне. — Она печально покачала головой. — Я и понятия не имела, что у меня столько барахла.

— Невозможно дожить почти до тридцати лет и не обзавестись кое-какими вещами, — ответила ей мать.

Талла искоса поглядела на нее.

— Ты сожалеешь о том, что я не удосужилась обзавестись мужем и парочкой детишек, не так ли?

Несмотря на разрыв с отцом Таллы, когда тот ушел к своей секретарше, Джин оставалась все таким же неизлечимым романтиком. Она вышла замуж во второй раз, когда Талле было чуть больше двадцати, за человека, с которым познакомилась во время отпуска.

Талле нравился отчим, он обожал ее мать, был добрым, нежным. Его первая жена умерла лет за десять до того, как он встретился с Джин. У него не было ничего общего с отцом Таллы.

— Дело не только в том, что я хочу видеть тебя замужней, дорогая, — заговорила Джин. — Просто… я все время думаю о том, что если бы мы с твоим отцом не развелись и этот ужасный человек не…

— Развод произошел не по твоей вине, — напомнила ей Талла, — а что касается того ужасного человека… Мне надо было самой разобраться, что он собой представлял.

— Дорогая, тебе было всего шестнадцать, возразила мать. — Но теперь, когда ты уезжаешь из Лондона, то, возможно, встретишь какого-нибудь хорошего человека…

— Сомневаюсь. Хэслвич — это территория Крайтонов, и судя по…

— Территория Крайтонов? — У Джин был озадаченный вид. Талла засмеялась.

— Извини, это просто шутка. Помнишь Оливию Крайтон? Я с ней вместе когда-то работала, теперь она живет в Хэслвиче. А ее родня — из этих мест.

— Оливия… Помню, ты ездила к ней на свадьбу.

— И на крестины ее дочери. Она приглашала меня в прошлом месяце к себе, когда я должна была там встретиться с агентом по недвижимости.

Талла пошла в маленькую кухоньку и налила воду в чайник.

— Да? У тебя не слишком-то радостный голос. Вы что, поссорились?

— Да нет, все в порядке. Просто у Оливии был ее кузен — Сол. Тот еще тип… Джин пришла к ней на кухню.

— Если ты собираешься заварить кофе, то мне двойной, — сказала она дочери. — А кто это?

Мою матушку, улыбнулась про себя Талла, сбить с толку невозможно.

— Сол — это… Сол, — произнесла со вздохом Талла, разливая кипящую воду по чашкам.

И тихо добавила:

— В общем, это Ральф номер два… только хуже. — Выдержав паузу, она продолжила:

— У него трое детей, две девочки и мальчик.

— А какой он? Симпатичный?

Талла настороженно поглядела на мать. Иногда проницательность Джин удивляла ее. Срабатывал материнский инстинкт или еще что-то? Талла этого не знала. Она помнила, как была благодарна матери, когда та сказала ей, что догадывается об их отношениях с Ральфом, и побудила рассказать ей все.

Она была так несчастна, когда поняла, что Ральф не любил, а просто обманывал ее! Теперь эта боль угасла, вместе с полудетской любовью к нему, однако унижение, страх и чувство вины по-прежнему терзали ее. И только понимание матери, то, что она не отвергла дочь, а поддержала ее, оказалось единственным островком спасения для Таллы.

— Гм… Наверное, — уклончиво ответила Талла, не глядя в глаза матери. — Может, тебе нравятся такие типы, а мне — нет. В любом случае, — заключила она с вызовом, — это легкомысленно — воспринимать в мужчине только его смазливую внешность.