Добавить в цитаты Настройки чтения

Страница 1 из 60

Джулия Куин

Великолепно!

Пролог

Бостон, Массачусетс

Февраль 1816 года

– Ты отсылаешь меня?

От потрясения и разочарования фиалковые глаза Эммы Данстер широко раскрылись.

– Не стоит все так драматизировать, – ответил ей отец. – Конечно, я не отсылаю тебя. Просто ты проведешь год в Лондоне со своими кузенами.

– Но почему?

Джон Данстер смущенно заерзал на стуле:

– Просто я думаю, тебе следует посмотреть мир. Вот и все.

– Но я была в Лондоне. Уже дважды.

– И отлично. Теперь ты стала старше… Генри и Кэролайн любят тебя, как родную, а ты сама говорила, что Белл и Нед тебе дороже, чем любой из твоих друзей.

– Они гостили у нас два месяца, и я виделась с ними совсем недавно.

Джон скрестил руки на груди:

– Ты завтра отплываешь вместе с ними, это решено.

Эмма прищурившись посмотрела на отца:

– Ты хочешь поскорее выдать меня замуж?

– Конечно, нет! Просто считаю, что смена обстановки пойдет тебе на пользу.

– Неправда. И есть тысяча причин, почему я не могу сейчас покинуть Бостон.

– Неужели?

– Да. Например, домашнее хозяйство. Кто возьмет это на себя, пока меня здесь не будет?

Джон снисходительно улыбнулся.

– Мы живем в доме из двенадцати комнат, и наше хозяйство не требует слишком большого внимания. Не сомневаюсь, то немногое, что потребуется, вполне может взять на себя миссис Маллинз.

– А как насчет всех моих друзей? Я буду ужасно скучать по ним. И Стивен Рамзи будет весьма разочарован, если я внезапно уеду. Мне кажется, он вот-вот сделает предложение.

– Ради Бога, Эмма! Ты не должна поощрять беднягу, даже если не хочешь ехать в Лондон.

– Но я думала, ты хочешь, чтобы мы поженились. Его отец – твой лучший друг.

Джон вздохнул:

– Когда тебе исполнилось десять, возможно, я и подумывал о вашем браке. Но и тогда уже было ясно, что он тебе не пара. Ты за неделю сведешь его с ума.

– Твоя забота о единственном ребенке так трогательна!

– Поверь, он наскучит тебе до потери сознания, – закончил Джон мягко. – Я только хочу, чтобы Стивен осознал, насколько это бесперспективно, и в этом еще одна причина, почему тебе следует уехать. Если вас разделит океан, Стивен, возможно, поищет жену в другом месте.

– Но я предпочитаю Бостон любому другому месту.

– Ты обожаешь Англию, – возразил Джон голосом, в котором уже чувствовалось раздражение. – В прошлое наше посещение ты только об этом и говорила.

Эмма нервно прикусила губу.

– А как насчет компании? – спросила она тихо.

Джон вздохнул и облокотился на спинку стула. Теперь ему наконец стала ясна причина, по которой Эмма не хотела покидать Бостон.

– Компания «Данстер шиппинг» будет на месте, когда ты вернешься.

– Но мне еще столько предстоит изучить! Как я смогу взять на себя руководство компанией, если не узнаю всего сейчас?

– Сможешь. Никому, кроме тебя, я не оставлю компанию. Я основал ее на пустом месте, и Господу известно, что хочу передать ее родному по крови человеку, но… Нам следует считаться с фактами. Большинство наших клиентов не захотят иметь дело с женщиной, а рабочие не пожелают принимать от тебя указания. Даже если фамилия твоя Данстер, это ничего не изменит.

Эмма была готова расплакаться от такой несправедливости.

– Никто лучше тебя не подходит для того, чтобы руководить компанией, – сказал Джон мягко. – Но это не значит, что остальные со мной согласятся. Как это ни возмущает меня, приходится мириться с тем, что компания не устоит, если у кормила окажется женщина.

– И все же в будущем я стану ею руководить.

– Разумеется, ты не сдашься! Я рассказывал тебе о том времени, когда ты болела инфлюэнцей? Тогда ты победила болезнь, и я понял, что тебя спасло: ты оказалась слишком упорной, чтобы умереть. Но возможно, я единственный человек на свете, более упрямый, чем ты, дочь, и потому тебе следует смириться и принять свою судьбу.

Эмма чуть не застонала. Итак, поездки в Англию ей не избежать. Впрочем, не стоило рассматривать эту поездку как наказание. Она обожала своих кузенов – Белл и Неда. И все же Эмма не хотела пренебречь добровольно принятым на себя обязательством по отношению к компании «Данстер шиппинг».

– Ладно. – Она поднялась, решив упаковать вещи, поскольку завтра ей предстояло отплыть на одном из кораблей отца. – Но я вернусь.

– Уверен, непременно вернешься. Пока будешь там, не забывай о развлечениях, хорошо?

Эмма ослепительно улыбнулась:

– Папа, ты ведь не думаешь, что я лишу себя приятного времяпрепровождения в Лондоне только оттого, что не хочу туда ехать? – Эмма взялась за ручку двери и приоткрыла ее на несколько дюймов. – Девушке всего раз в жизни выпадает удача стать дебютанткой на лондонском сезоне, и ей следует получить от этого удовольствие, даже если она не любит светскую жизнь.

– Чудесно! Значит, тебе удалось ее убедить? – воскликнула сестра Джона, графиня Уэрт, внезапно входя в комнату.

– Тебе кто-нибудь говорил, что подслушивать невежливо? – мягко поинтересовался Джон.

– Чепуха! Я шла через холл, услышала голос Эммы и решила поинтересоваться: что там с вором, которому ты сегодня дала оплеуху?

– Что такое? – Джон прищурился.

– Я заметила, как кто-то пытается вытащить кошелек у Неда. Он и Белл из-за чего-то пререкались, по своему обыкновению, и Нед не заметил, что его пытаются ограбить.

– И Эмма его ударила? Дочь, разве ты не могла закричать?

– Ради Бога, папа, чего бы я добилась криком?

– Ну уж по крайней мере это была полноценная оплеуха?

Лицо Эммы приняло глуповатое выражение.

– Разумеется. Не исключено, что я сломала ему нос.

Кэролайн всплеснула руками.

– Надеюсь, ты не обидишься, если я скажу, что в Лондоне молодые леди не вступают в драку с сомнительными лицами и не бьют их по носу.

– Поверьте, тетя Кэролайн, настоящие молодые леди и в Бостоне не делают ничего подобного.

Джон хмыкнул:

– Кстати, тебе удалось выручить кошелек Неда?

Эмма не смогла удержаться от улыбки:

– Конечно.

– Я так и знал, моя девочка!

Глава 1

Лондон, Англия

Апрель 1816 года

– Ты, конечно, понимаешь, что нам грозит сущий ад, если мать нас застукает?

Арабелла Блайдон скептически оглядела свой костюм. Она и Эмма одолжили платья у горничных, вызвав тем их ужас, и теперь крались вниз по лестнице лондонского дома Белл.

– Тебе достанется гораздо больше, если твоя мать услышит, как ты бранишься, – усмехнулась Эмма.

– На самом деле мне все равно. Если меня заставят руководить расстановкой цветов на твоем вечере, я просто начну вопить.

– Думаю, крик едва ли будет уместен, раз наша цель – ускользнуть.

– Да тише ты! – пробормотала Белл не слишком любезно, продвигаясь на цыпочках вниз.

Оглядевшись, Эмма с опаской последовала за кузиной. Лестница черного хода никоим образом не походила на ту, по которой обычно они с Белл следовали в главный холл, убранный подушками и роскошными персидскими коврами. По сравнению с ним деревянные полированные ступени черной лестницы казались узкими, а стены были побелены и ничем не украшены. Спокойная простота лестничной шахты напомнила Эмме ее дом в Бостоне, не отличавшийся пышностью и не шедший ни в какое сравнение с роскошью лондонского стиля.

Блайдон-Мэншн, расположенный в фешенебельном районе на Гросвенор-сквер, принадлежал семье больше ста лет и был увешан семейными портретами Блайдонов минувших лет. Эмма оглянулась на пустые стены и тихонько вздохнула, отгоняя воспоминания и тоску по отцу.

– Не могу поверить, что крадусь по лестнице собственного дома, как воришка, только чтобы избежать встречи с матерью, – ворчала Белл по мере того, как они продвигались вниз.