Синто. Героев нет

— Господин Полномочный представитель Президента, я отдаю себе отчет в том, что если Хины сами, или объединившись с Евсами, вас свалят, Синто тоже долго не протянуть, впрочем, как и всем неприсоединенным планетам. Наш мир опирается на три точки, но если центр тяжести сместится и одна опора рухнет, завалится все. Это причина того, что я готов рискнуть своей жизнью и жизнями тех, кто мне доверился. Но… Быть малоценным ресурсом, разменной пешкой, в вашей игре МЫ не собираемся.

Мальчишка…, все они теперь для меня мальчишки, хоть и внуков уже имеют. Посмотрим кто кого…

— Я не вижу способа дать вам гарантии — что ты на это скажешь синто, предлагай…

— Я думаю, столь умудренный опытом человек найдет его.

— Хм… Пожалуй… Гарантирование жизни вашему секретарю, да и остальным членам Синтского посольства. Вы ведь понимаете, что кланы напуганы, и что если дать наводку на вас, посольство сровняют с землей.

— Во-первых, я не был бы так уверен в последнем. Во-вторых и в главных, мне дорог мой приемный сын, мне дороги мои коллеги, но их жизни ничто перед судьбой Синто.

— Вы готовы смотреть, как умирает под пытками господин… Ташин?

— Я б не советовал вам поступать так, в случае причинения серьезного вреда МОИМ людям, мы не договоримся.

Пожалуй, на сегодня хватит. Разговор окончен, синто отведут в отдельную камеру. Когда за пленником закрылась дверь, я выпрямил спину и шею.

— Ну? — поинтересовался у Вологдина.

— На первый взгляд не за что зацепиться — осторожно заметил он.

— И на второй и на третий. Что это был за пассаж по поводу насекомых? Нервы шалят?

— Нет — на лице играют желваки — Попытка вывести из себя.

— Вологдин, вы не знаете, что синто не волнует, что о них думают иностранцы? И что на оскорбления они реагируют только от тех, кого считают равными себе?

— Виноват… — буркнул Вологдин. — Я б хотел понять, какого рода гарантий он хочет? Государственного пакта? — спросил он.

— Чего же еще… Попытка давить на Синто в целом, приведет к выбросу информации. Попытка давить на него лично, не приведет ни к чему — подумал я вслух, и уже про себя заметил «Патовая ситуация».

— Может мы сможем заменить его кем-то из своих? В конце концов, какая чужим разница с кем вести дела? Кто проявит себя с лучшей стороны, тот и будет другом.

— Кем? Кто сможет общаться с псионами, столь разными, заметь, и узнать то, что нужно? Он сказал, что нам троим псионы нипочем, вот и ищи кого-либо, своего уровня…

— Я бы мог…

Я поморщился, вот ведь… мальчишка.

— Угу, а как насчет твоей генкарты, которая у хинов, в случае чего сможешь самоуничтожиться так, чтоб идентифицировать было нельзя? Или мы будем объяснять, что делал подполковник безопасности РФ в гостях у чужих, а?

На такой вопрос Вологдин ответить не мог. Я смотрел на свои руки в нарисованных старческих пятнах, мне девяносто шесть, я два раза подавал в отставку, и оба раза прошение отклоняли, а меня отправляли на омолаживание. Я прекрасно помню дело Шепота, и это моя ошибка, что я не настоял на более тщательном расследовании пятьдесят четыре года назад. Теперь, благодаря этому синто, мне придется принимать самое непростое решение за всю мою долгую жизнь. Да что, там «придется принимать», я его уже принял.

— Но мы ведь попробуем подавить на Викена через Ташина и модификанта? Миостимулятор не подпадает под понятие серьезного вреда… — отвлек меня Вологдин.

— Да, попробуем… Часов через шесть…

Оба синто проспали эти часы как младенцы, биокомпьютеры чертовы…

Попытка с физическим давлением была обречена на провал, и служила, по сути, демонстрацией нашей слабости, но без нее никак, делай что должно, как говорится. Когда зафиксировали лорда, он заметил

— Надеюсь, понятие «серьезного вреда» у нас совпадают.

Привели мальчишку, он уже был чуть заторможен, успел уже что-то с собой сделать… Растянули на станке, разрезали нательную рубаху… Мда… Вологдина ждет конкретная головомойка… Спина мальчишки была вся в шрамах, старых леченых шрамах. Удивлюсь, если он хоть раз крикнет во время «процедуры». Лицо мальчишки крупным планом вывели на настенный визор. Вологдин тем временем взялся за Викена.

— Лорд, ваш секретарь в шрамах, ваш секс-раб тоже… Напрашивается вопрос о ваших предпочтениях в сексе. Не слишком ли долго вы жили на Депре?

— Не надейтесь — ледяной тон. — Мои предпочтения стандартные. А вот вам надо было бы побольше узнать о тех, с кем вы собрались «работать».

Мне уже надоело, что на каждый выпад Вологдина синто не только уворачивается, а и удачно контратакует.

— Вы назвали Ташина приемным сыном — не унимался Вологдин — хватит ли у вас мужества смотреть на него без этих ваших игр с сознанием, не отстраняясь?

Синто промолчал, но глядя на него вспомнилась любимая поговорка этих биокомпьютеров «Никто не сможет тебя унизить, пока ты сам не унизишься».

Начали. На первых же десяти секундах, мальчишка скользнул в обморок, привели в себя, все повторилось. Привели в себя, одели сбрую «оживителя», теперь ему деваться было некуда, наряду с болью сведенных судорогами мышц, примешивались короткие острые разряды. Лишь бы сердце выдержало, хотя синто славятся своим здоровьем…

Лицо на визоре…мокрое от пота и слез, оскаленные зубы вцепились в кляп…сдавленные хрипы. Держится.

— Лорд Викен, не смотрите в пол — издевательски ласковый голос Вологдина — Или вы представляете свою дочь на его месте? Правильнее было бы представить сына, потому что он сейчас летит к нам.

— Оставь свой дешевый блеф, рус — страха в голосе не было, только презрение.

Сделали перерыв, дали мальчишке отдышаться, проверили сердце — в порядке. Вологдин попытался было достать мальчишку, но бесполезно, глаза у того были пустые абсолютно, при дееспособном теле разум вышел погулять… Закончить бы весь этот балаган, но нет, нужен еще хотя бы второй акт. Вологдин честно еще пытается что-то сделать, я же обдумываю формулировки пакта.

Все повторяется опять, миостимулятор, «оживитель»… Десять минут, пятнадцать, двадцать…

— Вы убьете его — в голосе синто угроза. Да нет, сердечко у мальчишки крепкое, выдержит, пока…

Двадцать пять… Сломался…Вой, животный вой, от которого хочется заткнуть уши… Мы с синто смотрим в глаза друг другу, оба понимая, что то, что творится, мелкая подлая месть за глобальный проигрыш.

— Хватит. Хватит! Я сказал. — маска старика сброшена… Я выхожу в коридор, никого не могу видеть.

Никто не унизит тебя, пока сам не унизишься.

Через час мы опять сидим с синто друг против друга, он все также спокоен, только сорок лет ему уже не дашь, а все шестьдесят, пожалуй.

— Черная попала к хинам — говорю я, синто без эмоций ждет продолжения — они убили ее, так ничего и не узнав. То что она псион вызывающий агрессию, вполне объясняет ее случайную смерть.

— Почему вы так уверены, что случайную?

— Ли Цин казнил начальника своей охраны. Потом они почти в открытую искали крылатых здесь, на Депре. Без попытки выйти к нашим планетам. Когда пошли слухи о Раффере, они попытались узнать побольше, но Раффер выловил шпионов и зрелищно объяснил хинам, чтоб не лезли в его дела. Мы устранили Ли Цина, и не знаем успел он передать по цепочке информацию или нет.

— Вы ведь не знаете, в каком именно оазисе чужие? Они не пользуются планетарным спутником, даже если у них и есть какой-нибудь ретранслятор, то маломощный…

— Да. Точное их расположение пока не известно.

— Исходим из того, что Ли Цин сообщил, и хины вычислят Золотник или Джунгли.

— Почему вы говорите только о русских планетах? — спросил я.

— Потому что русский для «чужих» родной, хоть они и знают лингву.

Проклятье! Проклятый Шепот!

— Так вот, — продолжил синто — и начнут они с Золотника, как с более легкого варианта. Так что времени у нас просто нет. В случае обнаружения «чужих» хинами будем уничтожать или эвакуировать?

Хороший вопрос, я б сказал краеугольный, и так не хорошо, и так плохо.