Страница 27 из 34
Лицо Мэллоу передернулось от ярости. Он двинулся к Рэндолфу с зажатым в руке револьвером, готовым выстрелить в любую секунду. Не было никакого сомнения, что Теренс собирался убить профессора.
— Остановись, Терри!
Громкий окрик сбил Мэллоу, он с удивлением обернулся. К нему подходил Чарльз Сергеевич Кванг — его всегда спокойное лицо сейчас было очень встревоженным.
— Ну, какого дьявола тебе нужно, Чарли?
— Я не знал, что в наших планах произошли изменения. И не сказал бы, что они мне нравятся. Профессор Рэндолф согласовал с нами все свои планы ты не должен так поступать с ним…
— Не стой у меня на дороге, Чарли. Я — хозяин, запомни это.
Мэллоу говорил уравновешенно и спокойно. Но Рэндолф слышал в его словах столько страшной злобы, что ясно понял — к сожалению, слишком поздно, — как он ошибся в своем племяннике.
— Но ты не можешь… — снова заговорил Кванг, но его перебил Барни Кейн.
Он приставил дуло своего оружия прямо к его спине и сказал:
— Заткнись, парень. Командует здесь Мэллоу, ты же слышал.
— Я никогда не любил насилия, — смело продолжал Кванг. — Рэндолф вытащил нас из нищеты, дал нам надежду на лучшую жизнь, а вы готовы сейчас наброситься на него. Я ожидал…
— Благодарности? — с насмешкой спросил Мэллоу. — Разве кто-нибудь хранит долго благодарность тому, кто подал ему руку, чтобы помочь подняться из лужи?
— Дьявольски убогая философия! — взорвался Кванг.
Мэллоу щелкнул пальцами перед носом Кванга:
— Если ты не хочешь участвовать в деле, Чарли, ты лишаешь себя громадного куска добычи. А нам достанется больше.
— Ты пожалеешь обо всем, что сейчас делаешь, — закричал Рэндолф.
Окончательно раскусив племянника, он страшно ругал себя за то, что так глупо доверился Теренсу.
— Намекаешь, что сообщишь в полицию? — Мэллоу рассмеялся. — Только не ты. Послушай, кто это все организовал? Кто разработал план с самого начала? Кто, арестованный Варнером, находится под подозрением прямо сейчас? Так вот — профессор Чезлин Рэндолф, вот кто. Скажешь хоть одно слово и будешь сидеть за решеткой всю жизнь.
Мэллоу ходил взад и вперед и, наблюдая за фигурой Тройсдорфа, склоненной над поблескивавшим голубым цветом замком, сильно радовался:
— Вот удача! Ни одна душа вокруг, никто на звездолете не узнает о пропавших ценностях, пока корабль не достигнет планеты. Прекрасно, просто прекрасно!
Хаулэнд все это время молчал, мысленно возвращаясь к Элен Чейз, стоявшей там, как прекрасная, будто выточенная статуя. Питер Хаулэнд не ошибся в своих предчувствиях — обстановка накалялась с каждой минутой. Все его подозрения насчет Мэллоу оправдывались. И Хаулэнда охватывал ужас при мысли о том, что он ничего уже не сможет сделать, так как Мэллоу начал играть в открытую раньше, чем предполагал Питер, не успевший морально подготовить себя к борьбе с племянником профессора.
Чарли Кванг стал рядом с Вилли Хаффнером и начал вытирать пот со лба.
Хаулэнд почувствовал симпатию к стройному астронавигатору. Как финансовый аферист, получавший деньги посредством внушения жертве доверия, Кванг, конечно, нарушал закон, но все хорошо знали, что обманывал он только мошенников. И к тому же не терпел никаких насильственных действий. Его можно считать союзником, подумал Питер.
Хаулэнд вернулся на видное место, держа одну руку в кармане. Мэллоу сразу же резко повернулся, скрипнув своими каблуками, и злобно уставился на него:
— А-а! Доктор с мягким сердцем! Я так и не знаю, как тебе удалось выскользнуть из ловушки, которую мы расставили для тебя с Киркупом, но считай, что с тобой покончено, Хаулэнд.
Хаффнер начал что-то говорить, но Мэллоу грубо перебил его:
— Замолкни, ты, старый пьяница! Или я продырявлю тебя пулей, чтобы выпустить из тебя виски.
Хаулэнд не проявлял никакой реакции, и это удивляло Мэллоу.
Заговорившего было Рэндолфа Теренс совсем не стал слушать и тоном, не терпящим возражений, сказал ему:
— Присоединяйся ко всем остальным, дядя, и молчи. Напрасно теряем время. Мне надо быть как можно дальше отсюда еще до того, как замороженные придурки очнутся.
— Послушай, Мэллоу, — так решительно, как только мог, сказал Хаулэнд, продолжая держать руку в кармане. — Ты намерен, как мы поняли, присвоить себе все деньги из кладовой, заплатив только своим людям за их работу. Ты решил лишить профессора возможности продолжить исследования на Поучалин-9 с целью создания на ней жизни.
От страха на лбу Хаулэнда появилась испарина, а во рту все пересохло.
Но он продолжал:
— Мы же хотим отобрать эти деньги у запутавшегося в коррупции правительства, которое не интересуют великие цели и которое ничего не желает делать для блага науки и для общего блага человечества.
Мэллоу презрительно засмеялся, посчитав, видимо, слова Хаулэнда слишком напыщенными:
— Благо — что ты подразумеваешь под словом благо? Возможно, жизнь, которую вы хотите создать, обернется каким-нибудь прожорливым монстром, поедающим людей. Что тогда?
— Такой опасности нет и не может быть, — резко сказал Рэндолф. Только несведущий человек может вообразить такое. А что касается членов правительства, они, действительно, все погрязли в коррупции. Отняв у нас фонд Максвелла, они используют его в целях создания супероружия для космического флота, тратят впустую на вооружение, хотя нет никакого реального врага. А, кроме того, львиная доля денег идет на взятки и…
— Да, именно так и поступили с фондом Максвелла в этом году, — сказал Питер. — Ну, ладно…
— Заткнись, Хаулэнд, — зло закричал Мэллоу.
— Мы хотели использовать деньги для полезного дела, для высоких целей, Мэллоу. А ты просто обыкновенный вор! Если бы мы обнаружили, что у нас остались лишние деньги, мы бы вернули их назад — но ты такого никогда не сделаешь, нет, никогда! Ты думаешь только о своем собственном благополучии, и богатство тебе нужно для твоих грязных дел…
Мэллоу решительно вскинул оружие. Лицо его было бледным и не предвещало ничего хорошего — это было лицо убийцы.
Дуло револьвера нацелилось на Хаулэнда, а палец Мэллоу лег на спусковой крючок.
Глава 12
Питер Хаулэнд в ужасе прижал свою руку ко рту. Мэллоу еще ближе придвинул оружие к жертве, как бы помогая пуле быстрее достичь цели.
До слуха каждого донесся негромкий, но властный и внятный звук, параллельно несущий ультразвуковой сигнал, который не могло услышать человеческое ухо. Этот особый сигнал моментально активировал миллионы аудиовирусов. Мэллоу, Кейн и Бригс тут же застыли, превращенные натренированными вирусами в неподвижные, безмолвные статуи. Вместе с Мэллоу, Бригсом и Кейном замерли еще несколько человек.
Хаулэнд отнял руку от своих губ — в его пальцах сверкнул серебряный свисток.
Вилли Хаффнер глянул на Питера и с величайшим восхищением воскликнул:
— Ну и хитрый же ты, дьявол!
Рэндолф тоже выразил Хаулэнду бурный восторг. Хаулэнд попытался улыбнуться, но улыбки не получилось. Только сам Питер знал, как нелегко далась ему эта победа, а до окончательного триумфа совсем не так близко.
Он отошел немного в сторону, сел, положил голову на холодную поверхность стола и начал постепенно приходить в себя.
В этот момент — после сильного напряжения всех душевных и физических сил, после страшной умственной нагрузки, когда в голову все время приходили всякие ужасные предположения и сомнения, — выпрямился во весь рост полковник Тройсдорф. Он педантично потер руки и снова склонился к замку, согнув свою уставшую поясницу. Возле синевато-стального электронного замка загорелась кнопка желтого цвета. Полковник, затаив дыхание, нажал на эту похожую на янтарь кнопку. И тотчас же механизм замка начал вращаться, издавая еле слышное шипение. Когда вращение прекратилось, послышался резкий металлический стук тумблеров — и дверь кладовой стала медленно открываться.
Было совершенно ясно, что Тройсдорф не слышал ничего из происходившего у него за спиной все то время, пока он работал.