Страница 11 из 98
Они подошли к косой развилке, и Люк остановился, вслушиваясь в странный пульсирующий звук, который доносился из бокового туннеля. Приглушённый, жутковатый, похожий на скрежет, звук явно содержал мелодию и ритм.
– Музыка, – сказал Люк.
– Замечание, достойное жителя Татуина, – усмехнулась Мара. – Остальные назвали бы это отрыжкой ранкора.
– Оной нравитззя, – возразила Саба. – От этой музыки оная виляет хвоззтом.
– Я видела, как ты виляла хвостом от скрипа тягового пропеллера, – Мара указала на пол, стёртый до камня. – Вижу, это место пользуется успехом. Давайте посмотрим, что там.
Они двинулись по проходу.
– А Джейна здесь? – спросил Бен.
– Нет, – терпеливо ответил Люк. Бен задавал этот вопрос с того момента, как они вышли из гиперпространства. – Я уже сказал тебе, что её нет на астероидном поселении.
– А где же она?
– Пока неизвестно, – Люк обернулся к сыну. – Это мы и пытаемся выяснить.
Мальчик на секунду задумался, а потом сказал:
– Если вы не знаете, где она, то может быть, она здесь, а вы просто этого не знаете.
У Сабы опять случился приступ смеха.
– Он вас поймал, маззтер Скайуокер.
Бен спрятался за спину матери, и Люк удивился, почему мальчик так боится Сабу. В своей жизни он уже встречал представителей многих рас, но пугался только Сабы.
Люк терпеливо улыбнулся и объяснил:
– Бен, если бы Джейна была здесь, я бы почувствовал её в Силе.
– Понятно.
Удивлённый, что Бен так быстро потерял интерес к этому вопросу, Люк добавил:
– Я чувствую тётю Лею. Она здесь с дядей Ханом.
Саба остановилась посредине стены и поглядела на Люка.
– Соло здеззь? Оная думала, что они охотятззя на Трёхглазую.
– Вот и я тоже так думал, – Люк не мог сдержать недовольства в голосе. – Видимо, они решили, что лучше будет встретиться с нами.
– И они правы, – вмешалась Мара. – За прошедший год мы чаще виделись с Джейной, чем они. К тому же, пока Джейсен ищет знание Силы… Наверное, Хану и Лее очень одиноко, – она взъерошила волосы Бена. – Мне бы точно было очень одиноко.
– Знаю, – Люк чувствовал себя виноватым за раздражение. Он настолько привык, что все выполняют волю Совета, что начинал уже забывать об отсутствии у того формальной власти; все, особенно семья Соло, служили Совету исключительно по своей доброй воле. – Они уже и так сделали больше, чем мы имели право у них просить.
– А как же Трёхглазая? – спросила Саба. – Кто теперь её оззтановит?
– Пока мы ищем Джейну, этим может заняться Полиция Восстановления. Уже потом можно будет направить её и Алиму вместе с Зеком. Они втроём быстро решат эту проблему.
– Но это, еззли они соглаззятззя, – Саба продвигалась по коридору, качая головой. – Оная начинает сомневатьззя в разумноззти решений Совета. В любой стае должен быть вожак, чтобы охотники не разбежализзь каждый за своей добычей.
– Джедаи не похожи на волков, – сказал Люк, следуя за ней. – Каждый из нас – вожак.
– Стая вожаков? – Саба трижды хохотнула и исчезла за поворотом. – О, маззтер Скайуокер…
Чем дальше они продвигались по коридору, тем громче становилась музыка. Можно было различить беспорядочный щебет, который Люк принял за пение, ритмичное скрежетание, похожее на ударные, и резкие звуки флейты, выводившей некое подобие мелодии. Всё вместе звучало на удивление живо, и вскоре Люк поймал себя на том, что ему это нравится.
Через пятьдесят метров проход превращался в пещеру, освещённую тусклым светом плавающих светильников. Музыка раздавалась с эстрады в центре, где трое тощих верпинов играли под химическим светом десятка восковых светящихся шаров. Люк с удивлением разглядывал их музыкальный инструмент, пытаясь понять, как им удавалось извлечь столько различных звуков при помощи одной лишь струны.
– Астрал! – Бен появился из-за спины Мары и направился в эту кантину. – Вот здорово!
Мара поймала его за плечо.
– Ни в коем случае.
Мальчик довольно усмехнулся: Нанна и Р2-Д2 остались сторожить «Тень».
– Вы же не можете оставить меня здесь одного. Мне ведь всего восемь лет.
– А кто тебе сказал, что мы тебя здесь оставим? – Мара кивнула Люку на кантину, а затем обратилась к Бену: – Мы с тобой постоим и покараулим.
Люк и Саба вошли внутрь. Представители самых распространённых рас космолётчиков: гивины, ботаны, найкто и куаррены – сидели в центре заведения на скамьях из синтетического камня со стаканами в руках. В некоторых случаях опасные типы, как, например, дефел, спрятавшийся в углу, и хулиган дженет, наблюдавший за всеми из дальней части комнаты, сидели отдельно. Многие завсегдатаи заказывали себе постоянное место, но в Силе не чувствовалось скрытой враждебности, которая обычно пронизывает всё вокруг в кантинах космопортов.
Люк прошёл с Сабой к барной стойке, где стоял рассеянный дурос с аппаратами для розлива напитков. Не было видно ничего, что бы напоминало прилавок, однако из тёмного алькова позади аппарата раздавалось пощёлкивание. Когда они подошли поближе, пощелкивание прекратилось, и появился насекомообразный работник. Мгновение он разглядывал их, затем протянул каждому по пустой чашке и опять скрылся в алькове.
Люк и Саба пытались разобраться с аппаратами, на которых не было никаких обозначений. Саба недовольно зашипела. Она подошла к рассеянному дуросу и всучила ему свою кружку.
– Хочу кровавого коктейля.
Дурос резко повернул было свою безносую голову и увидел, что с ним разговаривает барабелиха. Синева пропала с его лица.
– Кровавого коктейля нет, – сказал он бесцветным голосом, свойственным дуросам. – Только мемброзия.
– Оной понравитззя мемброзия?
– Всем нравится, – пожал плечами дурос.
– Тогда и мне тоже, – сказал Люк, передавая ему свою кружку.
Дурос некоторое время разглядывал Люка, явно пытаясь представить его себе в другом обличье, а не в поношенной лётной одежде.
– Я просто пилот, – сказал Люк, пытаясь замаскировать себя с помощью Силы. – Пилот, который умирает от жажды.
– Понятно.
Дурос повернулся к ближайшему аппарату и наполнил обе кружки густой янтарной жидкостью. Люк вынул из кармана банкноту в десять кредитов, но дурос отклонил его руку.
– Здесь никто не платит.
– Никто не платит? – переспросила Саба. – Оная тебе не верит.
В Силе почувствовалось слабое недовольство, затем дурос пожал плечами и повернулся обратно к верпинам-музыкантам.
Саба смотрела на него некоторое время, потом глянула на Люка.
– Оная уззтала. Оная сядет.
Она хлебнула из кружки и пошла вглубь кантины. Казалось, дурос с нетерпением ждёт, когда же Люк последует за ней, но Люк не двигался с места, источая в Силе благожелательность и дружелюбие. Кажущееся равнодушие дуроса не пропало, пока Саба не заняла пустовавшее место перед эвоком, чем вызвала у того бурю разозлённого бормотания.
– Становится интересно, – усмехнулся дурос. – Этому маленькому эвоку вынесли смертный приговор в десяти звёздных системах.
– Да что ты говоришь? – Люк хлебнул мемброзии. Сладкая, густая и крепкая жидкость прогрела его от пальцев ног до кончиков ушей. Он посмаковал послевкусие, пришедшее за одурманивающей теплотой, а потом спросил: – Давно ты здесь?
– Слишком давно, – сказал дурос. – Лизил, как выяснилось, не применяет процессорных микросхем, и из-за этого я не могу вывести отсюда свой груз.
– И у всех тут такие проблемы?
– У всех, но это не проблема, – дурос вяло махнул рукой в сторону своих аппаратов. – Всё бесплатно. Можешь сидеть здесь, сколько хочешь.
– Очень щедро, – сказал Люк. – И в чём подвох?
– Никаких подвохов, – мотнул головой дурос. – Только когда подсядешь на мемброзию, то улетать уже не захочется.
– А ты говоришь, никаких подвохов.
– Всё зависит от того, как на это смотреть, – пожал плечами дурос. – Особенно, если у тебя остались невыполненные обязательства дома.
– А почему бы тебе не вывезти свои микросхемы в исследованную галактику? – спросил Люк. – Столько планет разрушено войной – эти микросхемы могли бы здорово пригодиться Галактическому Альянсу.