Брак по расчету

— А ты поедешь со мной?

Глаза Хизер широко распахнулись.

— Если считаешь нужным. Слоан кивнул.

— Думаю, это нам очень поможет. Кроме того, ранчеро никогда не могли устоять перед красивой женщиной и охотнее приедут, если приглашение будет исходить от тебя.

Для Хизер оказалось немалым утешением узнать, что муж считает ее красавицей, пусть и видит в ней прежде всего средство достижения политических целей. Но стоит ли над этим задумываться?

— Пожалуй, в этом есть смысл, но коли уж говорить об убеждении… не стоит забывать о женах ранчеро. Пусть в Колорадо только мужчины имеют право голоса, но многие мужья рады угодить женам.

Слоан задумчиво поднял брови, словно эта истина только сейчас до него дошла. Возможно, Хизер права!

Они еще долго сидели на кухне, и Хизер уговорила Слоана рассказать о своих планах и попыталась помочь ему четко выразить свои мысли.

— Люди уважают твердые принципы и убежденность, Слоан. Им необходимо понять, почему выборы так важны для тебя, почему ты стремишься защитить свою землю и спасти их владения. Ты не хуже других знаешь, как тяжело приходится скотоводам. Если просто скажешь им правду, если они почувствуют, что ты говоришь от чистого сердца, они поверят и поймут.

Улыбка на миг осветила непроницаемую глубь его глаз. Золотистая прядь упала на лоб, придавая Слоану мальчишески-озорной вид. Хизер затаила дыхание и судорожно сглотнула, пытаясь взять себя в руки. Когда Слоан нетерпеливо откинул прядь, она вполне серьезно предложила:

— Кстати, если намереваешься выступать с речами, следует сделать прическу.

— А та, что у меня есть, недостаточно изысканна на твой вкус?

— Вполне подходит ковбою, но для политика нужен иной стиль. Длинные волосы не идут к строгому костюму. Сомневаюсь, что ты желаешь предстать в глазах избирателей медведем гризли.

— Да ты просто законодательница мод, герцогиня.

Хизер немедленно притащила ножницы и принялась подстригать мужа, находя огромное удовольствие в его ворчании. Сейчас Слоан выглядел спокойным и беззаботным. Мрачный, угрюмый незнакомец куда-то исчез. Он беззастенчиво флиртовал с женой, словно позабыв о прошлом. Так вот каким он был в молодости! Веселым, обаятельным юношей, мечтой всех окрестных красавиц!

— Надеюсь, с этой штукой ты управляешься лучше, чем с охотничьим ружьем, — пробормотал он, подозрительно уставясь на ножницы. — Ты ведь не собираешься снять с меня скальп?

— Нет, просто придам тебе более утонченный вид. Нужно признаться, нелегкая задача — облагородить неотесанного ковбоя!

Слоан заерзал на стуле, как нашкодивший озорник.

— Неужели не можешь посидеть спокойно?

— А если нет? — лукаво осведомился он. — Стукнешь меня линейкой по пальцам и поставишь в угол?

— Вполне возможно.

Слоан упрямо скрестил руки на груди, но тут же замер.

— Так и быть, ваше высочество, стану тихим, послушным пай-мальчиком.

— Ваша светлость.

— Что?

— Насколько мне известно, правильная форма обращения к герцогине — «ваша светлость». Не то чтобы меня так уж волновали светские условности, но если тебя изберут сенатором, поверь, не раз окажешься в ситуациях, где без знания этикета не обойтись.

— Не волнуйся, даже я могу быть вежливым, если нужно, — усмехнулся Слоан, — хотя ты и считаешь меня невоспитанным злобным дикарем и бесчувственным чудовищем. Кажется, именно так ты меня называла?

— По-моему, общение со мной тебе пошло на пользу. Ты стал гораздо мягче.

— Ты тоже. Не сплошной крахмал и уксус, как раньше. Он завел руку за спину, накрыл ладонью ее живот.

— Сегодня ты надела панталоны?

— Да! — взвизгнула Хизер, отдергивая ножницы.

— Жаль, — вздохнул Слоан, рассматривая стол, на котором они предавались столь жгучей страсти. — Твоя голая попка помогла бы мне вынести испытание.

Упрямо пытаясь превозмочь предательское тепло, захлестнувшее низ живота, Хизер перевела взгляд на девочку, тихо игравшую в углу.

— Ведите себя прилично, Слоан Маккорд!

— Так и быть, если вы настаиваете, — ухмыльнулся Слоан. — Но после я потребую награду.

Хизер досадливо вздохнула. Его легкомыслие куда опаснее его дикарской вспыльчивости. Слишком легко полюбить такого Слоана, ждать его ласк, прижиматься к сильному телу.

И все же эта крохотная брешь в броне мужа согрела сердце. Ей отчаянно хотелось растопить его холодность, прорвать плотину равнодушия и завоевать доверие.

Хорошо уже, что он больше не считает ее врагом. Наоборот, Слоан, очевидно, благодарен ей за все, что она делает для Дженны. И как ни удивительно, не вспылил, когда ему напомнили о погибшей возлюбленной.

Сегодня они намеревались навестить соседние ранчо и уже собирались уходить, когда Дженна потребовала захватить темноволосую куклу, которую Хизер привезла из Сент-Луиса.

— Хацу Ва-ва, — лепетала малышка, потянувшись к корзине с игрушками.

— О чем это она? — не понял Слоан. — Просит воды?

— Нет, куклу. Мы назвали ее так в честь матери Дженны.

Слоан мгновенно напрягся. Хизер невольно отступила.

— Мехе-ваотсева… — кажется, так звучит на шайеннском имя Спящей Лани?

— Откуда ты узнала? — прошипел он, сузив глаза.

— Расти сказал.

Слоан молча смотрел на нее, и Хизер невольно поежилась.

— Ты сам сказал, — мягко добавила она, — что Дженна не должна забывать свое индейское происхождение.

— Верно, — мучительно выдавил он и, подав Дженне куклу, обнял и поцеловал дочь в лоб. — Спасибо, — выдохнул он, прикрыв глаза.

Хизер сглотнула комок, застрявший в горле. Слоан все более властно вторгался в ее сердце! Он пытается. Пытается оставить прошлое позади и идти дальше.

Только бы ей нашлось место в его будущем!

Визиты к соседям оказались успешными. Почти все согласились посетить политическое собрание, которое должно было состояться в воскресенье днем в доме Джейка. По совету Хизер, Слоан пригласил и женщин.

Воскресное утро выдалось ясным и солнечным. Слоан с семьей приехал пораньше, чтобы помочь хозяевам подготовиться к приему гостей. Повозка катилась между поросшими травой и цветами склонами гор. От окружающего ландшафта дух захватывало. Огромный орел неподвижно парил в безоблачном небе, раскинув крылья, на изумрудно-зеленых лугах распустились голубые аквилегии и робкие колокольчики, на деревьях давно раскрылись почки. Придерживая на коленях непоседливую Дженну, Хизер думала о том, как хорошо, что она оказалась в этих краях. Она совсем не тосковала по прошлой удушливо-правильной жизни. Великолепие и буйная красота этой земли покорили ее… как и тот, кто сидел рядом…

Кейтлин и Джейк с гордостью показали свою толстенькую здоровую малышку, названную Элизабет в честь бабушки. Дженна была с первого взгляда очарована крошкой, а шумный озорник Райан охотно развлекал младших сестер. Наконец он потащил кузину поиграть на заднем крыльце, пока взрослые обсуждали, как лучше устроить импровизированный пикник во дворе.

Хизер привезла несколько пирогов и стала поспешно накрывать на стол, взяв в помощники Сару Бакстер и ее мужа Харви. Вскоре стали съезжаться гости. На мужчинах были воскресные брюки и начищенные сапоги, женщины надели нарядные платья и шляпки, и в доме воцарилась поистине праздничная атмосфера.

Хизер, разносившая вместе с Кейтлин и Сарой лимонад, краем глаза поглядывала на Слоана, который переходил от одной группы к другой, пожимая руки джентльменам и отпуская комплименты дамам.

— Просто позор, что женщинам не дают голосовать! — высказалась Кейтлин.

— Точно! Иначе Слоана мгновенно избрали бы президентом, — кивнула Сара со смешком.

Хизер не смогла с ней не согласиться. Он прямо-таки излучал грубовато-мужскую притягательность. Какое все-таки счастье, что судьба послала Хизер именно Слоана Маккорда!

Когда все устроились во дворе на разостланных одеялах, Джейк, все еще державший дочку на руках, объявил о начале собрания и в нескольких словах представил своего брата, прежде чем вперед выступила Кейтлин и обратилась к овцеводам.