Контрольный выстрел

Глава 7

— Мы отправляемся на Землю.

— Драко, это плохая идея.

— Хочешь нас остановить — убей.

(пауза)

— Хорошо. Летите. Но помните, что одно неправильное движение — и будет второй Катаклизм. Впрочем, Драко, ты разумеется на подобные пустяки внимания не обращаешь.

— Да. Когда мои друзья в беде, а я могу им помочь — я на подобные пустяки внимания не обращаю.

— И ещё одно, Рэй. Ты говорил мне, как каждый день убиваешь свой народ… Так вот — мы на это неспособны. Мы не можем бросить Ская и Каэла. А ещё надо найти Винга.

(молчание)

— Вы неправы. Дело идёт о миллионах жизней, это важнее чем…

— Может быть. Но я не считаю, что жизнью друга можно пожертвовать даже за такую цену. И Тайга не считает.

(пауза)

— Скай первый оторвёт тебе голову за риск, Драко.

— Пусть так. Но цель НЕ оправдывает средства, Рэйдэн. Я отправляюсь спасать своего друга, и беру с собой того, кого люблю.

— И я не собираюсь рисковать жизнью Драко и Ская, Рэй. Где они — там и я.

(удаляющиеся шаги драконов. Очень долгое молчание)

— Я стар. Я очень стар. Я устал. Мне слишком много лет. Они спасут своих друзей, даже если погибнет весь мир. Это я их сделал такими. Почему же мне так завидно, а?… Почему мне так хочется пойти и сказать «Я с вами»?…

(пауза. Тихий, печальный смех)

— Кто скажет?

(долгое молчание. Яростный вопль)

— НИКТО НИЧЕГО НЕ СКАЖЕТ!!!

(долгое молчание. Шатающиеся шаги старика).

Три человека сидели в командном бункере базы, и курили. Уже час в бункере висела мёртвая тишина. Сигаретный дым заволок помещение, и тусклый свет лампы почти не помогал. На командном пункте секретной базы армии СССР царил полумрак.

— Может, кто-нибудь выскажется? — спросил наконец Клименко, ни на кого не глядя.

— Мы попали в очень щекотливое положение. — Штейнберг нервно затянулся, и закашлялся. Генерал Тихонов машинально похлопал его по спине.

— Это нельзя докладывать в Москву. — твёрдо заявил он.

— Согласен. Но что теперь нам самим делать? Он ведь действительно способен стереть пол-Европы с лица земли.

Опять повисло молчание. Затем Тихонов негромко произнёс:

— На мой взгляд, фашистов нужно уничтожить, даже с помощью инопланетян.

Штейнберг вздрогнул.

— А у вас есть гарантия, что этот дракон затем не решит присоединить СССР к своей Империи? Вы же слышали, он сам заявил, что является никем иным как Гитлером в кубе.

— А у вас есть гарантия, что мы сможем отговорить его, даже прими мы подобное решение?

Вопрос Клименко повис в воздухе, как мрачная тень. Долго никто не отвечал.

— Мы теряем контроль над ситуацией. — Тихонов сложил руки на груди, и откинулся на спинку кресла.

— Нет. Мы его уже потеряли — уточнил Штейнберг.

Клименко поднял глаза.

— На крайний случай, мы можем попытатся уничтожить пришельца. Не думаю, что он выдержит прямое попадание из танкового орудия.

Двое других вздрогнули.

— Никогда. Да вы что, спятили? А если выдержит? Если не попадём? Да если… Если он выживет, он уничтожит всех людей!

— Согласен. Клименко, этой возможности у нас нет. На дракона можно влиять только морально, но никак не силой. Вы ведь видели, на что он способен.

— Тогда я слушаю ваши предложения, товарищи.

Они продолжали молча курить, когда в дверь постучали. Вошёл адьютант Тихонова, и доложил, что капсула издаёт странные звуки, напоминающие сирену. Офицеры стремительно направились в развороченный барак.

— Что означают эти звуки? — профессор обращался к искорёженному цилиндру, ощущая себя идиотом.

— Поготовка экипажа к пробуждению завершена. Требуется приказ Императора для расконсервации жилого бокса.

Штейнберг вздрогнул, и повернулся к генералам.

— Второй дракон готов к выходу.

— Мы слышали, профессор. — Клименко взглянул на Тихонова. — Что делаем?

— Ожидаем Ская.

Они приблизись к машине, которую подогнали к дыре в фасаде барака. Профессор обратил внимание на нервное поведение персонала базы — люди стояли группами, обсуждая между собой некие события. В воздухе висела тревога, заставляя всех плотнее сжимать оружие.

— Вы тоже чувствуете, Штейнберг? — генерал прислонился к машине, и скрестил руки на груди.

— Что, товарищ генерал?

— Напряжение. Тревогу. Ожидание чего-то.

Учёный вздрогнул.

— Да, чувствую. — тихо признался он.

— Как в то воскресение… — Клименко присоединился к остальным.

— Да. В то утро я ощущал себя именно так… А потом было слово «война». И облегчение, Гриша. Я узнал причину тревоги, и мне стало легче.

— Но ведь мы знаем причину этой тревоги, Иван.

Тихонов покачал головой.

— Нет, мы только полагаем, что знаем это. На самом деле, причин много. И не последняя из них — страх.

— Страх? — Штейнберг удивлённо посмотрел на генерала.

— Да. Мы встретили непостижимое, непонятное человеку явление. И как всегда, непонятное — прежде всего враждебно. Впрочем, мне ли учить вас психологии?

Профессор надолго замолчал. В этот момент к машине подбежал майор, и отдал честь.

— Товарищ генерал! Разрешите обратится! — он обращался к Клименко, как к заведующему безопасностью базы.

— Слушаю.

— Часовые задержали двоих шпионов!

Клименко подскочил.

— Где?!

— На месте падения обьекта. Двое людей, одеты в гражданское, очень странные. Они не говорят по-русски, но не знают и немецкий.

Штейнберг уронил сигарету.

— Странные, говоришь? Почему?

Майор замялся.

— Это трудно обьяснить, товарищ Штейнберг. Лучше вам самим допросить подозреваемых. Они в дзоте охраны № 7, под стражей.

— За мной. — Клименко быстрым шагом направился к указанному месту, за ним поспешили Тихонов и Штейнберг.

По дороге майор рассказывал детали:

— Их обнаружил патруль лейтенанта Дьякова, когда прочёсывал местность. Мужчина и женщина, непонятной расовой принадлежности. Они находились в воронке, и осматривали её. Аресту не сопротивлялись, но говорят только между собой на непонятном языке…

Клименко и Тихонов переглянулись.

— Если это то, что я думаю, то намечается интересное развитие событий… — заметил разведчик.

Генерал кивнул. Профессор махнул ассистенту, и тот бросился за кинокамерой.

Глава 8

— Ты звал меня, Рэйдэн?

— Да.

(пауза)

— Ты мой единственный друг, Сумрак.

(молчание)

— Что случилось?

(долгое молчание)

— Мне нужна твоя помощь, дракон.

— Какая?

— Я хочу уйти.

(пауза)

— Это плохая мысль, Рэй.

— Я устал, Сумрак. Я очень устал. Мне слишком много лет. Я не могу больше.

(тихий шелест драконьих крыльев)

— Рэй, ты действительно устал. Но это не значит, что ты не сможешь отдохнуть.

(молчание)

— Я не смогу, Сумрак. Я просто стал слишком стар для этой жизни. Я лишний. Время, когда вы нуждались во мне — прошло. Я больше не могу нести груз своих лет, друг.

— Маг, опомнись. Мы с тобой пережили многое. Ты один пережил в сотни раз больше. Эта депрессия скоро пройдёт.

(долгое молчание)

— …они ушли. Они сказали мне, что готовы рискнуть миром за друга. Они смотрели на меня, как на… как на… как на старого паука, Сумрак! А я не смог заставить себя пойти с ними… Я и есть старый паук.

(мягкое касание сверкающего крыла)

— Ты не паук, Рэй. Ты просто не такой, как они. Они — драконы, они всегда молоды в душе. Мы с тобой другие. Они нас не понимают.

(вздох)

— Ты тоже дракон, Сумрак.

— Нет. Уже — нет. Я слишком долго был с тобой, я более не дракон.

— Тогда ты должен меня понять. Я хочу смерти, друг. Я хочу забыть. Ты ведь знаешь, что я практически всемогущ. Но я не могу забывать… Это плата за мою Власть, дракон — я не могу забывать.

(долгое молчание)

— Тогда вспомни о всём хорошем, что мы несли. Вспомни о тысячах жизней, что мы спасли, о сотнях тысяч живых, которые не умерли благодаря тебе, о миллионах, которым стало лучше жить!

— Я помню ещё и миллионы испарившихся в Катаклизме, и сотни миллионов погибших в войнах, последовавших за ним. Я помню смерти друзей, вырождение своих товарищей на Ринне. Я помню мгновенную смерть своего народа, ту, что дал им я!

— Рэйдэн, то была ошибка, которую мог совершить любой!

— Но совершил её Я! Я, а не кто-то! Понимаешь?!

— Маг, послушай. Ты намного опытнее и старше меня, не спорю, но и мои советы кое-чего стоят. Я говорю сейчас как друг, Рэй. Ты не виновен в Катаклизме. И даже если виновен, то уже десять раз искупил свою вину. Прекрати истязать себя. Я знаю, ты мечтаешь вернуться домой, мечтаешь об отдыхе. Я понимаю тебя, поверь — ведь и Ринна больше нет. Но я нашёл себе новый дом! Я знаю, кому и где я нужен. Если бы я не знал этого, то остался бы на Ринне во время Коррекции.

(блеск бриллиантовых крыльев, сверкание серебрянных глаз)

— Ты тоже нашёл себе дом, Рэйдэн. Ты теперь наш. Ты — дракон, как и мы. Просто ты самый опытный и мудрый среди нас. И я говорю тебе, ты нам нужен. Ты нам НУЖЕН, Рэйдэн. Прекрати заниматся самобичеванием, и оглянись! Жизнь идёт, маг, могучим, неукротимым шагом! И ты больше, чем кто бы то ни было в ответе за эту жизнь. Тебе надо гордится, что твои драконы, твои дети — становятся взрослыми. Не ужасатся самому себе, а гордится!

(долгое молчание)

— Ты действительно сказал то, что думаешь, друг?

— Да. Я действительно так считаю, и ты тоже должен так думать. Посмотри на Винга. Он жил в куда более жестоком мире, чем мы, он тоже убивал, и тоже ужасался делам своим. Но он имеет мудрость, маг. Винг никогда не попросит меня о том, о чём попросил ты. Он победил в себе это. Он научился, как не требовать больше, чем уже есть.

— Ты проповедуешь фатализм, Сумрак.

— Если для того чтобы сохранить тебя, мне понадобится стать фаталистом — я стану им. Ты мой друг, Рэй. А в отношении друзей — я дракон.

(очень долгое молчание. Шелест сверкающих крыльев. Тихие звуки)

— Ничего, Рэй. Ничего… Главное — ты не один. Ты не ОДИН. Ты ОДИН ИЗ НАС, друг. И когда ты это поймёшь, то больше никогда не заплачешь…