Страница 27 из 40
После двух рюмочек Хейкинен снова повеселел и заговорил о самоубийстве. Он считал, что это дело можно пока отложить, чтобы успеть выпить еще порядочное количество вина. Хейкинен утверждал, что за время поездки забыл уже о своих печалях и о ржавом корабле. А покончить с собой он всегда успеет.
О том же думали и многие другие. Инженер Ярл Хаутала сказал, что поддерживал идею массового самоубийства потому, что ее решили осуществить тогда, на семинаре в «Певчих». Он добавил, что получил огромное удовольствие от путешествия: от поездки по родной стране и чувства сопричастности общей идее. Даже похороны, в которых им довелось участвовать, и те были прекрасны. А особенно воодушевляющей оказалась поездка на север.
— Но теперь, когда мы достигли своей главной цели, и особенно после вчерашней неудачной попытки, я пришел к выводу, что будет разумнее отложить самоубийство. В моем сердце уже давно теплится робкий огонек желания жить, а во время вчерашнего броска он разгорелся бурным пламенем. Проснувшись сегодня утром, я с тревогой думал о наступающей минуте смерти. А когда мой друг Корпела позвал нас садиться в автобус, я начал громко храпеть. И другие притворялись спящими. Стало быть, мы пока не созрели для смерти. Я очень хорошо понимаю позицию капитана Хейкинена, хотя сам плохо отношусь к спиртному.
Корпела с кислой миной слушал речь Хауталы. Он по доброте душевной потащился на дорогущем автобусе в самую глушь Европы, а теперь оказалось, что это все зря. Счетчик автобуса намотал тысячи километров, пока собирали самоубийц по всей Финляндии. Конечно, Корпела — человек дела — разозлился.
— Ах, значит так?! Прекрасно! Мы носились на автобусе как в последний день, а теперь никому не хочется умирать. Вот что я вам скажу: я не повезу вас обратно в Финляндию. Можете возвращаться своим ходом, хватит с меня бесплатных катаний.
Все успокаивали Корпелу. Никто и не говорит о том, чтоб окончательно остаться в живых. Самоубийство просто откладывается… Корпела должен понять ход мыслей своих друзей. Холодный океан уже не пленяет их так, как когда они покидали Финляндию. Но идея массового самоубийства по-прежнему оставалась актуальной.
Госпожа Грандштедт вынесла на всеобщее обсуждение интересное предложение.
— А что, если мы поедем в Швейцарию? Я там училась когда-то. Это удивительно красивая страна! Дорогой Корпела, вот если бы ты отвез нас туда!
Госпожа Грандштедт рассказала, как красивы Швейцарские Альпы и как ужасно глубоки тамошние пропасти. В Альпах можно запросто совершить массовое самоубийство — просто упасть на автобусе в любую пропасть, и дело сделано.
Полковник Кемпайнен заинтересовался идеей. Он был в Швейцарии с одной офицерской делегацией и также припомнил, какие замечательные пропасти в Альпах. В этом смысле Швейцария, по мнению полковника, — лучшая страна в Европе — и он с энтузиазмом поддержал идею госпожи Грандштедт.
На том и порешили. У всех, кроме Уулы Лисман-ки, паспорта были в порядке. Уула расстроился. Он тоже хотел в Швейцарию.
Полковник позвонил по радиотелефону в полицию города Утсйоки. Дежурный констебль ответил, что в Утсйоки паспорта не выдают. Этим занимается поверенный округа Инари в городе Ивало. Еще констебль сказал, что дело, вероятно, займет неделю. Заодно по телефону составили для Уулы официальную бумагу, чтобы вопрос с его паспортом решился как можно скорее. Полковник пообещал съездить за паспортом вместе с Уулой.
Корпелу тем временем все уговаривали ехать в Швейцарию. Фельдфебель в отставке Корванен обещал в случае чего всегда подменить его у руля, чтобы Корпела меньше уставал.
Корпела задумался. Он видел на фотографии Швейцарские Альпы: бесспорно, прекрасное место. Если махнуть через Швецию, Данию, Германию, там как раз и будет эта самая Швейцария. Корпела несколько раз ездил с турами по Европе и неплохо знал тамошние магистрали. Можно, конечно, и в Швейцарию…
Так родилось единодушное решение отложить массовое самоубийство и перенести место действия в Швейцарские Альпы. Полковник Кемпайнен и оленевод Лис-манки сразу после завтрака отправились в Ивало за паспортом. Договорились через неделю встретиться или в отеле города Хаапаранта, или, на худой конец, в Мальмё.
ЧАСТЬ ВТОРАЯ
Со смертью можно играть, с жизнью — нет.
Так будем жить!!!
Глава 24
Полковник Кемпайнен и оленевод Лисманки уехали в Ивало; остальные решили совершить круиз по Северной Норвегии. На сердце у всех было легко: в самый последний момент они отказались от самоубийства, единогласно приняв это жизнеутверждающее решение. Теперь им предстояло провести неделю в великолепных горах у Северного Ледовитого океана. Ведь на то, чтоб достать Ууле паспорт, наверняка уйдет какое-то время.
Чтобы сделать приятное автовладельцу Корпеле, решили проехать по самым красивым местам Северной Норвегии. Ночь провели на Нордкапе, но, когда закончилась провизия, пришлось вернуться на материк. В Порсангере у местного рыбака купили немного лососины, заехали в Свартвик и скупили в деревенском магазине все, что там было. Жили в палатке в Овре Молвикватни, на берегу горного озера, ездили в Сельенес, ловили рыбу в Синайокка-и поймали удивительно много тайменей!
Одну ночь провели в отеле в Лакселви: экзотика хороша, но надо же иногда и помыться, и поспать на простынях. Однако шум самолетов на военном аэродроме Бана заставил самоубийц снова пуститься в путь. Следующие два дня отдыхали в Гаккайокка, куда привела из Порсангера узкая десятикилометровая дорога.
Преподаватель домоводства Эльза Таавитсайнен взяла на себя заботу о провианте. Слава богу, в Норвегии лососей и тайменей предостаточно. Какими только рыбными деликатесами не баловали путешественников! Госпожа Таавитсайнен с помощницами готовили лосося каждый раз по-новому: его солили и тушили в кастрюле на огне, из самых маленьких тайменей делали тающее во рту филе, которое жарили, прибив к дощечке, на огне. Но рыба, даже самая вкусная, в конце концов надоедает. В горах нашли дикий лук, приправили его деревенским маслом и съели с картошкой. Таавитсайнен раздобыла у местных жителей козий сыр, баранину и вяленую свинину; все это она превратила в бесподобную тушенку и супы. Козьим сыром приправляли бутерброды с олениной, а также подавали его в горячем виде, запеченным на камнях. По болотам собирали клюкву-она придавала тушеной оленине неповторимый пикантный вкус.
По вечерам в тишине норвежской тундры они отдыхали, делясь историями из прежней жизни. «Великий бросок смерти» с Нордкапа вспоминали с содроганием. Все были уверены, что поступили разумно, отложив на время самоубийство. Кто-то вспомнил, что где-то читал: страх смерти — это всего лишь детский страх окончательно исчезнуть с лица земли, выйдя из материнской утробы в бездонную пустоту Вселенной. Именно такой страх они испытали на Нордкапе.
Погоревали, что среди них нет ни одного настоящего героя, глубокого знатока человеческой природы, который раскрыл бы им все тайны жизни и смерти.
Может, такой человек и существовал, но в этом путешествии им оставалось только довольствоваться опытом друг друга да чувствительностью Сорьонена. И все равно эта поездка дала каждому множество поводов для раздумий о жизни и смерти.
После таких разговоров кто-то предложил основать ассоциацию самоубийц, а вернее — просто зарегистрировать эту, основанную проректором Пуусари, Релоненом и полковником Кемпайненом сразу после Ивана Купала. Впрочем, зачем ее регистрировать? Пусть это будет открытая ассоциация, деятельность которой все равно скоро завершится в Альпах, где Корпеле дадут последнюю возможность броситься в бездонное горное ущелье вместе со своим драгоценным автобусом и его пассажирами.
Клубу дали название — «Открытая Ассоциация Анонимных Смертников». Устав сочинять не стали, просто договорились, что члены клуба действуют в братском единстве и в общих целях. Вспомнили о трудностях Зимней войны и решили, что стоило бы поучиться у финских солдат «стоять до последней капли крови». Друга нельзя бросать одного и нельзя оставлять в живых. Герои Зимней войны в свое время умирали плечом к плечу. Так же поступят и Анонимные Смертники. Но у них враги пострашнее, чем Советский Союз: это все остальные люди, мир, жизнь.