Оборотень

Осталось вспомнить — какие сегодня предметы? Мелена в нерешительности замерла посреди комнаты. А какой сегодня вообще день недели? Да уж, только она могла так расслабится во время учебного года. Учитывая, что на носу ещё и зимняя сессия, то факт, что семестр обходится без её непосредственного участия — порядком удручал.

Оборотень взлохматила мокрые волосы и принялась собираться. Вскоре надлежало заняться стиркой, чистой одежды практически уже не осталось. Но парочка свитеров и мятых, но что самое главное чистых джинсов ещё можно было найти в недрах шкафа.

Нежданно-негаданно проснулось чувство голода. Что-то давно оно не давало о себе знать. Заскочив на кухню, Мелена поставила разогреваться необходимый «минимум» пищи и снова побежала разбираться с одеждой. Ещё минут десять ушло на поиски фена. Когда она всё же поела, посушилась, и полностью собралась, то поняла, что безбожно опаздывает. А раз она планирует всё же успеть на первую пару, то стоило поспешить.

К огромному сожалению, заставить автомобильные пробки двигаться хоть немного быстрее она не могла, но, не смотря на подобные мелочи, ей удалось успеть доехать до университета с небывалой скоростью. А затем и добежать до кабинета за целых три минуты до начала первой пары.

Аудитория встретила её пятью парами сонных глаз и одним радостным воплем в исполнении незабвенного Макса.

— Явилась-таки! Приветик! Ты где это пропадала, я уже и заходил за тобой, но тебя дома не было. Уезжала куда-то? Могла бы, и предупредить товарища. А сейчас в любом случае спокойной ночи.

Оборотень замерла в нелепой позе, не успев дойти до парты одногруппника. Произнеся излишне бодрым голосом эту тираду, он уронил голову на руки, и, казалось, действительно отрубился.

Мелена злорадно скривилась, она успела за последние дни отвыкнуть от закидонов товарища. Дойдя, наконец, до парты, толкнула Максима в плечо, заставляя освободить ей место на скамейке, и пристроилась рядом.

Прошла минута, затем вторая, и вот в приоткрытую дверь вваливается, заставляя всех вздрогнуть, растрепанная и раскрасневшаяся староста.

— Его ещё нет? Уф! Успела.

И не проходя далеко, примостилась на скамейке первого ряда. Оборотень не особо церемонясь, ткнула Макса локтём в бок.

— Какой у нас сейчас предмет?

— Менеджмент. — Голос был хриплый и весьма сонный. Не понятно, как он умудрился так активно поприветствовать её всего несколько минут назад.

— Какой именно? Ты что, сразу сказать не можешь? — Девушка возмущённо поджала губы.

— Стратегический. Отцепись.

Мелена послушно отцепилась, не забыв, правда, достать из-под головы парня учебник и тетрадь с конспектами, которые тот использовал вместо подушки.

На последней странице тетради корявым почерком было выведено неутешительное: «Контрольная — ПОДГОТОВИТЬСЯ!!!!»

Студентка с удивлением покосилась на парня, что неужели действительно готовился? Прямо не верится как-то, но лучше что бы это действительно было так. Тогда хоть будет, у кого списать. Она и сама правда что-то помнит, но после стольких пропусков будет более чем естественно, если самостоятельно она, и на половину вопросов не ответит.

Неожиданно, её обострённый слух уловил за дверью подозрительное шебуршание и неясные голоса. Наконец, дверь открылась и показалась кудрявая голова знаменитого своими прогулами Котикова. Имени девушка как не старалась запомнить почему-то не могла.

— Здрасти можно?

— Разрешаю! — Мелена махнула парню рукой. — Заходи!

Котиков оглядел практически пустую аудиторию и, лучезарно улыбнувшись, ввалился в дверь целиком. Следом за ним показалось ещё человек двадцать, спешащих занять места, как будто они тут всегда сидели.

Глава 15

Прошло ещё пять минут, а преподавателя как не было, так и нет. Зато группа, собралась практически целиком и, поголовно все, десять раз перездоровавшись и обменявшись знанием у кого по какой теме наличествуют шпоры, мирно расселись, выжидательно уставившись на дверь.

Наконец, ручка начала плавно опускаться, вселяя в души студентов панику, Мелене даже показалось, что она слышит, как у кого-то стучат зубы. Раздался щелчок и, дверная створка резко распахнулась с душераздирающим скрипом, хотя, когда в класс входили студенты никаких звуков петли и не думали издавать.

Под полными священного трепета взглядами в помещение плавно прошествовал преподаватель. Нужно отметить, что это был совсем ещё молодой человек, может года на три старше остального контингента в классе. Невысокого роста, с худощавой фигурой подростка, симпатичным лицом на котором примостились узкие очки в тонкой, золотистой оправе, с глазами цвета грозового неба, тёмно-серыми будто бы даже с искорками в глубине. Венчали этот образ пшеничного цвета волосы, аккуратно зачёсанные назад, но всё равно так и норовящие растрепаться в художественном беспорядке. В общем, ангелок, а не человек. Ещё это милое создание отличалось развитым чувством юмора, а потому часто улыбалось мягкой, чуть насмешливой улыбкой.

Пока «ангелок» шёл до преподавательского стола взгляды абсолютно всех студентов неотрывно следили за его передвижением. Рядом раздался полный ужаса вздох Макса.

Сев на своё место, преподаватель, обвёл взглядом класс и нежно улыбнулся. С задних рядов раздался придушенный писк кого-то самого нервного.

— Ну что, дорогие мои студенты, все готовы к контрольной? — Даже голос у него был высоким, мягким успокаивающим. Класс придушено молчал.

— Не бойтесь вы так! Я же не кусаюсь! Никого не съем…

— Только понадкусываю. — На грани слышимости произнёс Максим.

— Так что давайте-ка — соберитесь. Староста! Кого нет?

Несчастная Марина вскочила с места и с придыханием отрекомендовала:

— Все здесь!

— Вот как? — Казалось «ангелок» приятно удивлён неожиданным, но счастливым обстоятельством. — Что же и Котиков тут? А, да, вон он — вижу. Что ж, староста раздайте билеты. Каждому по два.

Фомина метнулась и чуть дрогнувшей рукой взяла из изящных пальцев преподавателя стопку некрупно нарезанной бумаги.

— Все остальные, убрали всё с парт. Оставили лишь листики и ручку. Думаю никого учить не надо. Кто справился с вопросами подходит и отвечает мне устно. Всем ясно?

По помещению покатился нестройный хор голосов, вызвавший умильную улыбку ангелочка. В то время как это зрелище, откликнулось в студентах нервной дрожью.

— Какой улыбчивый. Всех сегодня завалит! — Мелена согласно кивнула.

Этого милого молодого человека звали Леопольд Вениаминович Розов. Поначалу, стоило только студентам увидеть его белобрысую головку и, даже в самую зубрильную голову прокралась облегчённая, а у кого-то и насмешливая мысль: с этим проблем не будет. И по началу всё обстояло действительно именно так. Ребята совершенно ни во что не ставили молоденького преподавателя: пренебрежительно относились, панибратски хлопали по плечу, девушки фривольно огрызались на замечания и чаще, грубо флиртовали. На всё это юноша лишь ласково улыбался и ставил какие-то заметки в маленьком блокнотике. На этого чудилу вообще перестали обращать внимания. Мелене было даже жаль его. В течение первой недели его уроки постоянно срывали и никакого почтения к субтильному преподавателю уж точно не испытывали. Но это продолжалось только первую неделю. Вторая началась с контрольной и, массового завала абсолютно всех студентов, без права пересдачи и исправления отметок. Дальше больше. Так растолковать культурными репликами, какими идиотами являются присутствующие мог далеко не каждый. Он пожертвовал целой парой своего предмета, для того, что бы растолковать всем, кем они в действительности являются и где они находятся. Оборотень тогда одной из первых, каким-то внутренним чутьём поняла, что находятся они в глубокой яме и отнюдь не водой наполненной. У неё тогда хватило ума помолчать. Но далеко не все были столь проницательны как она. «Кису», как тогда окрестили улыбчивого парня с именем Леопольд, попытались поставить на место. Сначала хамством и дерзостью, потом, как много позже узнала девушка ещё и силой. Но, судя по тому, что ласковая улыбочка с чётко очерченных губок никуда не делась, а вот задиры провели после недельку в больнице, воспитательная миссия удалась в полной мере. Только вот удачной её мог считать лишь ангелок. К нему, кстати, последнее время прикрепилось звучное прозвище «Люцифер» за ангельскую внешность и дьявольский характер. Розову потребовалось всего две недели, чтобы выдрессировать непослушных студиозусов. После всего этого они научились улавливать малейшее изменение в состоянии Леопольда Вениаминовича. Например, чрезмерная улыбчивость была верным признаком того, что сегодня Люцифер миловать совершенно не настроен. Так что те, кто собирались пройти на одном «авось» лишь грустно вздыхали и готовились увидеть новую двойку в журнале. На них, кстати, он редко когда скупился.