Оборотень

Не выдержав такого издевательства, студентка злобно шипя подскочила на кровати и не найдя глазами, на чём можно бы было выместить злость, с негромким матюгом упала опять на постель и накрылась одеялом с головой. Этот способ вроде бы помог больше, чем практически медитативное расслабление, во всяком случае, удалось хоть частично отстраниться от окружающей действительности и задремать. И девушка сама не заметила, как провалилась в глубокий спокойный сон.

Глава 11

Утро для студентки началось как всегда рано. Последнее время она даже перестала удивляться своим непременным пробуждениям с первыми лучами солнца. Даже если этого солнца на небе ещё и не намечалось. Но по какому-то внутреннему будильнику, организм её отсчитывал время и заставлял мозг просыпаться ровно в половине пятого. И ему было совершенно не важно, во сколько девушка легла вечером. Пробуждение всегда наступало ровно в одно и тоже время. Конечно, случались и исключения, например, когда ей пришлось всю ночь гоняться за потусторонними тварями и если бы не постороннее вмешательство, то могла бы проспать хоть весь день. Но это как уже было сказано выше, являлось редким исключением.

Открыв глаза, Мелена оглядела палату. Темно, тихо, комната не обладает своей индивидуальностью, вернее, индивидуальностью хозяина. Мёртвое помещение. Оборотень тихонько зарычала, но, уловив, что выбивается из образа, поспешно замолчала и лишь недовольно скривилась. Она не любила такие места — больницы, залы, офисы. Тут не было жизни, её звериное начало не понимало и не любило подобные помещения. Плавно сев, она, лёгким движением соскользнув с кровати, принялась сноровисто натягивать одежду. Полностью облачившись, постояла какое-то время в темноте и, не найдя лучшего способа занять себя, стала заправлять постель. Когда и с этим было покончено, девушка снова огляделась, глухо вздохнув, уселась на краешек кровати и, прикрыв глаза, принялась ждать. Спустя примерно часа два, или немногим больше, в палату вошла незнакомая девушка, вероятно сменщица Любы, неся в руке градусник. Войдя в комнату, она совершенно не пыталась скрыть своего присутствия. Шаги были громкие, дверь открывалась с максимальными звуковыми эффектами и, сразу же, совершено бесцеремонно, включился свет. Суя по всему, это был отрепетированный вход, специально, чтобы не тратить времени на побудку пациента. Но вот в этот раз, всё произошло несколько иначе. Стоило медсестре оказаться в палате, как на неё уставились два совершенно бодрых глаза, полностью одетой пациентки. Девушка настолько опешила, что где-то с минуту недоумённо таращилась на Мелену и, наконец, выдала такую фразу:

— А вы чего не спите?

— А вы?

Такая постановка вопроса привила медсестру в состояние полного недоумения. Наконец, посмотрев на неё ещё с минуту, девушка, нервно хихикнув, пришла таки в себя.

— Ой, что это я. Доброе вам утро, вот, поставьте градусник и посидите. Я его чуть погодя заберу.

И смущённо улыбнувшись, поспешно вышла за дверь. Студентка с тоской уставилась на термометр. Она отлично помнила, ещё с поры собственных экспериментов, что её температура совершенно не соответствует среднечеловеческой. Повертев приборчик между пальцами, всё же, с вздохом, решила-таки использовать его по назначению, ну будет в копилке врачей на одну странность больше, всё равно их и сейчас предостаточно. От ещё парочки ни чего не изменится. По неясной причине, просто недодержать термометр, Мелене почему-то и в голову не пришло. Ну, такое на самом деле бывает достаточно часто, когда наиболее простое решение в моменты мысленного напряжения почему-то не посещают человеческий разум. Снова потянулись необычно долгие минуты ожидания. Но сейчас студентка хотя бы знала, что их будет не слишком много.

И действительно, не прошло и ста восьмидесяти секунд, как дверь снова отворилась и вошла та же девушка, только сейчас она лучезарно улыбалась и передвигалась на редкость быстро, видно стараясь успеть везде и сразу. Оборотень уставилась на неё злым взглядом. Ну не любила она излишнюю активность по утрам!

— Давайте термометр. — Даже голос у неё был слишком громкий и весёлый. Покривившись, она отдала прибор, успев кинуть мимолётный взгляд на электронную панельку. Ну вот, что она говорила: тридцать восемь и семь. А стоит немного подвигаться, так и вовсе все тридцать девять будет.

Видно об этом же подумала и медсестра. Стоило только взглянуть на панельку, как её лицо перестало излучать такую чрезмерную радость, и она озабочено потрогала у пациентки лоб. Видно надеясь, что градусник ошибся. Но нет, всё было правильно.

— Так, раздевайтесь и ложитесь в постель. Зачем вы вообще встали? Я сейчас позову врача.

Мелена послушно кивнула, и проводила её чуть насмешливым взглядом. Ишь ты, волнуется. Ну, да ей это по должности положено. Выполнять распоряжения конечно не стала. Однако, подумав несколько секунд, всё же забралась на постель, сев в позе лотоса и принялась ждать дальнейших событий. Уж если не получается сделать всё по-своему, то нужно подстраиваться под уже существующую систему. Пока, она не чувствовала для себя никакой опасности. А в скором времени, была уверена, что врачам тоже надоест с ней возиться. Опознать в ней оборотня они, конечно, не смогут, на этот счёт она напрасно волновалась. И запереть здесь против её воли им тоже не удастся. Конечно, более чем вероятно, что они смогут обнаружить у неё скоростную регенерацию. Рано или поздно, но это произойдёт. Так что нужно избавляться от этих доброхотов, и чем скорее, тем лучше.

— Так, что тут у нас? — Теперь на сцене появился новый персонаж — невысокий, лысоватый мужчина лет эдак, тридцати пяти, с крупным носом, и необычно добрыми глазами. Следом за ним в дверной проём заглянула медсестра, но была отправлена на место серьёзным внушением. Та тут же поспешила скрыться. Подойдя к студентке, врач потрогал ей лоб, а затем с сомнением поглядел на совершенно не выглядевшую больной «больную».

— Девушка, как вы себя чувствуете? Голова не кружиться? Нет? Может слабость? Озноб? Что, совершенно ничего? — Теперь его взгляд приобрёл некоторую растерянность. Мелена сочувственно вздохнула.

— Скажите, вы не вспомните, сколько такая температура у вас держится?

На этот вопрос оборотень ответить, конечно, могла, ещё бы ей забыть, когда её жизнь сделала столь резкий поворот! Вот только, стоит внести хоть какую то конкретику, и положение студентки многократно усложнится. Доктора будут знать одно из условий начала изменений, произошедших с ней — время. А это было слишком большая уступка, пойти на которую она никак не могла.

— Нет? Хотите сказать, что не помните, когда у вас появился зверский аппетит и, столь значительно повысилась температура?

Оборотень смущённо улыбнулась одними губами, стараясь не показывать зубы.

— Ой, вы знаете, я совершенно не слежу за собственным здоровьем. Мне даже в голову не пришло, что это не нормально, так питаться. Пока Денис не отвёз меня сюда, я даже и не вспоминала об этом обстоятельстве. Когда худеть начала обрадовалась, конечно, но это так давно было! Подумала, что это результат какой-то диеты. Я же их постоянно перебирала. Так времени-то прошло с того момента о-го-го сколько! Но что-то конкретно я так вот сразу и не помню. Может пол года, может месяца три.

Врач недовольно поджал губы.

— Значит, конкретно ответить, давно ли у вас такая температура вы не можете. — Это была констатация факта, но студентка всё же кивнула.

— Но поскольку чувствуете вы себя неплохо, она могла держаться любое время. Появиться могла как в самом начале, так и лишь сегодня. Что ж вы так! Совершенно не хотите облегчить нам работу.

Девушка понуро кивнула, в душе соглашаясь с этим высказыванием. Действительно, совершенно не хочет.

— Ну, раз самочувствие вам всё же позволяет, мы проведём-таки те тесты, что собирались. Вставайте. Кстати, почему вы в этой одежде? В шкафу больничная пижама. Переоденьтесь и выходите в коридор, я буду ждать вас там.