Отныне и вовек

Хомс кивнул, лихорадочно соображая. Насчет Симмонса это новость. Наверняка все решилось только сегодня, иначе он бы уже знал. Итак, есть свободная майорская должность, если, конечно, никого не выписали из Штатов. Звание, естественно, в порядке очередности, но если кого-то назначат на майорскую должность, то, скорее всего, его же первым и повысят.

Подполковник распластал большие ладони на незыблемой глади стола:

– Ну-с, так что вы хотели мне сказать. Динамит?

Хомс уже почти забыл, зачем пришел.

– Ах, да… Я насчет одного моего бывшего солдата, сэр. Он заходил ко мне с неделю назад. Просился в мою роту. Он сейчас в форте Камехамеха, в береговой артиллерии. Служил у меня в Блиссе. Я хотел заранее с вами переговорить, чтобы быть уверенным.

Крохотные усы лукаво взмахнули крылышками.

– Что, еще один боксер? У нас уже и так небольшой перебор, но, думаю, можно устроить. Я напишу в управление.

Хомс нагнулся и погладил спаниеля.

– Да нет, сэр, он не боксер. Повар. Но при этом отличный парень. А повар просто замечательный, у меня другого такого не было.

– Вот как?

– Он служил у меня в Блиссе, сэр. Могу за него поручиться.

– Я прослежу, чтобы его перевели, – сказал подполковник. – Вы мне лучше расскажите, как там ваша рота. Все в передовых? Меня ваша рота интересует. Она подтверждает мою теорию: из хороших спортсменов получаются хорошие сержанты и хорошие командиры, а хорошие командиры – это хорошая организация. Элементарная логика. Людей кто-то должен вести за собой, иначе они просто стадо. И тут все решают хорошие командиры.

От смущения глаза у Хомса потемнели и разбрелись в разные стороны.

– Льщу себя надеждой, сэр, – улыбнулся он, – что у меня лучшая рота в полку.

– Да. Так вот, ваш старшина Тербер – прекрасная иллюстрация моей теории. Он ведь был отличным спортсменом, пока… э-э… не посвятил себя, как я это называю, святому Граалю.

Хомс рассмеялся.

– Небось, чуть что, хамит, – продолжал подполковник. – Но хороший солдат всегда огрызается. Так что это даже на пользу. Хорошими солдатами рождаются, и все они буйные и упрямые, как ваш Тербер. А вот если хороший солдат вдруг перестает огрызаться, это симптом тревожный. Так по крайней мере утверждал мой дед.

Хомс согласно закивал.

– Так точно, сэр, – оказал он, хотя прекрасно знал, что отнюдь не дед подполковника первым выдвинул эту теорию. Она была широко распространена в армии, и капитан давно успел с ней познакомиться. Но это была хорошая теория. И в случае с Тербером она себя оправдывала. Капитан почувствовал себя увереннее.

Делберт вдруг резко подался вперед, и спинка его кресла пружинисто выпрямилась. Тон подполковника стал сухим.

– А теперь, капитан, окажите честно, какие у вашей команды перспективы на будущий год? Вы говорите, что в этом году чемпионат выиграете – очень хорошо, и не будем больше к этому возвращаться. Я вам верю. Но если мы хотим выигрывать и дальше, нужно думать заранее. Это принцип моего деда. Победить в нынешнем году – мало. Мы уже сейчас должны думать о следующем чемпионате. В этом мире добыча достается только победителю. Не знаю, как дело обстоит на том свете, но думаю, точно так же, что бы ни вещали наши капелланы. Ну так как, сможем мы опять рассчитывать на победу?

Хомс понял, что его безжалостно приперли к стенке. Вот, значит, при каком условии он получит «майора», не говоря уже о том, что его команда обязана победить и в этом году.

– В общем-то можем, сэр, – сказал он.

– И шансы у нас те же, что в этом году? Да?

– Видите ли, сэр… Не совсем так. – Он мучительно ломал голову, как получше ответить. – Мы теряем трех первоклассных боксеров, сэр. У них истекает срок.

– А-а, – сказал подполковник. – Да, да, знаю. Но у вас же остаются сержант Уилсон и сержант О'Хэйер. А что, выбывающих заменить некем?

– Есть у меня один новенький, сэр. Совсем неплохо выступал на этом чемпионате. Рядовой Блум. Думаю подготовить его на будущий год во втором среднем.

Подполковник продолжал смотреть на него в упор. Хомс старался не отводить глаза, но взгляд все время скользил Куда-то в сторону, не задерживаясь на лице Делберта. Левая щека у капитана зачесалась, и он жалел, что не захватил с собой жевательную резинку. Впрочем, он все равно не смог бы жевать при Делберте. Он теперь жалел, что вообще сюда пришел.

– Блум? – переспросил подполковник. – Блум… Это такой высокий курчавый еврей? С плоской головой?.. И больше никого?

– Не совсем, сэр… Я как раз хотел с вами об этом поговорить. У меня нет ни одного стоящего тяжеловеса. А капрал Чоут еще недавно был чемпионом Панамы в этой категории. Я все время пытаюсь вытащить его на ринг.

– Чоут? Нет, он выступать не будет.

– Я так и понял, сэр.

– Капрал Чоут, судя по всему, лучший защитник на Гавайях. Какой нам смысл терять такого бейсболиста?

– Да, конечно, сэр.

– Так что придется вам обойтись без него.

Хомс кивнул. С Чоутом или без Чоута бейсболисты все равно проиграют, зато от его боксеров ждут победы. От него всегда ждут победы. Победишь, получишь майора. Спаниель подполковника по-прежнему лениво дрыхнул, вытянувшись во всю длину, передние лапы он закинул одну на другую и небрежностью позы напоминал театрального премьера, принимающего гостей в пижаме. Всем офицерам полка надлежало ласково гладить этого паршивца.

Почему ты не сбросишь это ярмо, Хомс? – спросил он себя. А что потом? И куда потом?

– У меня есть еще один новенький, сэр, – сказал он, хотя вначале не собирался об этом говорить. – Его фамилия Пруит. Выступал за двадцать седьмой. Второе место в полусреднем весе. Переведен ко мне из команды горнистов.

На губах подполковника вновь заиграла отеческая улыбка.

– Так это же прекрасно. Прекрасно. Говорите, он давно в нашем полку? В команде горнистов?

Хомс уже устал.

– Да, сэр, – вяло сказал он. Мерзкий самодовольный пес… – Он год как здесь служит. – Спишь, жрешь и позволяешь себя гладить… – Перевелся сразу же после того сезона, сэр. – И никаких у тебя забот, сучий ты потрох толстопузый.

– Невероятно! – воскликнул подполковник. – В команде горнистов! А мы целый год ничего не знали. Впрочем, про горнистов никто никогда ничего не знает. Вы с ним уже разговаривали?

– Да, сэр…

Какая теперь разница? Можно заодно выложить ему все.

– Он отказывается выступать, сэр.

Будь ты хоть на грамм смелее, Хомс, ты бы добавил: «Как и Чоут».

Подполковник Делберт продолжал сидеть совершенно прямо и лишь слегка повернул голову.

– Он не может отказаться.

– Тем не менее отказался, сэр.

Хомс понял, что допустил ошибку. Ну и черт с ним, наплевать. Наплевать? А куда ты потом денешься? Он решил не говорить, что предлагал Пруиту должность ротного горниста.

– Чепуха, – отчетливо выговорил Делберт. Глаза у него стали странно пустыми. – Вам просто показалось. И ваша обязанность добиться, чтобы он выступал. Если он поймет, что этого требуют интересы полка, сам попросится на ринг. Вы должны его убедить – и только. Объясните ему, что полк в нем серьезно заинтересован.

Полк, подумал Хомс. Вот оно, главное. Полк. Честь и репутация полка, которым командует Делберт. Подполковник и знать не желает, почему Пруит отказывается. Я-то хоть спросил его, подумал он. Да ты и так знал, не притворяйся.

Отеческая улыбка придала пустым глазам маслянистый блеск, и от этого выражение их стало совсем непонятным.

– Если этот солдат вам нужен, вы должны его уговорить. А насколько я вас понял, он вам нужен.

– Очень бы пригодился, сэр.

– Тогда уговорите его. Я буду с вами откровенен. Наши боксеры обязаны выиграть и на будущий год. Потому что, кроме бокса, мы не блещем ни в чем. Помните об этом. И я хочу, чтобы вы держали команду в форме. Начинайте тренировки. Можете иногда освобождать для этого вторую половину дня. Короче, приступайте уже сейчас. Главное – думать заранее.

– Так точно, сэр, – сказал Хомс. – Скоро приступим.