Дядюшка Робинзон

Итак, шлюпку столкнули в море. В шесть часов утра все заняли свои места: Марк и Роберт — впереди, Джек и Белл — рядом с матерью посредине, дядюшка и Клифтон — сзади. Дядюшка управлял штурвалом, а Клифтон держал шкот паруса.

Ветер дул с моря. Легкий бриз вызывал рябь на поверхности моря. Крики животных и птиц оглашали воздух. Парус поднялся, и суденышко плавно устремилось в пролив, разделявший островок и побережье. Весьма кстати начался прилив: на протяжении нескольких часов приливная волна несла шлюпку вверх по реке.

За короткое время, подгоняемые ветром и приливом, они достигли северной оконечности островка, очутившись почти на той же высоте, что и река. Гарри Клифтон выбрал шкот паруса, и шлюпка устремилась вперед. Теперь утес перестал быть преградой для солнечных лучей, и золотые блики весело играли на водной глади. Фидо лаял от восторга, Джек радовался не меньше.

Дети узнали место своей первой стоянки, а миссис Клифтон показала мужу, где они перевернули шлюпку, превратив ее тем самым в крышу. Прилив стремительно увлекал за собой суденышко. Вскоре скалы первой стоянки скрылись из виду.

И вот шлюпка, мчавшаяся меж двух зеленеющих берегов, достигла той точки, где лес образовывал с рекой угол. Путешественники оказались под настоящим куполом из листвы. Ветви высоких деревьев переплетались между собой над поверхностью воды. Опавший парус стал совершенно бесполезным. Дядюшка попросил Марка и Роберта свернуть его, что те и сделали с величайшей аккуратностью. На всякий случай были приготовлены весла, однако в них пока не было необходимости: благодаря силе прилива шлюпка неслась с довольно большой скоростью. Поскольку скорость шлюпки сравнялась со скоростью водного потока, необходимость править рулем отпала, дядюшка прикрепил к корме весло и с его помощью придерживался нужного направления.

— Как живописны эти берега! — не уставал повторять Клифтон, любуясь извилистой рекой, скрывавшейся под обильной растительностью.

— Да, — согласилась мать, — природа создает удивительную красоту при помощи воды и деревьев!

— Вы еще и не то увидите, мадам, — откликнулся дядюшка Робинзон. — Повторяю, судьба нас забросила на восхитительную землю.

— Неужели вы уже исследовали реку? — поразилась миссис Клифтон.

— Конечно, — ответил Роберт. — Мы с дядюшкой пробирались по правому берегу среди лиан и зарослей.

— Какие чудесные деревья! — сказал Клифтон.

— Да, — согласился дядюшка. — Дерева нам хватит на самые разнообразные нужды.

Действительно, на левом берегу возвышались роскошные представители семейства ильмовых, драгоценные мелколистные вязы, высоко ценимые строителями из-за свойства долго не гнить в воде. Росли там и другие деревья того же семейства, в том числе и каменные, из орехов которых добывают весьма полезное масло. Чуть поодаль инженер заметил несколько кустов лардисабалы.[117] Их гибкие ветви, погруженные в воду, образовывали настоящую паутину. Встретились также два или три дерева из семейства эбеновых с твердой черной, испещренной прожилками, древесиной. Мистер Клифтон заметил также dios-piros virginiana,[118] растение, обычное для Северной Америки и встречающееся там вплоть до широты Нью-Йорка.

Среди самых красивых деревьев выделялись гиганты из породы лилейных, удивительные образцы которых Гумбольдт[119] наблюдал на Канарских островах.

— До чего же красивые деревья! — закричали Роберт и Марк.

— Это драконовое дерево,[120] — пояснил мистер Клифтон. — Поразительно, дети, но подобные гиганты представляют собой всего-навсего зарвавшийся лук-порей.

— Разве такое возможно? — не поверил Марк.

— По меньшей мере, — продолжал Клифтон, — они принадлежат к тому же самому семейству лилейных, что репчатый лук, лук-шалот, лук-резанец, спаржа. Несомненно, скромные члены этого семейства принесли бы нам больше пользы, чем гигантские деревья. Добавлю, что к лилейным также относятся тюльпаны, алоэ, гиацинты, лилии, тубероза и phormium tenax — новозеландский лен, который ваша мать могла бы научиться возделывать.

— Отец, — спросил Марк, — почему естествоиспытатели объединили в одно семейство стофутовые драконовые деревья и двухдюймовые луки?

— Потому что эти растения обладают одинаковыми типичными характеристиками, сынок. То же самое относится и к животным. Ты будешь весьма удивлен, когда увидишь, что к одной и той же категории относятся и акулы и скаты.[121] Семейство лилейных очень обширно и разнообразно. В нем насчитывается не менее тысячи двухсот представителей. Они распространены по всему земному шару, но преимущественно в умеренных зонах.

— Отлично! — воскликнул дядюшка. — Я верю, мистер Клифтон, что однажды мы найдем эти скромные лилейные, о которых вы так горюете. Впрочем, не будем недооценивать драконовые деревья. Если мне не изменяет память, жители Сандвичевых островов едят их деревянистые корни, кстати, очень вкусные, я сам их пробовал. Если их измельчить, положить в воду и дать забродить, получится приятный напиток.

— Да, это правда, — подтвердил инженер. — Но только речь идет о пурпурном драконовом дереве, которое, может быть, и встретится нам. Что же касается этих деревьев, то они дают только драконову кровь — знаменитую камедь, успешно используемую для остановки кровотечений, камедь, которую Бетанкур[122] в изобилии собирал во время завоевания Канарских островов.

Шлюпка отошла в шесть часов утра. Через час с помощью прилива она достигла берегов озера. Для детей было настоящим удовольствием очутиться посреди широкой водной равнины, которую они ранее могли рассматривать только с берега. Отсюда хорошо просматривалась западная часть утеса, полоса высоких деревьев, желтый ковер дюн и сверкающее море. Теперь предстояло пересечь озеро в его северной части и добраться до устья верхнего рукава реки. Дул попутный ветер. И даже деревья не служили ему преградой. Дядюшка поднял парус, и легкое суденышко стремительно помчалось к западному берегу. Гарри Клифтон, вспомнив о непонятном бурлении при первом посещении озера, внимательно вглядывался в подозрительные воды. А дети просто восторгались ими. Маленький Джек, опустив руку за борт, любовался маленькой журчащей бороздкой.

По просьбе Марка было решено обследовать маленький островок в трехстах метрах от берега. Через несколько мгновений шлюпка пристала к нему. Островок представлял собой скалу, полностью покрытую водяными растениями и, видимо, служившую излюбленным местом озерных птиц. Можно было смело сказать, что она походила на огромное гнездо площадью приблизительно в один ар,[123] в котором мирно жили пернатые обитатели. Фидо залаял и хотел выпрыгнуть из шлюпки, но мистер Клифтон удержал его. Островок был заповедником водяной дичи и не следовало напрасно тревожить покой птиц, иначе им пришла бы в голову мысль вить гнезда где-нибудь в другом месте.

Закончив наблюдение, дядюшка Робинзон направил шлюпку к устью верхнего рукава реки. Достигнув цели, путешественники убрали парус, пришлось также снять мачту — та не прошла бы под низкой дугой густой растительности. Поскольку в верхней части реки прилив утратил свою силу, дядюшка и Марк сели за весла, а инженер взялся за руль.

— Вот и прикоснулись к неведомому! — сказал Клифтон.

— Да, мсье, — ответил дядюшка. — Мы никогда ранее не забирались так далеко — ждали вас, чтобы отправиться в путешествие. Я, право же, не рискну предположить, куда течет эта река, но не удивлюсь, если окажется, что куда-то очень далеко, — видите, здесь она все еще очень широкая.

Действительно, ширина нового устья была более восьмидесяти футов, а русло даже и не собиралось суживаться. К счастью, течение было не слишком быстрым, и легкое суденышко, увлекаемое веслами, плавно скользило по воде то вдоль левого, то вдоль правого берега.

117

Лардисабала — ползучий кустарник с изрезанными пальмовыми листьями и съедобными плодами, растущий в Чили и Перу; назван в честь испанского политика, писателя и дипломата Мигеля де Лардисабала и Урибе (1744–1823). Семейство растений, имеющих однолетние побеги. Они произрастают в Китае, Японии и Чили.

118

Хурма виргинская.

119

Гумбольдт Александр (1769–1859) — выдающийся немецкий естествоиспытатель и путешественник, один из основоположников современной географии растений, геофизики, гидрографии.

120

На Канарах растут драконовые деревья подобного вида. Одно дерево в городке Ла-Орава достигало 21 м в высоту и 13,5 м в обхвате ствола; его возраст определен ботаниками в 6000 лет.

121

Современные акулы (селахии) вместе с представителями надотряда скатов образуют в научной классификации отряд акулообразных.

122

Бетанкур Жан де (1360–1425) — нормандский мореплаватель. В 1402 году высадился на одном из Канарских островов (Лансароте), после чего попросил помощи у кастильского короля Энрико III в завоевании всего архипелага. Через несколько лет кровопролитных сражений французским и испанским рыцарям удалось сломить сопротивление местного населения (гуанчей). Однако самому Бетанкуру покорение островитян не пошло на пользу: сломленный финансовыми катастрофами и преследованиями испанских властей, он совершенно разорился и вынужден был вернуться на родину, где умер в крайней бедности.

123

Ар — сто квадратных метров.