Страница 26 из 29
— Honey, добро, зло, молитва, чары — все это не так важно.
— А что важно?
— Власть. Только власть имеет значение. Энергия.
Теперь она держала в руках нечто вроде скальпеля с лезвием из обсидиана. Резким движением колдунья рассекла им череп существа в тазу.
— Как ею потом распорядиться, это личное дело каждого.
— Единственная ценность для христианина — спасение души.
Фокси расхохоталась:
— Я тебя обожаю. Чего ты хочешь? Ищешь девушку?
— Я расследую убийство Массина Ларфауи.
Три колдуньи повторили хором:
— Он расследует убийство…
Фокси положила обломок черепа в деревянную миску и снова принялась толочь.
— Скажи сначала, почему тебя интересует это убийство. Твой отдел такими делами не занимается…
Фокси не была ясновидящей, а лишь простым информатором со связями в Управлении судебной полиции на улице Луи-Блан, в Отделе по борьбе с проституцией и даже в Наркотделе.
— Это дело расследовал мой друг. Очень близкий друг.
— Он умер?
— Он хотел покончить с собой, но еще жив. Лежит в коме.
Она скривилась:
— Плохо дело… Плохо вдвойне. Самоубийство и кома. Твой друг застрял между двумя мирами… М'фа и Арун.
Фокси принадлежала к племени йоруба, этнической группе, живущей на берегах Бенинского залива — колыбели культа вуду. В свое время я изучал этот культ. М'фа означает «основание» и включает в себя весь видимый мир. Арун — это высший мир богов. И я рискнул:
— Ты хочешь сказать, что он находится в М'доли?
М'доли — точка соприкосновения двух миров, где духи особенно сильны, магическое место. Колдунья расплылась в улыбке:
— Honey, с тобой приятно поговорить. Не знаю, где сейчас твой друг, но его душа в опасности. Его нет ни среди живых, ни среди мертвых. Его душа где-то витает, и сейчас самый подходящий момент, чтобы ею завладеть… Но ты мне не сказал, дорогуша, почему тебя так интересует это дело.
— Я хочу понять, почему мой друг так поступил.
— А при чем здесь Ларфауи?
— Люк расследовал его убийство. Может, это сыграло свою роль в том, что он сделал.
— Он тоже христианин?
— Как и я. Мы выросли вместе. Вместе молились.
— А с чего ты взял, что я что-то знаю об этой истории?
— Ларфауи нравились черные женщины.
Она расхохоталась, и две другие колдуньи рассмеялись вслед за ней.
— Что правда, то правда!
— Ты снабжала его женщинами?
Она нахмурилась:
— Кто тебе сказал? Клод?
— Неважно.
— Ты думаешь, я что-нибудь знаю о его смерти, потому что посылала ему девочек?
— Ларфауи убили восьмого сентября. То есть в субботу. У него были свои привычки, и каждую субботу он приглашал к себе в Олней девочку. Одну из твоих девочек. Его застрелили примерно в полночь. В это время он был не один, я уверен. Однако нигде не упоминается о втором теле. Значит, девушке удалось скрыться, и я полагаю, она что-то знает.
Я помолчал. Горло горело огнем.
— Думаю, ты знаешь эту девочку и прячешь ее.
— Садись. У меня есть горячий чай.
Я опустился на ковер. Она отставила свой мерзкий сосуд, взяла синий заварочный чайник и разлила чай по туарегскому обычаю, высоко подняв руку. Затем протянула мне напиток в простом стакане.
— С чего ты взял, что я стану об этом говорить? Я помедлил с ответом, потом, уже в который раз, предпочел говорить начистоту:
— Фокси, я в тупике. Мне ничего неизвестно, и у меня нет официального разрешения заниматься этим делом. Но мой друг между жизнью и смертью. Я хочу понять, почему он бросился в воду! Мне надо знать, над чем он работал, что за правда довела его до беды! Все, что ты скажешь, останется между нами. Клянусь тебе! Так была там девушка или не была?
— И ты, и я еще вспомним об этой ночи…
— Конечно, вспомним, только я больше не работаю в Отделе по борьбе с проституцией.
— Теперь ты в уголовке, дорогуша. Это еще лучше.
Мне предстояла сделка с самим дьяволом. Я уже видел, как через месяц или год по просьбе этой гадалки закрою глаза на убийство. Фокси ничего не забывала.
— Так ты будешь помнить? — повторила она.
— Даю слово. Ну, была там девушка той ночью?
Фокси помедлила, отпила глоток, поставила чашку на паркет:
— Девушка была.
В комнате словно стало легче дышать. Я почувствовал, как с души свалился камень. И в то же время меня скрутил новый спазм, кровь словно застыла в жилах: кошмар только начинался.
— Я должен ее увидеть и расспросить.
— Это невозможно.
— Фокси, я ведь дал тебе слово…
— Она исчезла.
— Когда?
— Через неделю после той самой ночи.
— Рассказывай.
Прищелкнув языком, она впилась в меня взглядом:
— Вернувшись в ту ночь, она была сама не своя.
— Она видела убийцу?
— Ничего она не видела. Когда застрелили Ларфауи, она была в ванной. Вылезла через окно и забралась на крышу коттеджа. Говорила, что убийца ее не заметил. А через неделю она пропала.
— Кто мог это сделать?
— А ты как думаешь? Тот парень ее искал и нашел.
Еще одна улика: наемный убийца, который использует автоматическое оружие, способный проникнуть в среду англоговорящих африканцев. Может, воевал в Либерии? Я протянул ей пустой стакан:
— Чего-нибудь покрепче не найдется?
— У Фокси есть все, что нужно.
Она повернулась не вставая. В ее крючковатых руках появилась бутылка. Она наполнила мой стакан прозрачной маслянистой жидкостью. Я сделал глоток — ощущение такое, будто пьешь эфир, — и севшим голосом спросил:
— Это была малолетка?
— Ее звали Джина, ей было пятнадцать.
— Ты уверена, что она ничего не видела?
Пожирательница душ подняла глаза к потолку и задумалась. На ее лице отразилась наигранная грусть. Глаза увлажнились, и она вздохнула:
— Бедняжечка…
Я сделал еще глоток и спросил:
— Она что-то видела? Говори, черт тебя возьми!
Ее взгляд обратился ко мне, губы безвольно опустились:
— Когда она уже выбралась на крышу, то заметила уходящего человека…
— Какой он был? Высокий? Низкий? Крепкий?
— Высокий мужчина… Можно сказать — долговязый.
— Как он был одет?
Фокси налила и себе стаканчик и пригубила:
— Так мы с тобой договорились? Теперь ты у меня в долгу.
— В долгу, Фокси. Говори.
Она выпила и произнесла похоронным тоном:
— На нем был черный плащ и белый воротничок.
— Белый воротничок?
— По словам Джины, это был священник.
20
О мессе, которую придумала Лора, я чуть не запамятовал.
7 часов утра
Я едва успел заскочить домой, принять душ и переодеться. От меня все еще несло тропиками и колдовством. Сидя за рулем, я попытался подвести какой-то итог. Передо мной были разрозненные элементы без всякой связи: самоубийство под покровительством архангела Михаила. Дьявольская иконография. Ассоциация, устраивающая паломничества в Лурд. Поездки в Юра, якобы связанные с супружеской изменой. Загадочные слова «Я нашел жерло». Убийство поставщика спиртного и наркотиков.
А главное, этот священник-убийца — верх нелепости. Киллер в белом воротничке, профессионально пользующийся оружием, способный проникнуть в самую закрытую африканскую среду. Все это ни с чем не вязалось. Равно как и нависшее над Люком подозрение в коррупции — как возможный мотив его самоубийства…
Если между этими фактами и была какая-то связь, то у меня не было к ней карты доступа и я не знал, где ее раздобыть…
9 часов
Волосы у меня еще не просохли, когда я толкнул дверь часовни Святой Бернадетты. Построенная под землей церковь смахивала на противоядерный бункер. Низкие потолки, цементные колонны, крошечные оконца из красного стекла, сквозь которые сочились бледные утренние лучи.
Я смочил пальцы святой водой, перекрестился и прошел влево. Все или почти все уже собрались. Редко приходилось видеть такое скопление полицейских на один квадратный метр площади. Разумеется, Наркотдел в полном составе, а также начальники других отделов — по борьбе с проституцией, оперативных расследований, Службы собственной безопасности, группы «Антитеррор», ответственные сотрудники центральных офисов, комиссары Судебной полиции… Все пришли в черной форме, с серебряными галунами и дубовыми листьями, придав церемонии какой-то воинственный дух. Все это совсем не походило на собрание самых близких людей, о котором мечтала Лора…