Страница 60 из 69
Джилл отвернулась:
– Ну, если уж ты так хочешь, купи ей сидра.
В машине Джилл очень громко включила запись Делиуса и, прежде чем я успела попросить ее убрать звук, чтобы можно было поговорить, безапелляционно заявила:
– Не возражаешь? Сейчас это именно то, что мне нужно.
Да, подумала я, что бы мы с Оксфордом ни натворили, видимо, сильно ее этим разозлили. Джилл была так напряжена, что, согни я ей руку в локте, она распрямилась бы как пружина. Ладно, укоротила я себя, для чего и нужны друзья, как не для того, чтобы терпеть подобные капризы, после чего удобно откинулась на спинку сиденья и, слушая музыку, предалась созерцанию пейзажей. Однажды я все же мельком посмотрела на Джилл. Ее устремленный на дорогу взгляд был совершенно отсутствующим. Он напомнил мне взгляд Оксфорда, который с недавних пор стал появляться у него довольно часто.
– Приехали. Это здесь, – неожиданно сказала Джилл, возбужденная, как ребенок. Я увидела большой сарай. На усыпанной гравием площадке возле него стояло несколько машин.
Мы вошли в сарай с тремя огромными сырными пирогами, которые были украшены цветочными лепестками и выглядели великолепно, как я отметила про себя. Тот, что Джилл доверила мне, я несла с особой осторожностью, потому что мне казалось: причини я ему нечаянно хоть какой-нибудь ущерб, подруга никогда мне этого не простит. Какова бы ни была причина ее внезапного приступа любви к кулинарии, она, несомненно, должна была быть неизмеримо большей, чем сумма ее составляющих.
Магазин оказался заполнен до отказа обычной публикой – скучающими по воскресеньям деревенскими жителями, путешественниками, проезжавшими мимо и решившими ненадолго остановиться, теми, кто не знал, куда повести детей. В магазине приятно пахло плодами земли, и, кто бы ни являлся автором экспозиции Овощей, сыров и незнакомых мне деревенских напитков, он заслуживал медали.
Джилл торжественно проследовала мимо любопытствующих зевак в кабинет, отгороженный в глубине помещения.
– О-о, – разочарованно протянула она, – никого, – и стала безумным взглядом сканировать магазин.
– О Джилл, – послышался сзади женский голос, – как приятно вас видеть!
Мы обернулись. Со своими гигантскими пирогами на вытянутых руках мы, должно быть, являли собой странное зрелище.
– Что это? – поинтересовалась незнакомая женщина, озадаченно улыбаясь. Она была маленькая, пухленькая и очень приветливая.
– Сырные пироги, – ответила Джилл. – Я обещала Чарлзу поэкспериментировать со стейнфордским сливочным сыром. Мне кажется, получилось неплохо. Я могла бы делать и больше – ну, чтобы вы их здесь продавали. Я говорила Чарлзу. – Речь ее звучала так лихорадочно, будто она убеждала кого-то, что от этого зависит ее жизнь.
Женщина нахмурилась:
– Вот как? – Она явно немного сердилась. – Он мне об этом ничего не сказал. Выглядят-то они прекрасно… Но что мне с ними делать?
– А Чарлз здесь? – снова озираясь, спросила Джилл.
– Нет. Он уехал на юг дня на два – открывать еще один магазин. Ну, давайте я их возьму. – Джилл отпрянула, и на миг мне показалось, что она сейчас откажет хозяйке магазина, но та проявила настойчивость, забрала у нее один поднос своими крепкими загорелыми до черноты руками и, покачав головой, сказала: – Не понимаю, о чем он думал, – как хранить их, чтобы они не испортились? И как делить на порции? – Она вопросительно посмотрела на Джилл.
– Ну, это уж не моя забота, – резко ответила подруга, и я даже смутилась. – Когда именно он вернется?
– Дня через два, может, через три. Как видите, мой муж в последнее время не во все меня посвящает. Так-так. Наверное, нужно поставить их в холодильник, хотя я не уверена, что цветы… – она осторожно потрогала пальцем лепестки, – там не завянут. О Боже!
Глаза Джилл стали наполняться слезами. Она была похожа на обиженного ребенка.
– Послушайте, – предложила я, понимая, что кто-то должен разрядить ситуацию, – почему бы вам не принять их в качестве бесплатных образцов? Пусть люди попробуют, вы посмотрите, что они скажут, а когда вернется Чарлз, он во всем разберется.
На том и порешили. Мы распрощались с тремя нежеланными сиротами, которых унесла их немного обескураженная новая покровительница. Я хотела походить по магазину и купить что-нибудь для Верити и Оксфорда, но Джилл уже спешила к большим амбарным дверям. Черт, мысленно выругалась я, крикнула ей вслед, что приду через пять минут, и начала обходить прилавки. Для Верити я купила можжевеловый ликер и деревенский сыр. Фрукты выглядели такими экологически чистыми, такими необычными по форме и окраске, что я не удержалась и купила еще яблок. А для Оксфорда – флягу сидра, цветом напоминавшего воду, в которой выстирали грязные носки. На этикетке красовался череп с перекрещенными костями, я подумала, что это его позабавит. А может, и пригодится – чтобы дезинфицировать внутренности в никарагуанских джунглях.
Джилл сидела в машине жалкая, несчастная, с опухшими глазами – наверняка плакала.
– Скажи мне наконец, что все это значит, – потребовала я.
Она высморкалась.
– Ничего, кроме разочарования. – Она слабо улыбнулась. – И гормонов, полагаю. – Завела мотор и яростно рванула с места. Потом повернулась ко мне и с той же бледной улыбкой добавила: – И еще я только сейчас сообразила, что забыла поставить мясо в «АГА».[72]
– Не волнуйся, – успокоила я, чувствуя, что она понемногу начинает остывать, – я поставила. Оно лежало на противне уже готовое, так что я просто сунула его в духовку.
– На какую полку?
– На верхнюю.
Джилл рассмеялась:
– Что бы мы делали без тетушки Маргарет?! Ладно, в таком случае, – она похлопала меня по колену, – можно прокатиться не спеша, полюбоваться окрестностями и послушать моего любимого Делиуса. – В том месте, где мелодия пошла мощным крещендо, она воскликнула: – Проклятые мужики! Вечные предатели, разве нет?
– Милая женщина его жена, – оставив реплику без внимания, заметила я.
– Да, – едва не брызжа слюной, язвительно ответила Джилл, – очень милая.
Я предпочла думать, что она до сих пор сердится из-за Сидни.
Остаток дня мы проговорили на общие темы. Я рассказала о Саскии и ее отце, а также выразила надежду, что его выставка в Лондоне никогда не состоится. Этого ни Джилл, ни Дэвид не одобрили.
– Время идет, все меняется… – проговорил Дэвид.
– Только не для моей сестры, – подчеркнуто спокойно напомнила я. – Для нее уже ничто никогда не изменится. Не забыли? – Обоим стало неловко. Ну и пусть. Легко им рассуждать – это же не их сестра. – Пусть только приедет сюда ворошить старый прах – я с ним быстро разделаюсь.
– О, уверена, что он не приедет, – сказала Джилл.
– Уверена? А я вот нет. Это то, чего Сасси хочется больше всего. А уж я-то ее знаю. Если она чего-то добивается, то способна пустить в ход тяжелую артиллерию, а потом притвориться, что она ни при чем. Упрямая маленькая паршивка – всегда такой была. Я для нее готова луну с неба достать, но этого она от меня не дождется. – Меня самое удивила вскипевшая во мне злость.
– Значит, любовь не смягчила твоего сердца, – сокрушенно подытожила Джилл.
– Любовь?
– Ну, ты и… этот твой друг… Саймон. Вы уже слишком долго вместе, чтобы считать вас всего лишь встретившимися и разминувшимися в ночи кораблями.
Неплохая заключительная формулировка, отметила я, но обнародовать свою мысль не захотела.
– Это не любовь. Это приятное дружеское и интимное соглашение. Никогда не стоит преступать эту грань – тогда не придется страдать.
Я ожидала, что Джилл прореагирует на мои слова в своем обычном стиле: «Как тебе не стыдно?!», «Как ты можешь такое говорить?!», – но не услышала ничего подобного. К моему великому удивлению, подруга согласно кивнула и, поднявшись, чтобы принести мороженое, сказала:
– Очень хорошо это понимаю.
Я прочла надпись на этикетке: изготовлено исключительно из натуральных продуктов, без пищевых добавок и химических компонентов.
72
«АГА» – известная фирма – производитель кухонного оборудования, в частности комбинированных газоэлектрических плит.