Летающая серф-доска

— Что это… было? — воскликнула Мирамэ, но осеклась.

— Это мой дар, правда, я пока не могу им управлять. Я могу исчезать и появляться где захочу, хотя… пока (только) там, где вздумается магии. Что-то не так?

— Я и не знала, что такое бывает, — пораженно сказала Мирамэ.

— Ну, это просто магия…

— Да я не о том, магов я предостаточно видела, но как… В зеркало посмотри!

Алекса послушно повернулась, заметив, платье больше не мешает, и тоже остолбенела.

На нее из зеркала смотрела высокая молодая эльфийка («Что-то я выгляжу старше, чем есть на самом деле. Это что, так реальность искажает?») в темно-синем платье, подчеркивающем все изгибы тела мягкими переливами ткани, черные волосы свободно свисали ниже пояса. Лишь передние пряди были убраны назад и там переплетались, две красивые волны закрывали виски, ложились на плечи и спускались дальше. Сразу за ними виднелись острые эльфийский ушки. Алекса взглянула в глаза эльфийке, смотрящей на нее из зеркала, и увидела две узкие полоски зрачков, контрастно смотревшихся на фоне неоново-голубых глаз.

Вместе с внешностью изменились и ощущения. У Алексы создалось такое впечатление, что она стала выше. Чувства, лившиеся на нее со всех сторон, стали полновеснее, однако, быть собой не мешали. Звуки стали отчетливее, запахи стали дробиться на составляющие, зрение, и без того отличное, обострилось еще больше. Видимо, эльфийское мироощущение сильно отличалось от человеческого.

— Но как? — пролепетала Алекса, поворачиваясь.

К своему удивлению она поняла, что выше Мирамэ на несколько сантиметров, хотя до того ей приходилось поднимать голову, чтобы разговаривать с ней.

— Алекзандра Сильмэлиэлаэ, — оторопело произнесла Мирамэ. — Дихавиж' эланиэ. Даст эль мирити?

Алекса к своему удивлению разобрала: «Перворожденная эльфийка. Неужели это возможно?»

— Нет ничего невозможного, — пожала плечами Алекса, но услышала вместо этого «Нианэ засси ниамиритини».

Голос звучал странно. Эльфийская речь произносилась как-то иначе. Мягче, глубже и как-то непреклоннее.

Многие гласные произносились с поднятым небом, почти не смягчая согласных, лишь придавая окраску, иногда даже после мягкой согласной шла гласная, которая ее никак не смягчала, что создавало небольшие паузы. Но встречались и специально облегченные и смягченные конструкции. Голос переливался как ручеек, то затихал, то снова набирал силу, как ветер. Иногда слова были резкими, иногда задумчивыми, иногда надолго зависали в воздухе. Таковы были странные особенности эльфийской речи.

— Мир кали маар эланиэль (Ты все-таки знаешь эльфийский)! — сказала Мирамэ.

— Сьерра, виа (Видимо, да), — кивнула Алекса. — Только откуда?

— Все, что связано с Алекзандрой Сильмэлиэлаэ, покрыто слоем тайны и содержит огромное количество загадок. Но ты верно сказала: «Нианэ заси ниамиритини». Тем более что ты маг, правда, и это за гранью понимания.

— Неужели ни у одного эльфа нет магического дара?

— Эльфы — это сплошной поток магии. Мы близки к природе, ее магия у нас в крови. Поэтому мы и бессмертны. Но магов в полном смысле этого слова среди нас нет. Мы можем изготовлять и использовать амулеты, заключаем чары в предметы, предпочитаем посохи, но колдовать не можем.

— У вас посохи, у магов палочки, что-то мне это напоминает, — усмехнулась Алекса.

— Какие еще палочки? Зачем они?

— Как зачем? В качестве посредника между магией и магом.

— Магам-людям они никогда не были нужны. Я не знаю, как у вас, но в нашем мире магия везде, и никакие посредники не нужны.

— Да? Странно, у нас без палочки можно что-то наколдовать, только если очень сильно захотеть.

— А где твоя палочка?

— Вот, — Алекса взяла с тумбочки свой пояс и достала волшебную палочку.

— Интересно, — задумалась Мирамэ. — Странно, но я ее не ощущаю.

— Как это? Ты же ее в руках держишь.

— Нет, я не об этом. Каждый эльф чувствует предметы как часть мира, а здесь пустота. Будто ее нет.

— Может, это потому, что она из другого мира?

— Нет, твои вещи я чувствую, они материальны как в физическом мире, так и в астральном, но только не палочка, неудивительно, почему я ее не заметила.

— Ты говоришь, что магия везде. Ты ее чувствуешь?

— Нет, я могу воспринимать только магию эльфов.

— Ну вот, а моя палочка — это сплошной сгусток магии людей, так сказать.

— Наверное, ты права, — Рамэ отдала палочку Алексе. — А ведь я так и не видела, как ты колдуешь.

— Возможности не представилось.

— Так покажи что-нибудь! — задорно улыбнулась Мирамэ.

Алекса оглянулась и наткнулась на бадью с водой.

— Передоз! — скомандовала она, направляя палочку на нее.

Ураган икр пронесся над бадьей, и вода в буквальном смысле испарилась. Бадья была сухой, а часть ширмы опалилась.

— Ничего себе! Да так можно пожар устроить! — отшатнулась Мирамэ.

— Ты права, лучше воздержаться от колдовства, пока я не разберусь, что к чему. Видимо, у вас такая концентрация магии, что сразу все пробки вышибает.

— А ты попробуй без палочки колдовать, как нормальные маги, — внесла конструктивное предложение двоюродная сестра.

— Ну, не знаю, без палочки учат колдовать в институте. Это очень сложно.

— А ты попробуй.

Алекса заметила опаленный угол ширмы.

— Лучшепрежнус! — сказала она и за неимение палочки взмахнула рукой.

Искр не последовало, зато всплеск магической энергии Алекса ощутила явственнее. Видимо, теперь, когда посредник исчез, магия стала ближе к ней. Взглянув на ширму, Алекса поняла, что магия подействовала.

— Вот видишь, и без пожара. Странно все же видеть колдующую эльфийку, — улыбнулась Мирамэ.

— Надо же, и ничуть не сложно! — обрадовалась Алекса. — Всегда бы так! И палочка не нужна. Ну, если только для очень сильного колдовства. Уж очень она у меня мощная!

— Так, мы завтракать идем? — глянув в окно, спросила Рамэ. — Уже время поджимает.

Алекса тоже туда посмотрела, но ничего кроме неба, солнца и леса не увидела.

— А сколько времени?

— Уже восемь, — еще раз посмотрев в окно, сказала Мирамэ.

— Как ты это определяешь? — Алекса сверилась с наручными часами, было ровно восемь.

— По солнцу!

— Научишь? — усмехнулась Алекса.

— Обязательно, тебе еще многому предстоит научиться. Пойдем, а то они без нас поедят.

Юные эльфийские девы спустились вниз и отправились по главному коридору в небольшую столовую, в которой, видимо, проходил любой завтрак, обед или ужин, если особой торжественности не требовалось. Алекса видела это место впервые. Маленький (по сравнению с тронным) зал с деревянным столом посередине и дюжиной стульев. У больших окон стоят кадки с какими-то незнакомыми цветами, каменные колонны, подпирающие своды, украшены лепным узором.

К удивлению Алексы, никого из знакомых ей эльфов не было. Вокруг стола, расставляя посуду и еду, ходили две красивые эльфийки в повседневных нарядах (люди почитали бы такие платья за самые изысканные наряды на праздники).

— Доброе утро, Лира — сказала Мирамэ. — А где Дриадриндэ и Жениэл?

— Доброе утро, госпожа. Еще не появлялись, — с поклоном ответила одна из девушек с длинными рыжими волосами. — Прикажите подавать?

— Нет, подождем их, — покачала головой Рамэ.

— Госпожа, я так рада вас видеть, — эльфийка поклонилась Алексе и радостно улыбнулась.

Алекса рассеянно улыбнулась в ответ.

— Все готово, что-нибудь еще? — спросила темноволосая эльфийка в желтом платье.

— Нет, Синита, вы свободны.

— Да, госпожа, — кивнула обе эльфийки и тут же исчезли.

— А вы что, прислугу нанимаете?

— Нет, они по доброй воле помогают нам, — пожала плечами Рамэ, присаживаясь за стол.

— Сами? Что-то мало верится.

— Представь, что вся твоя жизнь зависит от кого-то. И не только твоя, но и жизнь твоих родителей и детей и всех. От перворожденных зависят все эльфы и каждый из них. Без нас они не смогут жить легко и беззаботно как сейчас. Поэтому они и помогают нам.