Страница 10 из 104
Нам не дано знать заранее, но у нас есть выбор. На этот раз он у нас действительно есть, и в этом счастливое отличие нашей судьбы от судьбы отцов и дедов.
Спаситель возвестил: «Продай одежду и купи меч». Перекуйте орала на мечи. Излечитесь от своей преступной уступчивости и приспособленчества миру сему. Готовьтесь. Кто знает, близок ли, далек ли час, когда горн позовет всех нас в наш последний «ледяной поход». И сколько нас готово будет стать в воинский строй? Наша книга — это воинская повестка для всех. Прими и распишись.
Православие, Самодержавие, Народность
Еще раз отметим удивительный и по-настоящему еще многими не оцененный факт. После Гражданской войны, после небывалых репрессий, после жуткого советско-германского военного противостояния, стоившего нам небывалых в истории мира жертв, народ и интеллигенция России стали возвращаться в ограду Православной Церкви. У советской интеллигенции проснулся интерес к древней русской истории, и это не вялотекущий процесс. По сравнению с дореволюционным религиозным индифферентизмом Россия неуклонно, даже под леденящей глыбой коммунизма, вновь становилась православной. И это действительно главное чудо XX века. После краха коммунизма этот процесс стал необратимым. Мы не будем сейчас говорить о сложности и неоднозначности спонтанного прихода больших постсоветских человеческих масс в Церковную ограду. Речь сейчас о другом. Мы не вправе забывать, что через воцерковление нам до€лжно принять тот неоспоримый факт, данный нам в наследие Церковным преданием, что Церковь имела, имеет и будет иметь свой единственный государственный идеал.
И пусть некоторые современные иерархи Московской Патриархии, Зарубежного Синода Русской Церкви или наши православные братья из других национальных церквей стараются оправдать позорную капитуляцию многих современных пастырей пред миром либерального политического разврата и апостасии словоблудием, называемым у них богословием нового времени. Мы должны твердо знать, что православная вера неотделима в своей литургической практике (и доныне!) от монархического идеала истинно христианской государственности. Для священников, переживших революционную бурю в России, стала непреложной древняя истина: «Священник-немонархист не достоин стоять у Престола Всевышнего».
Именно об этом и пойдет у нас речь ниже.
Наверное, излишне говорить, какую роль в православном богослужении играет Литургия. Не хочется повторять общеизвестных не только православным, но и вообще мало-мальски образованным людям истин.
Только для совершенно внешних скажем, что Литургия — это главный нерв жизни Церкви.
Разные части литургического действия возникали в разное время. Один из важнейших моментов Литургии — молитва «Господи, спаси благочестивыя». Возникла она в конце IV или в начале V столетия и с тех пор является неотъемлемым членом евхаристии по сей день.
Напомним, за кого издревле и поныне Церковь возносит сию сугубую молитву.
О происхождении и значении молитвы «Господи, Спаси благочестивыя», и особенно так называемых выкличек на Архиерейском служении, как и всего малого входа Архиерейской литургии, доподлинно известно следующее. В древности до окончания третьего антифона (или запов. Блаженства) ни священники, ни Епископ не вступали в алтарь. Входили же они к моменту чтения Евангелия, в сопровождении прочих священнослужащих. Со времени высшего расцвета власти византийских Императоров и кодификации церемоний императорского двора к малому входу священнослужителей приурочивалось и вхождение в церковь самого Императора. Обыкновенно Патриарх встречал Василевса у дверей притвора и вместе с ним вступал на середину храма. Затем Патриарх первый входил в алтарь. За ним входил Император. Следовали взаимные поклоны и приветствия: «Исполла эти деспота». Когда Император, войдя в алтарь, совершал поклонение престолу и каждение, протодиакон возглашал приветствие: «Господи, Спаси благочестивыя». Следовательно, в этом приветствии прежде всего издревле имелись в виду лица Царского звания.
За кого же мы с вами сегодня возносим эту молитву? Трон пуст, и ввиду этого никак нельзя согласиться, что под благочестивыми вполне уместно сегодня понимать всех верующих христиан. Как можем мы сохранять наше благочестие, когда важнейший член литургического действия не отражает реальности нашей национальной жизни, обращен буквально к пустоте, в онтологическом смысле, незанятого Трона. Несовершенство не может порождать совершенных, и благочестие Верных весьма умаляется при искаженном понимании и игнорировании священного смысла сей важнейшей части Божественной Литургии.
Литургическое действо — это не правила хоккея или футбола, когда сначала играют по одним правилам, а затем, для зрелищности, их произвольно изменяют.
Литургия исторически не развивалась, но раскрывалась к полноте. Попытки отменить ее части или придать им иную смысловую нагрузку есть умаление истины, данной нам в полноте ее исторического раскрытия к совершенству.
Эти же слова мы вправе отнести и к еще одной части Литургии, появившейся в относительно недавнее историческое время, но от этого нисколько не умаленной в своем освященном в таинстве достоинстве.
Восемнадцатым членом Литургии оглашенных до революции была молитва за Государя. После чтения Евангелия и сугубой ектении следовала трогательная молитва за Государя, установленная Св. Синодом после трагической кончины государя императора Александра II в 1881 году. Церковь возносила молитву горе€ о ниспослании не только здоровья и долголетия Государю, но и молитвенно испрашивала возможность Государю исполнить свой долг во славу Всевышнего и во благо народу своему.
Иными словами, общецерковное сознание не мыслило полноценной и благодатной народной жизни без возглавления ее тем, за кого она, Церковь, молилась во время главного Таинства — Литургии. Игнорировать этот факт сегодня — значит далеко отступать от веры отцов в сторону, ведущую к пропасти.
Можно бесконечно витийствовать на тему того, что догматы Православия не содержат точных указаний на верность принципам монархического правления. Но нельзя же, право, прекрасно зная, что, кроме догматов, у Церкви есть и еще одно легкое, которым она дышит (да простят мне не слишком удачное сравнение), а именно — предание, отказываться от наследия, донесенного до нас этим самым преданием и запечатленного в литургической практике и церковном обиходе.
Приведем еще примеры вышеуказанных практики и обихода.
В навечерие Рождества Христова до революционных потрясений совершались отдельно от Литургии «Царские часы». Царскими их называли потому, что на них положено было возглашать полное многолетие Государю Императору, всему Царствующему Дому и всем православным христианам. Царские часы отличались от обыкновенных тем, что на них читались особые, соответствующие празднику паремии, Апостол и Евангелие. После полудня же совершается Литургия Св. Василия Великого с Вечернею, на которой поются стихиры на «Господи возвах». В них, с одной стороны, изображается внутреннее значение воплощения Слова Божия, благодаря чему разрушилась распря между Богом и людьми, а с другой — изображается внешняя картина Рождества Христова: славословие ангелов, смятение Ирода и, между прочим, единение всех людей под властью Императора Римского Августа. Того, что по древнему римскому преданию сподобился таинственного видения в небесах Святой Девы, которая принесет миру Искупителя. Видения, бывшего ему не где-нибудь, а прямо на Капитолийском холме.
В этой службе Церковь определяет свое особое отношение к императорской власти, пусть еще языческого Рима, как освященной свыше самим фактом Рождения Христа, который при переписи населения в Иудее при Императоре Августе в «Римскую власть вписался», став Вечным Гражданином Вечного Рима.
Торжество Праздника Рождества Христова в Русской Церкви увеличивается воспоминанием избавления России и Церкви от нашествия галлов, и с ними — двадесяти языков, в 1812 году. Поэтому после Литургии бывает особый благодарственный молебен, на котором до революции обязательно провозглашалось многолетие Государю и Царствующему Дому, а равно и вечная память Императору Александру I.