Самозванка

— Не возлагай особых надежд на то, что Хавьер предложит тебе выйти за него замуж. Он весьма невысокого мнения об английских женщинах. А после того, как я обманула его, возможно, он совсем отказался от мысли жениться, хотя бы и ради благополучия Хуана.

— Может быть, — согласилась Корди. — Но я своего не упущу. Я потому и примчалась сюда в такой спешке, когда узнала, что семейство Кампусано не намерено отказываться от ребенка Франсиско и его матери. Здесь пахнет деньгами, и большими деньгами, и я обязательно прослежу за тем, чтобы малыш получил свою долю. Ну, и я тоже, естественно. Должна признаться, когда я прочитала, что он предложил тебе выйти за него замуж, полагая, что ты — это я, то была заинтригована. Но кинопробы прошли успешно, и мой агент по секрету сообщил мне, что я получу контракт, так что я не особенно стремилась к замужеству, иначе пришлось бы распрощаться с актерской карьерой. А когда я увидела его… Теперь-то я с удовольствием отложу подписание контракта на годик или около того, и стану добросовестной матерью и женой, если он будет по ночам согревать мою постель. Ты знаешь, я считала Франсиско очень интересным, но он и в подметки не годится Хавьеру. — Корди взглянула на свои часы, и на лицо ее набежало облачко. — Почему он задерживается? Мы опоздаем на представление, если он не появится в ближайшие десять минут.

— Когда он уезжает на деловую встречу, то может отсутствовать и несколько дней, — поделилась Кэти своим опытом, и Корди презрительно глянула на нее.

— Вот-вот, давай, ободряй меня и дальше! — Ее глаза сузились под слепящими лучами солнца. — А что ты собираешься делать? Тебе нельзя оставаться здесь. Хавьер, возможно, окажется достаточно вежливым и не предложит тебе уехать, но ему вряд ли будет приятно твое присутствие.

— Ты думаешь, я этого не знаю? Как только я извинюсь перед ним, сразу уеду.

— Не думаю, что это так уж обязательно! Если бы ему были нужны твои извинения, он бы уже давно потребовал их от тебя. Судя по его поведению вчера и сегодня утром, я бы сказала, что он вобьет эти извинения в твою глотку. Кроме того… — В ее голосе появились льстивые нотки, которые Кэти помнила еще по прошлым годам. Это означало, что ее сестра совсем не так уверена в себе, как старается показать. — …это может еще больше все осложнить. Благодаря тебе его мнение о женщинах сейчас и так хуже некуда. И если ты еще больше испортишь ему настроение, в каком положении окажусь я?

В этом есть смысл, неохотно признала Кэти. У меня долг перед Хавьером, да и перед собой — принести эти извинения. Но я не должна ставить под угрозу переговоры о будущем Хуана. Хавьер и Корди сами придут к какому-то соглашению — независимо от того, будет оно включать брак или нет. Я поступлю эгоистично, если задержусь здесь, чтобы увидеть его в последний раз. Я и так принесла много вреда, заключила она и с трудом поднялась на ноги. Напишу ему потом, когда страсти улягутся, и попытаюсь объяснить мотивы своих поступков.

— Ты права. Пойду поищу Томаса и попрошу отвезти меня в город. Мне надо собрать вещи и попрощаться с Хуаном и доньей Луисой.

— Это вполне могу сделать и я — сложить твои вещи и отослать их тебе. И к чему беспокоиться о прощании? Мне кажется, матери Хавьера не доставят удовольствия лишние объяснения. Она была как оглушенная, когда я вчера вечером появилась там и сказала, кто я такая. Она, наверное, подумала, что ты сумасшедшая! — Корди тоже встала со скамьи. — Прощание с ребенком только расстроит тебя, а для него оно все равно ничего не будет значить, он для этого слишком мал. Кроме того, ты сможешь видеться с ним, когда захочешь, это я тебе обещаю. Так почему бы не поехать прямо в аэропорт? У тебя хватит денег?

Денег у нее было мало, но она могла воспользоваться своей кредитной карточкой, оставленной на крайний случай. Сейчас был как раз такой случай.

На языке у нее крутился вопрос, к чему такая спешка, но она не успела его задать, потому что в этот момент через широкие ворота во двор въехал большой ?мерседес? и из него вышел Хавьер, с ненужной силой хлопнув дверцей. Его мрачное лицо кипело гневом.

— Вот смотри, что ты наделала! — прошептала ей на ухо Корди. — Только он увидел, что ты все еще болтаешься здесь, сразу пришел в скверное настроение. Почему бы тебе не сделать единственно правильный поступок и не убраться с глаз долой?

Но Кэти едва слышала. Все ее внимание было целиком поглощено человеком, широкими шагами подходившим к ним. Земля закачалась у нее под ногами, и она призвала на помощь все свои моральные и физические силы, чтобы держаться прямо. Сердце молотом стучало у нее в груди, и одного взгляда на его сумрачное лицо оказалось достаточно, чтобы она поняла: он не станет слушать ни единого слова, которое она может сказать в свое оправдание.

— Мы прощаемся, — объяснила Корди с лучезарной улыбкой. — Кэти уже почти в пути. Она как раз собиралась пойти попросить вашего человека отвезти ее в аэропорт.

— Подождите меня в машине, Корделия, я не задержу вас надолго. Мне надо кое-что сказать вашей сестре. — Голос Хавьера был резок, обычно присущая ему бархатистость исчезла, остался лишь наждак глубочайшего презрения. И хотя он обращался к Корди, его глаза ни на секунду не отрывались от измученного болью лица Кэти. Того очаровательного, дьявольски притягательного человека, которому она готова была пообещать все на свете, больше не существовало.

Краем глаза она видела, что Корди обошла машину кругом и с торжествующей улыбкой скользнула на пассажирское место. Кэти облизнула губы. В горле у нее пересохло. Она не смогла бы выдавить из себя так необходимого извинения, даже если бы от этого зависела ее жизнь. Она вся дрожала от осознания своей ужасной вины и едва выносила его стальной взгляд.

— Значит, бежишь? — с угрозой в голосе спросил Хавьер. — Предупреждаю тебя: попробуй только сделать шаг за ворота finca без моего разрешения, и я подам на тебя в суд за нарушение обещания. — Он щелкнул пальцами, все еще сверля ее глазами, и тут же рядом с ним возник Томас. Хавьер быстро сказал ему по-испански несколько слов. Томас кивнул, бросив на нее печальный взгляд, и ушел. — Ты останешься здесь до моего возвращения. Мне придется сказать тебе много неприятных вещей, — пообещал он. — И ты выслушаешь их все, от начала до конца. — Он повернулся на каблуках и бросил, уходя: — Тогда, и только тогда, ты будешь вольна делать все, что пожелаешь.

Наступил вечер, а Хавьера и Корди все еще не было. Даже самый поздний, необычайно долгий обед не мог задержать их на столько времени, обреченно думала Кэти, поглядывая на пыльную белую дорогу. Если он хочет таким образом наказать меня, то ему это удалось в полной мере. А может быть, спросила она себя в отчаянии, Корди его так очаровала, что он напрочь забыл о моем существовании?

Ну и ладно, решила она, я больше не буду ждать ни минуты. Он не имеет права командовать мною! Кто он мне такой? Сколько можно чувствовать себя виноватой и примерно наказанной? Он подаст на меня в суд за нарушение обещания? Пусть только попробует!

Сейчас попрошу Томаса отвезти меня в Херес, попрощаюсь с доньей Луисой, Розой и Хуаном, а потом сниму на ночь номер в каком-нибудь дешевом отеле. Стыдно, конечно, там появляться, но я не могу просто так сбежать, мне надо в последний раз подержать на руках своего ребенка.

Мысль о том, что она никогда больше не увидит малыша, потому что Хавьер добьется его усыновления, независимо от того, захочет жениться на Корди или нет, была просто непереносимой.

Кэти глубоко вздохнула и побрела в дом, стараясь не расплакаться и повторяя про себя то, что она уже давно признала: семья Кампусано сможет обеспечить ее ребенку гораздо более светлое будущее, чем она сама.

Забрав из комнаты сумку, она отправилась на поиски Томаса и нашла его на кухне. Но на ее простую просьбу последовал раздраженный отказ:

— Lo siento senorita, дон Хавьер говорит оставаться здесь.

А Пакита, оторвавшись от раковины, где она усердно мыла овощи, сказала целую фразу по-испански, которую Кэти не поняла, но по тону ее голоса было понятно: ?Не волнуйтесь и не беспокойтесь, все будет хорошо?. Этот покровительственный тон она взяла еще днем, когда подавала для Кэти обильный обед, к которому та не смогла даже притронуться.