Игры в жизнь

На одной руке у него был намотан поводок, пристегнутый другим концом к шипастому ошейнику. Обладатель ошейника, черный мускулистый ротвейлер, настороженно наблюдал за двумя людьми, остановившимися на ступеньках у входа в дом между мраморными колоннами.

— Андрей, а тебя не пугает то, что сейчас происходит? — спросил Борис Сергеевич.

— Что именно?

— Помнишь Сашу Солоника? Македонского? Я беседовал с ним давно, в «Крестах». Интересный был человек, кстати. Знаешь почему он стал наемником? Он сказал мне, что все люди делятся на волков и овец. Не хорошие и плохие, не злые и добрые. Волки и овцы. Овца может быть жирной и сильной, волк может быть старым и больным, но волк всегда останется волком, а овца никогда не сможет стать хищником. Себя Саша называл волком. Таких, как он, — мало. Я не стал с ним спорить тогда, хотя не был согласен с этой теорией. Не важно. Смысл его рассуждений мне был понятен. Он не был просто исполнителем, я бы его назвал свободным художником… не в этом дело. Андрей, если следовать его мыслям, то сейчас… слишком много волков появилось. И будут появляться.

— Да какие они волки? Скорее, волчата… — махнул рукой Лебедь.

— Нет, нет… именно волки. Ты думаешь, здесь возраст имеет значение? Или то, что они руками умеют махать и курок спускать? Нет. Они убивать могут. А это самое главное. Воспитать человека безразличным к чужой жизни легко, а вот воспитать так, чтобы он сам мог убивать… для этого мало быть солдатом. Для этого надо быть волком. Раньше такого не было. А теперь… Но что поменялось? Что? Неужели все дело в насилии, которое вбивается в мозги детей с самого раннего возраста? В фильмах, играх, книгах… в жизни. Или волчья натура уже сидит в каждом из нас с рождения и ждет своего часа, чтобы вырваться на волю?

— Мне кажется, — осторожно заметил Лебедь, — что дело не в насилии. Они просто не различают границ между игрой и жизнью. Для них это не жестокая жизнь, а что-то вроде этапа в игре.

— А тот парень, Максим… который не хотел сначала работать… он же понимал, что они делают. Понимал, и все-таки он тоже стал таким. Значит, причина не в том, что они живут игрой в жизни.

— В любом правиле могут быть исключения.

— Нет, Андрей, здесь дело не в исключениях. Есть что-то, из-за чего они получают своё мастерство. Мы сажали пятнадцать человек за компьютеры, в течение месяца они только и делали, что играли, но никакого результата. Нам надо найти причину, обязательно! Все, Андрей, езжай. Завтра ты вместе со своими ребятами должен быть в Сочи. И смотри не делай больше ошибок.

Лебедь спустился по ступенькам и подошел к стоящему недалеко «паджеро».

Когда он уже отъезжал от дома, то в зеркало заднего обзора увидел Бориса Сергеевича. Тот так же продолжал стоять между колонн и смотрел вслед уезжающей машине.

И Лебедю вдруг подумалось, что всесильный шеф боится этой неизвестности.

А ведь и правда, что будет, если каждый сможет поиграть в игру и стать профессиональным бойцом? Полетит ли мир в тартарары, или все останется на своих местах?

Бред!

Лебедь отогнал от себя эти мысли и притормозил у высоких литых ворот. Опустил стекло, подошедший к машине охранник глянул на него и махнул рукой.

Ворота, движимые электроприводом, медленно распахнулись, и Лебедь утопил педаль газа. Оставляя за собой облако снежной пыли, внедорожник выехал на широкую дорогу и помчался по направлению к трассе.

Лебедь смог проверить Крейзи и его двух друзей по своим каналам, пользуясь старой легендой майора Службы внешней разведки.

Все трое родились здесь, жили в разных районах, двое — Никита и Ден — учились на юрфаке Сочинского университета, Крейзи работал вышибалой. Ни к каким группировкам отношения не имели, их семьи были достаточно обеспечены…

Но был один интересный момент — Лебедь не поленился проверить сводку происшествий за последнее время и нашел то, что искал.

Так легче.

Ребят надо было срочно привязывать к Конторе и заодно проверить на умение убивать.

Был и подходящий случай — Конторе позарез нужен был один из сочинских банков. Случай был похожий на норильский — надо было ликвидировать председателя совета директоров, и на его место автоматически появлялось два претендента. Один из них был человек Конторы, другого желательно было бы тоже убрать; и чтобы это не вызвало лишних подозрений, этих двух людей убрать надо было вместе.

Оставалось только придумать, как использовать всех троих — ведь если они умеют только драться, как Максим, то пользы от них не будет. У банкира охрана не такая, как у немецких коммерсантов, здесь бывшие гэбисты из «девятки», натасканные на дела такого рода.

Поразмышляв немного, Лебедь решил раскрыть некоторые карты и вызвал Крейзи и его дружков на беседу.

Лебедь понимал, что поступает неправильно, но иного выхода он не видел. Они встретились на квартире у Тимура, что тоже было неправильно, но в соседней комнате сидел с пистолетом Вампир, готовый убить Крейзи, если тот откажется работать.

Риск был большой, в этом случае придется «решать вопрос» и с остальными двумя, а это повлечет за собой неминуемые проблемы, но….

Надо было надеяться на лучшее.

Так считал и Вампир, ждущий сигнала в соседней комнате.

Крейзи и Никита примостились на диване, Ден сел в кресло возле журнального столика. Лебедь оперся спиной о подоконник и рассматривал всю троицу.

Он уже рассказал приблизительно, что требуется от Аркаши и его друзей, и теперь ждал ответа.

— У вас же есть те, кто умеет это делать. Для чего вам рисковать, посылая нас? — спросил Крейзи.

«Уже хорошо — усмехнулся про себя Лебедь. — Не протестует против убийства, значит, это ему не претит. Хотя… странно. Неужели Борис Сергеевич прав, и они действительно как волки, с совершенно другой моралью…»

— А ты подумай, — предложил Лебедь.

— Да тут и думать нечего. — Крейзи провел рукой по голове. — Хотите нас… это, как сказать… ну, в книгах пишут, замазать. Так?

— Так, — кивнул Лебедь. — И заодно проверить вас, на что вы годны.

— А если мы не согласимся? — Никита посмотрел Лебедю в глаза и сразу отвел взгляд, словно чего-то испугавшись.

— Может, давай сначала обсудим, что будет, если вы согласитесь?

Крейзи быстро кивнул.

— Один человек сказал, — начал Лебедь. — что люди делятся на волков и овец. Жить лучше волком, чем овцой, это ты, думаю, понимаешь. Ибо у овцы один удел — кормить волка. Не будем пока говорить о материальной стороне, а возьмем моральную. Тебе нравится работать вышибалой?

— Да это временно…

— А что дальше? Скажи, ты что-нибудь умеешь? Что-нибудь, что бы отличало тебя от всех остальных? Как ты дальше жить будешь?

Крейзи пожал плечами:

— Я планировал коммерцией заняться…

— Ларек поставить и торговать жвачкой? Магазин открыть по продаже маек и купальников? Я предлагаю тебе вариант, при котором ты и твои друзья сможете здесь, в родном городе, жить как люди, иметь не только деньги, но и власть.

Вампир слышал каждое слово, произносимое и Лебедем, и Крейзи. Слушая рассказ Лебедя, он про себя усмехался. Власть, волки-овцы.

Чушь!

Обычные наемные рабочие. Ну, для морального успокоения, чтобы не называться наемниками, можно назвать себя поблагороднее.

Солдаты удачи.

Власть… Где та власть?

Лебедь тем временем продолжал:

— …перспективы не призрачные, а реальные, поверь. Сам понимаешь, всего я тебе пока рассказать не могу, но… вот вам яркий пример, вы видели ребят, которые приехали. Уверены в себе и в завтрашнем дне, они работают не на нас, а с нами — а это большая разница. Я же предлагаю вам партнерство, а не наемную работу…

— А зачем мы вам нужны? — Дотошный Крейзи не унимался. — У вас мало, что ли, таких, которые смогут убить того, кого вам надо? Кстати, а кого вы хотите…

Лебедь перебил парня:

— Пока не важно. Меня интересует сейчас, согласны ли вы изменить свою жизнь?