Фиолетовое пламя

— Это мое последнее предупреждение вам, упрямые, тупые янки, — отчеканил Роулинз. — Нам в Натчезе не нужны школы для черномазых!

Он ударил Аллена кулаком прямо по сломанным ребрам. Тот вскрикнул и упал на колени, хватаясь рукой за грудь.

Грейс ахнула и яростно забилась.

— Вы, расисты проклятые! Пустите меня!

— Вот черт, ну и штучка! Представляю, какова она в постели Брэга, — пробормотал Форд, тычась губами в ее шею. Своей громадной ручищей он ухватил ее за грудь. Грейс застыла, ошеломленная, не веря в происходящее. Он поиграл ее соском, потом неожиданно отпустил.

Она бросилась к Аллену, обхватила его руками. Роулинз и Форд вскочили на лошадей.

— Ну как ты?! — воскликнула Грейс, когда они ускакали.

Аллен все еще стоял на коленях.

— Подонок!

— Аллен, с тобой все в порядке?

— Могло быть хуже.

Грейс помогла ему подняться. Он был весь мокрый от пота.

— Брэг, наверное, теперь убьет его, — сказал он мрачно.

— Нет! — в отчаянии вскричала Грейс. — Аллен, не нужно говорить Рейзу. Пожалуйста!

Аллен печально посмотрел на нее:

— Ох, Грейс!

— Я не хочу расстраивать его. Он наконец согласился молчать.

Грейс подозвала ребятишек, которые сбились плотной, испуганной кучкой. Ч

— Все в порядке, эти гадкие люди уехали, они уже не вернутся сегодня. Ну-ка, ну-ка, собирайтесь! Все в класс! Перерыв закончился.

Аллен схватил ее за руку:

— Ты с ума сошла, Грейс! Ты не можешь продолжать занятия!

— Кто-нибудь ведь должен учить детей. И пока ты не сможешь вернуться к работе, я буду это делать.

— Грейс, эти парни не шутят. У них есть пистолеты и хлысты. Они способны на все.

— Я понимаю. Но у меня преимущество. Я — женщина. Они могут вести себя со мной не очень-то вежливо, но сомневаюсь, чтобы даже Форд поднял на меня руку.

— Я так не думаю!

— Во всяком случае, завтра я собираюсь кое-что предпринять. Я куплю пистолет.

Аллен смотрел на нее во все глаза.

— Я не буду им пользоваться, — объяснила Грейс, краснея. Аллен точно так же относился к насилию, как и она. — Я буду просто носить его при себе.

— О Боже! — только и мог сказать он.

— Не могу поверить своим глазам! — Форд поднялся из-за стола.

— Можешь, — улыбнулся Рейз одними губами. Он был разгорячен, грязен, весь взмок от пота. Но человек, которого он толкал перед собой, был еще грязнее и к тому же весь в синяках. Один глаз его почернел и заплыл, губы вздулись, он был в царапинах, в крови.

Форд пришел в себя и, сунув в карманы большие пальцы рук, ухмыльнулся:

— Так ты не бросишь эту затею, а, парень? Рейз посмотрел на него:

— Никогда. Ты только посмотри, в каком свете это тебя выставляет, шериф! Задержанный бежит, задержанного возвращают. Хорошо же ты выглядишь, а?

Форд смачно сплюнул:

— И все из-за какой-то цветной подстилки!

— И белой дамы. Форд ничего не сказал.

Рейз сдержался. Ему не хотелось вступать в схватку с Фордом теперь, даже из-за Грейс. Теперь он жаждал высшего торжества — суда над матросом и признания того виновным. Он пожертвует победой в бою ради победы в войне.

— Позже, шериф.

Форд засмеялся.

Выйдя на улицу, Рейз поспешно зашагал в сторону Клиф-стрит. Он не мог дождаться, когда увидит Грейс.

Ее не было в комнате, и Рейз решил, что она вышла за покупками. Он надеялся, что Грейс купит себе что-нибудь необыкновенно красивое и элегантное. Он привез ей кое-какие подарки и старательно разложил их на столе. В одном из свертков было нечто экстравагантное. Рейз посчитал, что они уже достаточно близки для того, чтобы она это надела. Но может быть, и нет.

Он не мог забыть последнюю ночь, которую они провели вместе. Грейс металась, словно дикая кошка, в его объятиях. Его потрясла ее горячая, требовательная страсть. И он отвечал ей тем же. Рейз давно подозревал, что в Грейс таится пламя, но даже представить себе не мог, что оно столь жаркое, столь ослепительное. Он никогда не думал, что они будут любить друг друга с таким безумием, с таким пылом. Она не знала, что у него на шее остались следы от ее зубов, а на спине — от ее ногтей. Он носил их с гордостью.

Рейз не переставал тревожиться о Грейс во все время своего отсутствия, зная, как она умеет попадать во всякие переделки, нарываться на неприятности. Но в конце-то концов, что с ней могло случиться? Он знал, что Грейс больше не состоит в дамском обществе трезвости: ее изгнали оттуда из-за связи с ним. И она больше не работает в школе, ее уволили. Вот уж о чем он нисколько не жалел, так это о том, что косвенно был виновен в этом увольнении. К счастью, он вовремя узнал, что она собрала учеников, и запретил ей проводить занятия. Уж в такие дела ей вообще нечего соваться.

Рейз нежился в горячей воде, надеясь, что Грейс вот-вот вернется. Он затащил бы ее в ванну как есть, во всей одежде, чтоб она знала, как сильно он скучал по ней. После той ночи вряд ли она могла оставаться такой же чопорной и неприступной, а? Рейз мечтательно улыбнулся. Есть только один способ проверить Это.

Он как раз вышел из ванны и обернул полотенце вокруг бедер, когда дверь открылась и появилась Грейс. Она замерла, глаза ее широко раскрылись.

— Здравствуй, любовь моя! — улыбнулся Рейз.

Грейс смотрела прямо ему в глаза, губы ее приоткрылись в немом восклицании. Она была словно видение, окутанное бледно-голубым шелком. Взгляд ее скользнул ниже, на его полуобнаженное тело, и щеки ее зарделись. Он ничего не мог с собой поделать: реакция была мгновенной. Он отчаянно хотел ее.

— Иди ко мне, моя радость!

Грейс опять сделала то, чего он никак не ожидал. Она бросилась к нему, обвив руками его влажное тело. Рейз неистово сжал ее в своих объятиях.

— Мне нравится такая встреча!

Она не отпускала его. Он хотел вручить ей подарки, но хотел и чего-то еще и крепко сжимал руками ее бедра, притискивая их к своим.

— Ох, Грейс, как я скучал по тебе! Губы их встретились. Рот ее был полуоткрыт, жаждущий, влажный. Рейз взял ее лицо в ладони, заглянул в глаза:

— Боюсь, мне не удастся вести себя прилично, Грейс. Она улыбнулась, губы ее дрожали, и он с изумлением увидел слезы у нее на глазах.

— Сейчас не время исправляться, — шепнула она.

У него вырвался ликующий возглас. Подхватив Грейс на руки, он понес ее в постель. Она лежала, раскинувшись на белых простынях, протягивая к нему руки. Этой минуты ему никогда не забыть. Чудесное, изумительное зрелище — Грейс, протягивающая к нему руки.

Рейз засмеялся и нырнул в кровать, накрывая ее собой. У нее вырвался довольный смешок. Он сел на Грейс сверху, раздвинув ноги, все еще не снимая полотенца.

— Вот теперь-то, — сказал Рейз чуть насмешливо, — ты и угодила в переплет!

— Разве? — удивленно спросила Грейс. Она потянулась к полотенцу и дернула.

— О Боже! — воскликнула она. — Кажется, я и вправду попала в переплет!

Рейз осыпал ее подарками.

Маленькие, легкие коробочки и тяжелые свертки сыпались на постель. Грейс села, придерживая простыню.

— Что ты делаешь?

Улыбаясь, он выбрал самую алую розу из тех двенадцати, что были у него в руках, и бросил ей.

— Рейз!

Он бросал еще и еще. Грейс начала тихо смеяться. Рейз захохотал. Он бросал розы до тех пор, пока они не покрыли всю громадную белую постель.

— Ты невозможен!

— И тебе это нравится, — сказал он, садясь рядом и легонько целуя ее в губы.

Грейс не могла сдержать улыбки. В глазах ее играли солнечные лучики и вспыхивал звездный свет.

— Открой хоть одну! — нетерпеливо попросил Рейз.

— Что это? Что ты накупил?

Она открыла шкатулку и нашла там чудесную турецкую шаль, расшитую серебряными и золотыми нитями.

— О!

Она подняла на него глаза.

— Нравится?

— Это просто прелесть! Она обняла его крепко и нежно.

Рейз чувствовал, что так и расплывается в широкой глупой улыбке.