Страница 2 из 103
— Патрик, — послушно повторила девочка.
— И тебе придется работать как вол, чтобы прокормить себя.
— Буду делать все, что скажешь. — Джейн изо всех сил вцепилась в металлический поручень, у нее закружилась голова от облегчения и радости. — Вот увидишь, ты не пожалеешь.
— Ладно, постой здесь, а я пойду договорюсь с проводником, — вздохнул, поворачиваясь, Патрик. — Он, конечно же, заставит меня купить тебе билет. Вот так-то: строишь-строишь эту проклятую дорогу, а потом приходится выкладывать кучу денег за…
— Два билета.
Он замер, медленно повернулся к девочке и переспросил со зловещей мягкостью:
— Ты сказала: «два»?
Джейн собрала все свое мужество.
— Второй — для Ли Сунга, — проговорила она, указывая на невысокого щуплого паренька, который все это время следовал за ней на некотором расстоянии, а теперь стоял, переминаясь с ноги на ногу, у вокзальной стены. — Он тоже хочет уехать. Это мой друг. Он не будет тебе обузой.
— Обузой? Да он же калека.
— Он умеет готовить, — быстро продолжала Джейн. — Ты ведь сам знаешь — не раз пробовал его стряпню у Француженки. А еще он очень смышленый — почти самый умный из всех, кого я знаю. Он учит меня читать и считать, знает все травы и…
— Нет, — бесстрастно отрезал Патрик. — Я не стану таскать за собой калеку. Отправь своего китаезу обратно.
— Но он должен поехать с нами.
Патрик вновь нахмурился. Неужели он передумает и прогонит теперь и саму Джейн? И все равно она ни за что не бросит Ли Сунга. И девочка принялась торопливо убеждать Патрика:
— Ты берешь меня, а Ли Сунг гораздо старше — ему семнадцать, он почти взрослый. Он сможет помогать тебе даже лучше, чем…
И видя, что лицо Патрика не смягчается, она закончила упавшим голосом:
— Он тебе не помешает. Я сама буду о нем заботиться.
Патрик взглянул на девочку с сомнением.
— Я справлюсь, — прошептала Джейн. — Только купи ему билет. Пожалуйста.
— По-твоему, я печатаю деньги?
— Я не могу без него уехать. Француженка просто разорвет его на куски.
Ли Сунг подошел к вагону и с надеждой переводил взгляд с Джейн на Патрика.
— Вы берете меня?
Джейн умоляюще смотрела на Патрика.
— Проклятье! — Патрик повернулся и зашагал к проводнику, стоявшему возле локомотива и беседовавшему с машинистом. — Но только до Омахи. Разрази меня гром, если я повезу его хоть на милю дальше.
Джейн облегченно перевела дух.
— Отлично. Забирайся в вагон, Ли Сунг.
— А где она, эта Омаха?
— Где-то далеко, — Джейн представляла себе это так же смутно, как и Ли Сунг. — Пока мы туда доберемся, я придумаю, как заставить Патрика повезти тебя дальше. Он не такой сердитый, каким хочет казаться.
Ли Сунг горько улыбнулся.
— Да, но он ирландец, а ирландцы не любят моих земляков.
— Я что-нибудь придумаю, — повторила Джейн. — Ты только пока держись от него подальше.
Девочка открыла дверь, ведущую в вагон, и застыла в испуге, почувствовав, как под ее ногами внезапно задрожал пол. Какое странное ощущение!.. Джейн с малых лет привыкла к кочевой жизни. Сколько она помнила себя, они с матерью постоянно переезжали из одного палаточного городка в другой, следуя вместе с заведением Француженки за бригадами железнодорожных строителей, прокладывавших рельсы, но ездить в поезде ей до сих пор еще не доводилось.
Поймав ее растерянный взгляд, Ли Сунг понимающе кивнул:
— Ну и силища! Теперь понимаю, почему паровоз называют стальным конем.
Джейн покачала головой:
— Он больше похож на драконов, о которых ты мне рассказывал. Пышет огнем и дымом, тащит за собой длинный хвост… — Она шла по проходу впереди Ли Сунга. — Но ничего, мы привыкнем к нему.
Ли Сунг забросил котомку на полку над головой Джейн, поставил ковровый саквояж у ее ног и задумчиво проговорил:
— Привыкнем, если к драконам вообще можно привыкнуть.
— Можно, — убежденно произнесла Джейн, села и сложила руки на коленях.
В воздухе пахло застоявшимся сигарным дымом, а из дальнего конца вагона, где топилась печь, тянуло теплом и ароматом свеженаколотых дров и угля. До чего все необычно! Но Джейн скоро привыкнет и к новым звукам, и запахам, и ощущениям, которые будут сопровождать ее в новой жизни.
— Все будет хорошо, Ли Сунг, — сказала девочка. — Вот увидишь, мы станем…
И тут из коврового саквояжа, стоящего у ее ног, послышался тоскливый скулеж.
— Вот проклятье! А я-то надеялась, что он будет спать. — Джейн опасливо выглянула в окно и увидела, что Патрик все еще стоит на перроне и спорит с проводником. Она быстро раскрыла саквояж, и оттуда тут же высунулась коричневая в белых пятнах щенячья мордочка. Девочка ласково погладила пушистую шерстку. — Тише, не скули.
— Говорил я, не бери ты этого приблудного.
Джейн подняла голову и бросила на Ли Сунга яростный взгляд.
— Сэму всего шесть недель. Француженка заморит щенка голодом, как заморила его мать и братьев. Я должна спасти его.
Ли Сунг смиренно кивнул, и его желтоватое лицо осветила слабая улыбка.
— Я понимаю, что ты не можешь иначе. Но твоему отцу это не понравится.
— А он ничего не знает… пока. — Девочка быстро захлопнула саквояж и пододвинула его к Ли Сунгу. — Возьми Сэма с собой в другой конец вагона и жди, пока я тебя не позову.
Пожав плечами, Ли Сунг поднял саквояж.
— Вернее всего, он просто вышвырнет меня из поезда вместе со щенком.
— Не вышвырнет. Я не позволю. Постараюсь убедить его, что сторожевая собака пригодится нам в этом… — она запнулась, вспоминая название города, куда они едут. — В Солсбери.
— А как тебе это удастся?
— Насяду на него и не отстану, пока не согласится, — Джейн решительно выпятила подбородок. — Когда чего-нибудь очень сильно желаешь, то непременно добьешься. Надо только стоять на своем, пока другой не устанет бороться.
— Будем надеяться, что твой отец устанет до того, как мы приедем в Омаху, — вздохнул Ли Сунг и, прихрамывая, поплелся по проходу в дальний конец вагона.
Тем временем отец Джейн кончил спорить с проводником и сердито зашагал по платформе.
Отец. «Он запретил называть себя так», — с тоской подумала Джейн. Патрик не признает ее своей дочерью, и обращение «отец» только рассердит его. Возможно, если она будет трудиться до седьмого пота и сможет стать ему необходимой, то когда-нибудь он разрешит ей произносить это слово.
Пронзительный паровозный гудок заставил Джейн вздрогнуть, а когда поезд внезапно тронулся с места, девочка изо всех сил вцепилась руками в деревянное сиденье.
Она слышала, как ругается Патрик, догоняя вагон и прыгая на ходу на площадку, и видела, как за окном стынут в холодном воздухе клочья паровозного пара. Черный дракон медленно скользил по рельсам, увозя ее прочь от Проментри Пойнт — временного городка, состоящего из кучки наспех сколоченных лачуг и выцветших от непогоды палаток.
Джейн смотрела, как за окном проплывают и исчезают из виду знакомые картины — то единственное, что она видела в своей жизни, и ей было страшно.
— Хочешь вернуться?
Джейн подняла глаза на отца… Патрика, который стоял рядом, выжидательно глядя на девочку.
— Могу отправить тебя домой на следующей же станции.
— Нет.
— Ну, смотри. Потом будет поздно.
Проментри Пойнт скрылся окончательно, словно его вовсе и не существовало, а вместе с ним внезапно пропал и страх. Джейн не представляла себе толком, что такое родной дом, но зато знала наверняка — заведение Француженки никогда не было ей настоящим домом. Раз отец у нее железнодорожник, переезжающий с места на место, то теперь ее домом станет, наверное, этот пыхтящий и ревущий дракон, который везет их в своем брюхе. А если это так, Джейн нужно узнать о нем побольше и свыкнуться с ним. Да, именно так и надо: ее отец любит железную дорогу, и она должна полюбить ее ничуть не меньше.
— Я не хочу возвращаться. Просто вначале немножко испугалась, но теперь все прошло.