Последний из Рода

— Почему Гана увела своего человека отсюда?

Старейший поднял брови.

— Откуда я могу знать, что взбредет безумной баньши в голову?

— Какая Кострякам грозит опасность? — не отставала я. — Что увидел тот человек, который умер ночью в нашем кругу? Зачем вы его убили? Что задумала Великая? Почему я должна не отходить от Тиана? Зачем Княгиня дала мне смертное тело? И…

— Замолчи! — рявкнул Старейший. — Думай, о чем говоришь! И придержи свой поганый язык, баньши угасшего Рода!

А вот это он зря. За столько тысяч лет знакомства мог бы и запомнить, что я не выношу, когда на меня кричат и пытаются приказывать.

— Что, Старейший? — рассмеялась я ему в лицо. — Значит, я угадала? Княгиня еще не наигралась, не надоело плести красивые узоры? А ты и рад стараться. Вон как хлопочешь — хочешь, чтобы ни одна смертная душа не ускользнула от гибели. И не жалко тебе, Старейший? Ты ведь их рождение видел, и рождение их предков. И как Костряки строились, видел. Ты ведь не только Род Кузнеца хранишь, на тебе весь город держится. А, может, свободы захотелось? Может, Княгиня обещала отпустить тебя, как только Город падет? Ну, признайся мне, здесь нет чужих ушей. Что она пообещала тебе, прародитель? Если жить надоело — так шел бы в Хаос сам, эта дорога никому не закрыта. А если…

Высказать очередное предположение я не успела. Старейший изменился в лице, оскалил зубы, как зверь, резко шагнул на меня, поднимая руку для удара. Я отшатнулась, закрывая голову руками. И — ничего не почувствовала. Коснуться друг друга мы можем только в кругу или в доме Ткачихи. Об этом знал и Старейший.

— Ты ответишь за свои слова, баньши угасшего Рода, — прошипел он, отступая на шаг. — На следующей встрече — ответишь за каждое.

Я снова расхохоталась.

— А с чего ты взял, что я туда приду? Что буду чертить для вас этот проклятый круг? Зачем, как ты думаешь, мне по ночам играть на ваших встречах? Выслушивать оскорбления, смотреть, как вы убиваете людей…

— Придешь, — перебил меня баньши. — На коленях приползешь, лишь бы приняли. И очень скоро.

Теперь уже я рванулась к нему.

— Скоро?! Когда это? Что еще вы задумали? Чью смерть вы захотите приблизить? Кого заманить в круг? Ответь мне! Старейший!

Баньши пропал. Исчез из вида, словно и не было его. Миг — и он снова стоит передо мной. К Княгине ходил… или она позвала. Зачем?

— Не городи чушь, Нара, — неожиданно мирно ответил Старейший. — Откуда ты только этот бред взяла — смерти, нападения, гибель города. Заманить, убить, предать… Ты действительно считаешь, что мы на это способны? Нельзя столько времени со смертными проводить, они и не то на Старших наговаривают. Ну же, Нара, успокойся. Никому ничего не грозит.

Я опешила. Что такого сказала Старейшему Княгиня, что он пересилил гнев и принялся меня успокаивать?

— А человек? — требовательно.

— Какой человек?

— Которого мы убили этой ночью. Скажешь, случайность?

— Нет, Нара, не скажу. — Старейший вздохнул. — Не хотел тебе говорить, но раз уж ты настаиваешь…

— Не тяни время!

— А ты угомонись, девчонка, не забывай, с кем разговариваешь, — резко ответил Старейший, но тут же взял себя в руки и приветливо улыбнулся. Да что с ним такое? — Да, мы знали, что человек будет проходить по пустоши этой ночью. Мы нарочно велели тебе начертить круг на его пути.

— Зачем?!

— Зачем-зачем… Глупая ты еще, Нара, не знаешь, что такое Приграничье. Человек этот — зверолов, правда, не очень-то мирный… он и его дружки не столько сами ловят, сколько чужие ловушки грабят, когда могут, а то и у других добычу отнимают. Отнимали. Ну, не о том речь. Они забрались далеко во Вьюжные Леса, да перепились как-то. Ну и наткнулись на оборотней… тоже ребята молодые, выпили маленько, гуляли себе по лесу…

— И что? — не поняла я.

— И что, и что, — передразнил баньши. — У страха глаза велики, особенно если их заливать всякой дрянью. Хаос их знает, за кого люди оборотней приняли, да только в драку полезли, кричали что-то непотребное. Старшие защищались… люди погибли. Почти все. А когда поняли, что один ушел, поздно было.

— А мы тут при чем?! — поразилась я. Какая-то странная история выходит у Старейшего, но что не так — никак сообразить не могу.

— Да ни при чем, если подумать, — согласился баньши. — Но человек шел с криком, будто Старшие — чудовища, людей убивают… мог шум подняться, люди бы мстить пошли, Старшие бы защищались… Ты сама говоришь, я не только один Род храню, я и за Костряки отвечаю. Не хотел я этого допускать. Не мог.

— А убивать-то зачем? Неужели не было другого выхода?

— Да не хотели мы никого убивать! — замахал руками Старейший. — Думали людьми притвориться, поговорить по душам, объяснить человеку, в чем он не прав, уговорить, чтоб не поднимал шума. Для этого и никого на помощь из Старших звать не стали, тебя попросили. Кто же думал, что человек нас узнает?

— Но вы убили его, — наполовину спросила, наполовину заявила я. Старейший сокрушенно вздохнул.

— Он хотел напасть на тебя, — тихо сказал баньши. — Ты — единственная из нас всех, кому человек мог причинить вред, и, какая бы ни была, одна из нас. Я не мог сдержаться, я должен был защитить тебя. Ты важнее, чем какой-то смертный бродяга.

— Но… — Я неожиданно растрогалась. Между нами — я имею в виду всех нас — нет никаких родственных или дружеских чувств, никто столетиями не вспоминает, что Старейший породил всех остальных, включая и меня — от предыдущего поколения баньши. Нет, об этом никто не говорит — зачем? Мы терпим существование друг друга — только и всего. А здесь прародитель говорит, что я важна для него, что я имею значение… — А ты не подумал, Старейший, что тело убитого человека обнаружат люди? Они увидят мои следы — сначала из тайного входа к телу, потом обратно. Что мне делать, если меня обвинят в убийстве?

Баньши покачал головой.

— Не бойся, Нара, никто не узнает. Круг не только скрывает от посторонних глаз тех, кто в нем находится, он еще и стирает все следы. Иначе люди давно бы придумали объяснение и линиям на земле, и неизвестно чьим следам, и нашим встречам. Не бойся, никто не узнает, — повторил баньши. Не слишком ли он на этом настаивает?

— А Гана? — спросила я.

Старейший вздрогнул.

— Что Гана?

— Почему она уехала? Зачем увезла своего человека? Чего она боялась?

— Да не боялась она ничего! — отмахнулся Старейший. — Вечно ты придумываешь!

— Зачем она тогда весь Род увезла, да еще и сама уехала?

— Зачем-зачем. Дура она, вот зачем. Ей Великая показала, где живут люди, от которых ее Род продлится. Вот Гана и поспешила туда, чтобы все устроить. Но для ее планов надо детей не просто познакомить, а чтобы те на всю жизнь там остались. Ну, и не хотела семью разбивать. Все равно ей теперь там оставаться, девочка-то еще совсем маленькая. А ты Гану знаешь, она без главы семьи жить не может, вот и устроила… спектакль. — Старейший нахмурился. — Говорил я Гане — уговори своих людей заранее. Тихо, дома, без лишних глаз и ушей. А то такую сцену устроила, смотреть противно. И своего человека без вещей оставила, добро все разворуют, с деньгами опять же как выкручиваться будут… Нет, куда там! Как была сумасшедшей, так и осталась…

— И все?

— И все, Нара. Других причин нет, и не ищи. Видишь, как все просто?

Я покачала головой. Мысли путались. Что-то не так было в объяснениях Старейшего, в чем-то он лгал. Лгал… Баньши? Мы ведь почти никогда не обманываем, помню, как мне сложно было скрывать правду от Тиана в первые минуты нашего знакомства, как тяжело выпутываться из его вопросов…

— А почему?.. — начала было я, но меня в который раз прервали.

— Нара! — знакомый голос. Немного встревоженный, но почему-то кажется: притворяется. И недовольный. А вот это всерьез. Кольд. И тут от него покоя нет!

Старейший злорадно усмехнулся, кивнул на прощание и исчез, оставив меня одну на пустоши за воротами.

— Ты что это сама с собой разговариваешь? — принялся допытываться наемник, подходя ко мне. — Стоишь, руками машешь, кричишь что-то непонятное, шепчешь… Совсем мозги отморозила? Тиан тебя по всему городу ищет, а ты здесь топчешься.