Страница 3 из 21
Кстати, о кредитах. Объявлено о готовности руководства комбината под залог акций привлечь заемные ресурсы “Европейского банка реконструкции и развития” в сумме 100 миллионов долларов под 30 процентов годовых. Происходит подобное даже несмотря на возражение главы совета директоров ОАО ММК Шарипова, считающего что вернуть кредит невозможно, что будет означать передел собственности. И это при том, что сегодня из десяти членов совета директоров только четыре имеют отношение к Магнитке. Остальные шесть представляют посторонние структуры: “Инкомбанк”, “Транс ворлд групп” и др. А рабочие завода, владеющие почти четвертью акций, не представлены в совете директоров вообще, и их мнение по поводу судьбы предприятия в целом мало кого волнует. Может быть Государственная дума заинтересуется судьбой Магнитки?
Антон СУРИКОВ
36 ПО ЦЕЛЬСИЮ
16 февраля — Б.Ельцин на встрече с силовыми министрами заявил, что он “как никогда, доволен их работой”.
— Освобожденный из-под стражи бывший и/о генпрокурора Ильюшенко заявил, что вскоре обнародует ряд сенсационных разоблачений высоких должностных лиц страны.
18 февраля — А.Коржаков во Франкфурте по приглашению немецкой стороны провел закрытую встречу с представителями немецкой элиты.
20 февраля — Госдума отвергла в четвертом чтении бюджет-98.
— Ю.Скуратов объявил, что по “делу Листьева” арестован майор полка особого назначения ВДВ В.Морозов.
В последние недели все больше политиков и экспертов признают, что экономика России в связи с мировым и отечественным финансовым кризисом отброшена на год назад. И на фоне этого признания парадоксально часто звучит тезис о необратимости процесса реформ в результате формирования “среднего класса”. Мол, на объявленную Госкомстатом среднюю зарплату в большинстве регионов жить нельзя — а люди живут. Мол, количество автомашин на душу населения (якобы чуть ли не главный признак “среднего класса”) неуклонно возрастает. Мол, на фоне наличия “депрессивных” регионов в ряде субъектов Федерации наметился рост валового продукта и доходов.
Мол, разрыв в доходах наиболее богатых и наиболее бедных начал снижаться, а низовое протестное движение не обнаруживает явных признаков подъема. А далее все чаще произносятся слова о том, что “Россию перестало лихорадить”, но перспективы роста сложные и, стало быть, неизбежно продолжение по крайней мере годичного, до будущих парламентских выборов, “НОВОГО ЗАСТОЯ”.
Так ли? “Застой” — явление очень не простое и далеко не самовоспроизводящееся. Он должен быть обеспечен властно и ресурсно, как любой другой социально-политический процесс. Его формулу позволительно, упрощая, определить следующим образом: И “ВЕРХИ”, И “НИЗЫ” НЕ МОГУТ ИЛИ НЕ ХОТЯТ СОВЕРШАТЬ ПЕРЕМЕНЫ.
Действительно, уже довольно давно сложилась ситуация, когда власть находится в некоем “клинче” взаимных возможностей борьбы. Основные кланово-корпоративные группы под недреманным оком сравнительно здорового президента не в состоянии выйти на позиции властного и экономического доминирования и “скушать” своих конкурентов. Кроме того, каждая из них, занимая определенное место в выстроенной “верховным арбитром” сложной структуре кланового баланса “сдержек и противовесов”, понимает, что любая крупная игра “ва-банк” в этой структуре крайне рискованна в свете предстоящей борьбы за Госдуму и президентский пост (“главный” пока еще в силе и злостных любителей фальстартов не прощает). И эти обстоятельства, казалось бы, в пользу тезиса о “застое”.
Но каждая всерьез претендующая на власть группа также понимает, что система реальной власти и реальной собственности в России не выстроена, плохо институциализована и крайне слабо легитимна. Признаков этому масса — “неработающие” законы, огромная роль “телефонного” и “визитно-взяточного” права, вал изощренного экономического и политического лоббизма, противоречие российским законам большинства актов, принимаемых в субъектах Федерации, и т.д. А главное — множащиеся заявления о том, что неизбежны проверка законности принятия действующей Конституции РФ и ее глубокая трансформация, и что неотвратима переоценка проведенных в России “ваучерной” и “трастовой” приватизации и серьезная коррекция их результатов.
Это означает, что всякая “неунаследованная” передача власти в России будет крайне сложной и болезненной, поскольку любая действительно новая властная “команда” обречена выстраивать новую структуру и формулу власти и хотя бы частичного передела собственности. Причем на фоне острого кадрового голода в стране крайне мало людей, настолько понимающих политико-экономический процесс, кланово-корпоративный расклад и интересы конкретных крупных фигур, чтобы эффективно действовать в неинституциональной политической и властно-управленческой среде.
Ситуация усугубляется тем, что “претендентов на троны” оказывается явно перебор, поскольку амбиции общероссийского масштаба уже обнаруживают не только “номенклатурные бояре” старого разлива, но и нарастившие политический аппетит “финансовые дворяне”, и региональные “удельные князья”, все громче заявляющие о том, что считают нынешнего “верховного арбитра” лишь “первым среди равных”, и даже “севшие” на крупные экспортспособные предприятия в ряде республик и областей “атаманы криминальных вольниц”.
И каждый лидер подобной группы находится ныне в состоянии острого возбуждения, поскольку политическую готовность “низкого старта” проявлять смертельно опасно, ресурса гарантированного перехвата власти в кризисной фазе нет ни у кого, а неготовность к такому перехвату чревата проигрышем “всего и вся” в тот никому не известный “час Ч”, когда “верховный арбитр” вдруг окажется физически не в состоянии “разруливать” свои византийские балансы.
Но уже сейчас “арбитр” далеко не всемогущ. Во-первых, он упустил из своих рук “слишком много государства” и в смысле госсобственности, позволяющей формировать экономические пряники для “балансируемых” конкурентов, и в смысле “исполнительной вертикали”, благодаря которой его властный политический кнут мог бы достигать любых ослушников. Во-вторых, у “арбитра” очень короткая “скамейка запасных” для тактического и тем более стратегического обновления команды (тот же кадровый голод). Но, кроме того и в-третьих, “арбитр” вошел в 1998г. в условиях, когда для него оказался крайне проблематичен даже минимально необходимый “ресурс застоя”.
В 1997 г. фактически произошло почти полное разделение “реальной” экономики большинства отраслей, для которой “валютой” стали взаимные неплатежи, и “финансовой” экономики банковского сектора с ее долларово-рублевой массой и ценными бумагами. А одновременно эти самые неплатежи выросли более, чем в полтора раза (почти до 900 млрд деноминированных рублей), тем самым резко снизив и без того не слишком большую налогооблагаемую базу. Сравнительно успешное “отдавливание налогов” ради выплаты зарплат смогло “проскочить” лишь как разовая акция, и вовсе не случайно многозначительное заявление Починка, что 100-процентный сбор налогов привел бы к полной остановке производства. А финансовый кризис, резко удорожающий и внутренние, и внешние заимствования, плюс обвал мировых цен на нефть, плюс подступившая необходимость возвращать после всяческих реструктуризаций и отсрочек иностранные кредиты — особенно проблематизируют экономические возможности власти.
В результате “масса” тех неадминистративных “сдержек и противовесов”, которые Ельцин способен положить на ту или иную чашку весов клановых оппонентов для их “разруливания”, нередко оказывается недостаточна по сравнению с собственной массой этих “чашек”. Следствие — балансировочный “арбитраж” становится все менее эффективным. Очевидные признаки — намеки на необходимость “более дешевого президента” со стороны “финансовых дворян”, “антиконституционные заходы” с референдумами, несогласованными налогами, евробондами и пр. в “удельных княжествах”, нахальные номенклатурные вердикты “президенту пора на покой”, явно адресующие к известной формуле “караул устал”, и т.д.