Страница 6 из 133
Едва ли не самым сложным из вопросов, которые должны были решать в огне борьбы революционеры-спартаковцы, был вопрос о создании самостоятельной пролетарской партии. Преобразовав свою группу в Союз Спартака, они сделали лишь первый шаг: Союз оставался идейно самостоятельной, но организационно не выделившейся частью Независимой социал-демократической партии Германии (НСДПГ). Все старания Розы Люксембург и ее друзей повернуть партию на революционный курс терпели неудачу.
Выступая 15 декабря 1918 г. на берлинской конференции НСДПГ с содокладом, Роза энергично опровергла тезисы Гаазе и Гильфердинга, ориентировавшие партию на отказ от взятия всей власти рабочими и солдатскими Советами. Нам не нужно, говорила она, подражать русским, «но мы должны учиться у них. Большевикам пришлось сначала накапливать опыт. Мы же можем усвоить зрелый плод этого опыта». Накануне газета «Rote Fahne» опубликовала написанное ею программное заявление «Чего хочет Союз Спартака?». В нем был очерчен ход германской революции и определены задачи революционеров, убежденных, что только завоеванный революционными методами социализм может принести спасение человечеству.
К концу 1918 г. стало очевидным, что дальше откладывать размежевание стало невозможно. «Буржуазия готовится к гражданской войне, она хочет ее», — предупреждала рабочих «Rote Fahne». Карл Либкнехт считал, что оставаться в НСДПГ — значит солидаризироваться с контрреволюцией, отделение же от нее диктуется верностью революции. На долю Союза Спартака, писала Роза, выпала трудная, но почетная роль — он должен сказать правду: «Революции не терпят половинчатости, компромиссов, нерешительности, трусости. Революциям нужны открытые забрала, ясные принципы, решительные сердца, цельные люди… История — единственный настоящий учитель, революция — лучшая школа пролетариата. Они позаботятся о том, чтобы «маленькая горстка» людей, подвергающаяся непрерывным нападкам и клевете, становилась шаг за шагом тем, чем она должна стать в силу своего мировоззрения: борющейся и побеждающей массой революционного социалистического пролетариата».
На Учредительном съезде Коммунистической партии Германии, собравшемся в Берлине, Роза Люксембург выступила 31 декабря 1918 с главным докладом «Наша программа и политическая ситуация» Она выразила радость, что революционеры «снова с Марксом», под его знаменем. Дав глубокий анализ развития событий не смягчая недостатков и слабостей движения, Роза заметила что «нет ничего более вредного для революции, чем иллюзии нет ничего более полезного для нее, чем ясная, откровенная правда».
Разработанный Розой Люксембург проект программы КПГ был принят съездом. Проникнутая духом интернационализма, эта программа ориентировала рабочий класс на проявление максимума собственной инициативы в борьбе за социализм. Не лишенная слабостей и недочетов, она была детищем своего времени, времени первой в истории попытки революционным штурмом сокрушить буржуазный строй, открыть перед человечеством перспективу общества без войн, угнетения и эксплуатации.
Вскоре правительству удалось спровоцировать берлинских рабочих на неподготовленное преждевременное выступление. Январские бои в столице не были «спартаковским восстанием», как утверждали противники.
14 января 1919 г., когда в столицу вступили главные силы вооруженных карателей во главе с социал-демократом Носке, «Rote Fahne» вышла с передовицей, принадлежавшей перу Р. Люксембург. В статье был дан глубокий анализ слабостей и просчетов германской революции. Ее участникам и героическим борцам Роза напоминала, что окончательная победа революции всегда готовится целой цепью поражений…
Как Ленин и другие революционеры той поры, она была глубоко убеждена, что в условиях революционного подъема, связанного с первой мировой войной, победа пролетарской, социалистической революции в Европе не только возможна, но и вероятна. Увы, жизнь не оправдала этих надежд. Все получилось гораздо сложнее: штурм не удался, а путь человечества к идеям социализма оказался непрямым, мучительным и трудным.
Предлагаемые советскому читателю избранные произведения Розы Люксембург принадлежат не только прошлому. Их искренний пафос, их общий настрой, несмотря на трагические ноты, несут в себе большой заряд исторического оптимизма. Они будят мысль, толкают на серьезные размышления, расширяют наши представления об истории социализма, показывая ее не в унылых черно-белых тонах, а во всем многоцветий, в широчайшем спектре разнообразных идей и подходов.
И сегодня, переосмысливая наше прошлое и стремясь заложить основы достойного будущего, мы вновь обращаемся ко многим мыслям «Красной Розы», с удивлением отмечая, насколько же актуальны они, как точно ложатся на ткань современности. Мы вновь и вновь убеждаемся, что литературно-политическое наследие великой коммунистки, пронизанное гуманизмом и верой в человека, — неотъемлемая часть мировой культуры.
Я.С. Драбкин
Раздел первый
Марксизм и ревизионизм
В чем состоит «новое» направление, которое «критически» относится к «старому, догматическому» марксизму, это с достаточной определенностью сказал Бернштейн и показал Мильеран.
То, что для марксизма является средством, ведущим к цели, — неустанная критика, с помощью которой он исследует всякую действительность, для ревизионизма становится самоцелью. Он ревизует ради того, чтобы ревизовать, и из великого страха перед абсолютной догмой пренебрежительно отвергает всякую относительную истину.
Социальная реформа или революция?
Предисловие
Название настоящего произведения может на первый взгляд вызвать удивление. Социальная реформа или революция? Разве может социал-демократия быть против социальной реформы? Можно ли противопоставлять социальную революцию, переворот в существующем строе, конечную цель социал-демократии, социальной реформе? Разумеется, нет. Для социал-демократии повседневная практическая борьба за социальные реформы, за улучшение положения трудового народа еще на почве существующего строя, борьба за демократические учреждения представляет собой, напротив, единственный путь руководства классовой борьбой пролетариата, продвижения к конечной цели — захвату политической власти и упразднению системы наемного труда. Для социал-демократии существует неразрывная связь между социальной реформой и социальной революцией: борьба за социальную реформу — это средство, а социальный переворот — это цель.
Противопоставление этих двух моментов рабочего движения мы впервые обнаруживаем в теории Эдуарда Бернштейна, изложенной им в статьях «Проблемы социализма» в журнале «Neue Zeit» за 1896/97 г. и особенно в его книге «Предпосылки социализма и задачи социал-демократии». Практически вся эта теория сводится не к чему иному, как к совету отказаться от социального переворота — конечной цели социал-демократии — и превратить социальную реформу из средства классовой борьбы в ее цель. Сам Бернштейн наиболее метко и остро сформулировал свои взгляды в следующей фразе: «Конечная цель, какова бы она ни была, для меня — ничто, движение — все».
Но социалистическая конечная цель является единственным решающим моментом, отличающим социал-демократическое движение от буржуазной демократии и буржуазного радикализма. Именно эта конечная цель превращает все рабочее движение из бесплодного штопания, предпринимаемого для спасения капиталистического строя, в классовую борьбу против этого строя с целью его окончательного уничтожения. Вот почему вопрос «социальная реформа или революция» в том смысле, как его понимает Бернштейн, является в то же время для социал-демократии вопросом: быть или не быть. В спорах с Бернштейном и его последователями дело идет в конечном счете не о том или ином способе борьбы, не о той или иной тактике, а о самом существовании социал-демократического движения.