Страница 13 из 79
— Я тоже. — Джейн устроилась в кресле и застегнула ремень. — Ладно, Бартлет, начинай меня утешать. А для начала скажи, почему ты до сих пор с Тревором?
Он улыбнулся:
— Он обещал со мной щедро расплатиться, с тем чтобы я мог отправиться на заслуженный отдых в теплые края. На какой-нибудь остров…
— Ты с ума сойдешь на острове. Ты же городской человек.
Он кивнул:
— Это был только предлог. С Тревором жизнь стала куда интереснее, чем была, когда я работал бухгалтером в Лондоне.
— Интереснее быть преступником?
— Я не преступник. — Барлет задумался. — А может, и да, хоть с виду и не скажешь. Я просто мотаюсь по миру с Тревором и выполняю кое-какие его поручения. Конечно, это делает меня соучастником, но я же ничего дурного не совершаю. Так мне кажется. И зла я никому не делаю.
Самолет стал набирать скорость, и Джейн охватила паника. Успокойся. Решение принято.
— А этот ваш Бреннер? Он тоже ничего плохого не делает?
Бартлет улыбнулся:
— Об этом у него спроси. Бреннер австралиец. С виду он безвредный. Но он никогда не говорит о том, что ему поручает Тревор, а прошлое у него, подозреваю, было бурным.
— Как и у Тревора. Два сапога пара.
— Вероятно. Насколько я понимаю, когда-то давно они вместе служили наемниками в Колумбии.
— Да? — Она бросила взгляд на дверь пилотской кабины. — Интересно…
— И это многое объясняет. Сейчас Тревор трудно сходится с людьми, но, думаю, в молодости он был более открытым.
— Открытым? — Джейн покачала головой. — Это вряд ли.
— Неудачно выразился? — Бартлет подумал. — Да нет, мне кажется…
— Здравствуйте! — В дверях пилотской кабины стоял высокий светловолосый мужчина тридцати с небольшим лет. — Меня зовут Сэм Бреннер. Не мог устоять перед искушением поближе вас рассмотреть. Бартлет, представь нас.
— Джейн Макгуайр, — объявил тот. — Удивлен, что Тревор позволил тебе на нее взглянуть, Бреннер.
— Я убедил его, что девушке будет полезно знать не только негативные, но и положительные стороны дела. Отправляйся в кабину и составь Тревору компанию, старик.
Бартлет взглянул на Джейн.
— Решай, — сказал он.
Джейн с прищуром смотрела на Бреннера. Очень загорелый, а глаза… — синее глаз она в жизни не встречала. Узкое лицо и слишком крупный нос и рот, чтобы считать его красивым, зато выразительно изогнутые брови делают его похожим на Пана.
Он улыбнулся и с характерным австралийским акцентом проговорил:
— Ну, как? Прохожу?
— Только если скажете, кто в данный момент за штурвалом.
Он хмыкнул:
— Тревор. Он, конечно, не такой ас, как я, но вполне справляется. А кроме того, он сам захотел чем-то себя занять, чтобы не мозолить вам глаза. Ну а я решил, чем сидеть и считать ворон, воспользоваться случаем и удовлетворить свое любопытство на ваш счет.
— Любопытство?
— Кажется, я тут лишний. — Бартлет поднялся и направился в кабину. — Потом принесу вам поесть.
— Сделай милость. — Бреннер плюхнулся в его кресло. — Если Тревору надоест, позвони мне.
— Можешь не сомневаться, — сухо ответил Бартлет. — А если он заподозрит, что ты докучаешь Джейн, то будет здесь даже раньше.
— Я протестую! — Бреннер вытянул ноги. — По-моему, он решил, что пора переходить ко второй стадии операции. Вам, Джейн, предписано успокоиться, а мне разрешено стать объектом вашего пристального изучения и даже быть повергнутым в смущение. Он понимает, что выбора у меня нет.
— Любопытство, говорите? — повторила Джейн. Дверь за Бартлетом закрылась.
— Вам, наверное, не привыкать — после той шумихи, что стояла вокруг вас четыре года назад.
— Вам и это известно?
— Только понаслышке. В разгар тех событий я отбывал срок в Бангкоке, а когда освободился, все уже утихло. Я и о вашем существовании-то узнал только в прошлом году, когда стал работать на Тревора.
— Тревор говорил вам обо мне? Он помотал головой:
— Ни слова. Но когда стал посылать меня в Неаполь за этими свитками, Бартлет что-то вскользь упомянул, потом еще и еще… А там уж я провел свое небольшое расследование.
Джейн замерла:
— Вы говорите, свитки. Они у вас?
— Нет. Они у Тревора. Он улыбнулся:
— Вы совсем отказываете мне в благоразумии? — Бреннер внимательно посмотрел на девушку. — Вы и впрямь похожи на статую Циры. Только, конечно, намного красивее.
— Бросьте. И что же, у Тревора в руках все свитки?
— Об этом вы уж у него спросите. Я доставил все, что он велел, а он обычно весьма дотошен. Я только знаю, что его главной заботой было то, что свитки надо вывезти из Италии, чтоб они не попали в руки властей, иначе их бы конфисковали.
— Потому что в них, по его мнению, могло упоминаться местонахождение золота?
— Вероятно.
— А упоминалось? Бреннер улыбнулся.
— Перестаньте вы ходить вокруг да около! — рассердилась Джейн. — С меня хватает Тревора. Шли бы вы лучше в кабину и взяли на себя управление самолетом.
— Вот так так! — Улыбка исчезла. — Прошу прощения. Признаюсь, отчасти я вас испытывал. Хотел посмотреть, насколько вы поддаетесь нажиму. Я же говорил, я очень любопытный.
— Да пошли вы со своим любопытством!
— Меня уже посылали, причем из куда менее симпатичных уст. — Он помолчал. — Если верить Тревору, вам досталось. Имеете полное право посылать таких типов, как я.
— Вот именно. Он хмыкнул:
— О'кей. Объявим перемирие?
— Я с вами не воюю. Вы для меня пустое место.
— А вы для меня — нет. Я уже давно живу с вами под одной крышей, в замке Макдафа. С тех пор, как Тревор снял его под жилье.
— А?
— Ну, не с вами лично, а со статуей Циры. Но сходство поразительное.
— Вот именно — сходство. Не более того. Это не я!
— Хорошо, хорошо. Я не хотел вас обидеть. Любимая мозоль, да?
— Угадали. И тому есть причины. Хотя ваше «расследование», наверное, так далеко не простиралось. Что, интересно, вам удалось узнать про меня и Циру?
— Из Интернета? Что какой-то маньяк гонялся за женщинами, убивал и уродовал их по странному принципу: они должны были быть похожими на изваяние Циры, звезды геркуланумского театра времен извержения Везувия. Все остальное было о том, как его поймали и убили. — Он сделал паузу. — Больше всего меня поразило, что в этих материалах почти не было ваших фотографий. Никак не могу понять, как вашим родным удалось сконцентрировать все внимание прессы на Цире, а вас оставить в тени.
— Старались изо всех сил. Ева и Джо люди умные, но все равно первый год для меня был не сахар. — Она горько усмехнулась. — Ну а потом, как вы метко выразились, все утихло. И слава богу. — Джейн переменила тему. — Так вы говорите, Тревор держит статую Циры в этом замке Макдафа? Это в Шотландии?
Бреннер кивнул:
— Статуя и впрямь замечательная, настоящее произведение искусства. Даже я, неотесанный мужлан, это вижу. Хорошо понимаю, почему Тревору так хотелось заполучить ее себе.
— До такой степени, что он сумел сторговаться с ее незаконным приобретателем, — сухо прибавила Джейн. — Только я не уверена, что его манила ее художественная ценность. Он такой же, как вы все. Помешан на Цире.
— На женщине с вашим лицом. — Он улыбнулся. — Любопытная ассоциация.
— Никаких ассоциаций тут нет. Она две с лишним тысячи лет как умерла, а я — вот она, жива и здорова. А почему он вас послал в Неаполь, а не отправился сам?
— Ему там появляться было небезопасно.
— Карабинеры? Неужели полиция нашла подземный ход, где были обнаружены эти свитки?
Бреннер помотал головой:
— Нет, вход он тщательно замаскировал. Но от ученого, которого он нанимал для перевода, пошла утечка информации. Он хотел продать их тому, кто даст лучшую цену, и, прежде чем Тревор умыкнул свитки у него из-под носа, успел наговорить лишнего всяким темным личностям. Судя по всему, о золоте в свитках было много сказано.
— Да, Тревор мне так и сказал. А что за «темные личности»?