Бесстрашная

Улисс подавил стон при мысли о появлении дюжины маленьких Юсфулов, шатающихся по ранчо де Варгасов.

– Что-нибудь не так, Улисс? – спросила Алиция, наблюдая за ним с высокого сиденья экипажа.

– Вовсе нет, – ответил он, не сводя глаз с собаки, потом спустился и помог Алиции выйти из кабриолета. К счастью, Юсфул был слишком занят Шарлоттой и Патриком, чтобы обращать внимание на Улисса, когда они с Алицией двинулись к дому.

Хотя Улисс продолжал настороженно наблюдать за Юсфулом, придерживая Алицию под локоть, чтобы она не поскользнулась на покрытой льдом тропинке, мысли его получили новое направление. Он не мог дождаться момента, когда увидит реакцию Райны на подарок.

Ей придется вместе с рождественским пирогом проглотить унижение. Он наслаждался мыслью, что она будет чувствовать себя обязанной сказать ему для разнообразия что-нибудь приятное. Улисс улыбался, предвкушая, как Райна будет благодарить его. Может быть, даже у нее хватит ума и благородства извиниться перед ним за то, что все эти годы она называла его Бесполезным.

Бросится ли она выражать свою благодарность немедленно, как только увидит его, или дождется более подходящего момента? Зная Райну, он подозревал, что она получит удовольствие, если заставит его дожидаться. Но, черт возьми, ей не следует уж слишком долго испытывать его терпение, думал он, стуча в дверь.

Райна ответила на его стук, широко распахнув дверь и пожелав им всем веселого Рождества. Она крепко обняла Шарлотту, Алицию и Патрика по очереди, потом холодным кивком поздоровалась с Улиссом. Совсем не такого приветствия он ожидал.

И она была совсем не такой Райной, которую он рассчитывал увидеть.

Из чертенка в мужской одежде превратилась в тщательно причесанную женщину в платье красно-коричневого цвета, прекрасно сочетавшемся с золотистым блеском ее глаз. Должно быть, она надела корсет – ее талия казалась такой тонкой, что он мог бы обхватить ее одной ладонью. Корсет заставил подняться ее груди выше, и при каждом вздохе девушки они подрагивали самым волнующим образом. Высокий ворот платья и пышный лиф, казалось, специально подчеркивали эти холмики и приковывали к ним внимание, думал Улисс, поднимая глаза, чтобы посмотреть ей в лицо.

Райне не суждено было выглядеть так, как Алиция. Ее красота была слишком экзотической, взгляд слишком откровенным, а это не вязалось с обликом настоящей леди. Но зато сегодня Райна выглядела женщиной – каждый дюйм ее тела демонстрировал это, и при всем этом она казалась чертовски желанной.

– Заходите, пока не простудились, – сказала она. – Мама все еще суетится, готовит ужин, но отец и Террилл ждут вас в гостиной.

Слава Богу, кажется, она не заметила его замешательства! К тому времени, когда она заговорит о Старфайере, он уже овладеет своими чувствами. Улисс решил, что примет ее изъявления благодарности с полным равнодушием, словно его великолепный подарок не занимал его мыслей настолько, что он почти не мог спать ночью.

Наступил момент общей суеты, когда все начали снимать пальто, куртки и шали. Улисс передавал их Райне и все ждал, когда же она наконец скажет что-нибудь. Но вместо этого Райна повернулась к нему спиной и проследовала в гостиную, указывая гостям путь.

В комнате пахло, как и должно пахнуть на Рождество. Это была целая симфония запахов – дров, горящих в камине, смолы, сочащейся из ели, и вкусной стряпни. Он вспомнил времена, когда чувствовал себя как дома в этой самой комнате, так же уютно, как и в родительском доме, и внезапно его охватила тоска по тем временам.

Он был смущен, рассеян и забыл о том, что гостей и хозяев следует представить друг другу. К счастью, в этом не было надобности. Террилл бросил взгляд на Шарлотту и широко улыбнулся:

– Черт бы меня побрал, уж не сплю ли я? Да никак это вы, миссис Шарлотта? Я слышал, что вы вернулись, но Рио не говорил, что вы тоже приглашены на ужин.

– Вы были еще очень молоды, когда я уехала, и я польщена, что вы меня помните, – сказала Шарлотта, беря его руки в свои и оглядывая его с головы до ног.

– Мужчина едва ли в состоянии забыть такую леди, как вы, – ответил Террилл с неожиданной галантностью.

– Вы, техасцы, умеете показать гостю, что ему рады. А что касается дам, – Шарлотта сделала знак Алиции подойти поближе, – хочу вас познакомить с дочерью. Алиция, дорогая, это Террилл Микс.

Пожалуй, если бы Алицию представили члену королевской фамилии, это не произвело бы на нее большего впечатления.

– Очень рада, сэр. Я много слышала о вас от Улисса. Я была бы счастлива воспользоваться возможностью поговорить о ваших подвигах, когда вам будет удобно.

– А я буду счастлив побеседовать с вами, мисс Алиция. Но я, право же, не совершил ничего особенного.

– Пожалуйста, предоставьте мне судить об этом. – Алиция смотрела на бедного Террилла так пристально, что неустрашимый рейнджер смутился и покраснел.

И в этот момент в комнату вошла Велвет, неся поднос, уставленный дымящимися кружками. Ее появление было встречено нестройным хором приветствий.

– Я думала, что всем будет полезно выпить горячего пунша после езды по холоду, – сказала она. – За старых друзей и счастливые времена!

– И новых друзей тоже, – добавила Алиция, устремляя свои синие глаза на Микса.

С минуту казалось, что все говорят разом – это были воспоминания, смех, шутки, – всем было весело. И тут Улисс снова вспомнил о Старфайере. Он пытался придумать способ упомянуть про жеребца, когда услышал, как Райна обращается к Патрику.

– Не знаю, как поблагодарить вас за подарок. Когда это, черт возьми, Патрик успел сделать ей подарок?

Патрик казался смущенным.

– Я не знаю, о чем ты говоришь, детка.

– Сегодня утром я нашла в конюшне Старфайера, а для меня не могло быть лучшего подарка. Я просто в восторге. – Райна встала на цыпочки и поцеловала Патрика.

«Черт возьми, этот поцелуй должен был предназначаться мне», – подумал Улисс, стараясь овладеть уязвленными чувствами.

– Вы самый добрый, самый замечательный человек, какого я когда-либо встречала в жизни, если не считать моего отца, – продолжала Райна. – Обещаю, вы не пожалеете, что подарили мне Старфайера. Я буду о нем очень хорошо заботиться. Папа сказал, что поможет мне тренировать его. Он будет самым лучшим скаковым конем в штате.

– Ох, полегче, Райна, полегче, – сказал Патрик. – Я бы с радостью подарил тебе жеребца, если бы он был моим. Но он принадлежит Улиссу.

Зрачки Райны расширились.

– Так вы не выкупили его опять?

– Мне это не пришло в голову.

– В таком случае что он делал в нашем стойле сегодня утром?

– Об этом ты должна спросить моего сына, – ответил Патрик.

– О-о-ох! – Брови Райны сошлись в ниточку, она нахмурилась.

Ее губы все еще были сложены так, что образовывали букву «о», и это продолжалось долго после того, как звук смолк.

Она повернулась к Улиссу:

– Прости. Я просто подумала…

Он с трудом подавил желание задушить ее. Он ведь знал, что девчонка найдет способ заставить его пожалеть о своей щедрости.

– Понимаю, что ты имеешь в виду, – отозвался Улисс, стараясь не повышать голоса, чтобы остальные не могли их расслышать.

– Когда ты нашла Старфайера, то, верно, сказала себе, что я слишком скуп, чтобы сделать тебе такой щедрый подарок.

Видя, как ее румянец стал еще темнее, Улисс понял, что нашел правильный тон.

– Я прямо-таки слышу, как ты говоришь себе: «Улисс никогда не подарил бы мне ничего ценного. Улисс – мелочная скаредная змея. Он думает только о себе». Именно такое у тебя мнение обо мне, Квинни?

Райна пожала плечами, чтобы совладать со своими чувствами. Она совершила ужасную ошибку, такую, что Улисс не сможет простить или забыть. Он смотрел на нее так, будто она была грязью, приставшей к его сапогам, которую он хотел поскорее смыть, стереть, соскоблить.

Черт бы его побрал! Почему бы ему не повести себя правильно хоть раз в жизни? Учитывая то, как он обращался с ней в прошлом, чего он ожидал от нее? Он решил сыграть в Санта-Клауса и оставил в стойле Старфайера, и естественно было бы подумать, что только Патрик мог это сделать.