Высокий, сильный, опасный

– Детектив Мерфи занят, – спокойно сказал мужчина. – Разве вы не слышали, мистер, в каньоне Лорел нашли еще одно тело.

Конар чуть не задохнулся, бросил телефон и так круто повернул, что чуть не свалился в кювет.

Он заставил себя соблюдать осторожность. Он должен вернуться в Грейнджер-Хаус.

Свойственный Эдгару Торнби британский акцент полностью отсутствовал. Он стоял в дверях своей комнаты с пистолетом в руке.

Пистолет Конара, возможно.

На нем была одна из шляп Эбби, которую она принесла домой после окончания съемок какого-то исторического фильма несколько лет назад. Вся его долговязая жилистая фигура, закутанная в длинный черный плащ, своим обликом напоминала персонажа из фильма Хичкока «Квартирант».

Дженнифер встала, не в состоянии отвести от него глаз. Она уже справилась с ужасом, но в голове все равно не укладывалось… Как? Неужели это…

Эдгар.

Она не могла поверить в это. Не могла понять… Он вывел из строя Дага и Дрю, думала она, чтобы потом убить их. И сделать из них то же?.. Она покосилась на труп.

– Эдгар Торнби, – тихо проговорила она, всплеснув руками. – Мне следовало догадаться. Но я не поняла, кто это? – Она указала на кресло.

Эдгар улыбнулся. Его лицо сейчас выглядело совершенно иначе. Резкое, ожесточенное.

– Мое настоящее имя – Эдгар Бортни, мисс Дженнифер.

– Незаконный сын… Грейнджера? – спросила она. Пальцы непроизвольно сжались, ноги были холодные как лед. Ей нужно двигаться. Казалось, огромные темные волны накрывали ее одна за другой. Еще немного, и она потеряет сознание. Нет, она должна держаться. Она должна сражаться за свою жизнь. Поддерживать разговор, тянуть время, и ей необходимо узнать…

– Анаграмма, – сказала она. Переставь буквы в фамилии Торнби и ты получишь… – Дрю догадался, кто вы.

– Я удивляюсь, как этот старый идиот не додумался раньше? – осклабился Эдгар.

– Но… вы так долго работали у нас. Годы и годы…

– Этот дом должен по праву принадлежать мне. Я единственный наследник по мужской линии. Мой отец откупился от матери, дав ей приличную сумму денег, чтобы она могла уехать в Англию. Но она вернулась, когда я был еще ребенком. Моя мать благодаря папаше пристрастилась к спиртному. Я думаю, Грейнджер прикончил ее, когда узнал, что она посмела вернуться в Лос-Анджелес. Не важно. Она и так была еле жива. – Он нахмурился, погрузившись в воспоминания. Потом продолжил: – Я мечтал о кино. Но каким-то образом он перекрыл мне все ходы. Старый мерзавец отказался признать меня и сделал все, чтобы я не мог работать. Но я достал его. Он пытался соблазнить Селию Марстон, хорошенькую молодую актрисочку. И уже на следующую ночь… я сильно смеялся! Вы и ваши безмозглые друзья… Она упала, или ее столкнули? – передразнил он. – Вы и ваш идиотский сеанс спиритизма. Ха-ха-ха… Черт возьми, да, ее столкнули. И мне удалось не дать моему отцу сделать то, чего он так хотел. Я должен был чуть-чуть изменить ход вещей. У Хичкока в кресле сидела мать, а у меня отец. Я мог бы стать знаменитым режиссером, но он мне не позволил. И тогда я стал режиссировать на свой страх и риск.

– Но вы так долго служили у моей матери! День за днем. Вы ухаживали за ней, давали ей лекарство…

– Иногда чересчур много, – глухо рассмеялся Эдгар Торнби. – О, я испытывал истинное наслаждение, мучая ее. Никто не мог бы придумать более впечатляющую историю. Недаром говорят, в руках режиссера все актеры марионетки. Ах, что я творил… – Он мечтательно закатил глаза. – Я написал ей записку, предупреждая, что вас собираются убить. Потом я эту записку украл. Это было так просто!

Дженнифер покачала головой.

– Но они нашли кровь Бренды на простыне, спрятанной у Хью?

– Над этим пришлось поработать, – вздохнул он. – Я должен был убрать ванную после того, как убил ее, и потом, избавившись от тела, сохранил немного крови. Этот Таненбаум имел проблемы с алкоголем, чем я и воспользовался, проникнув к нему. Когда он проснулся, нашел пятна крови рядом с собой! И что же он сделал? Естественно, он постарался спрятать простыню. Он думал, что сошел с ума. Разве он позвонил в полицию? Нет! Он даже не знал, что он натворил.

– Но приезд сюда Хью…

– Он неожиданно встал у меня на пути. Как вы думаете, кто отравил полицейского? – Он сделал паузу, позволяя ей обдумать вопрос, затем довольно хихикнул. – В этом доме гораздо больше интересного, чем панель в вашей прачечной или тайники в комнате Грейнджера. Вы, глупцы, даже не удосужились поинтересоваться деталями архитектуры. А там ведь есть секретная лестница в комнату Грейнджера и потайной ход в вашу гардеробную.

– Значит… это вы подглядывали?

– Да. Роскошные любовные сцены, скажу я вам. Вы маленькая шалунья, мисс Дженнифер. – Он осклабился, показывая редкие зубы.

– Вы ненормальный.

– Возможно, зато очень организованный. Но мы с вами заболтались. Пойдемте.

– Куда?

– Моя любимая сцена – все же сцена в душе.

– И вы думаете, что я пойду с вами, чтобы вы прирезали меня в душе?

– Конечно, это единственный выход. Вы уже играли эту сцену. Мы попробуем сделать это получше. И вы узнаете, как вам следовало играть.

– Я никуда с вами не пойду.

– Нет, пойдете. Потому что для вас в этом единственный выход. Волнение, настоящее волнение, я понимаю. Вы сделаете, как я сказал, потому что можете выиграть время. Конар уже понял, что мисс Эбби не звонила ему. Он мчится сюда, возможно, уже подозревает что-то неладное, но попадет прямо в ловушку. Найдет вас на полу… но вдруг вы еще будете живы? Если же вы не пойдете со мной, я пристрелю вас прямо сейчас и прямо в сердце.

Она не двигалась.

– Где вы взяли пистолет? – спросила она. – Это всего-навсего реквизит. Он не заряжен.

Он прицелился чуть повыше ее головы и выстрелил. Пуля просвистела над ухом и ударилась в перекладину потолка.

– Хорошо, – сказала она, все еще не сходя с места.

– Вперед! – скомандовал он. На этот раз пуля вонзилась в пол, около ее ног. Так близко, что в кожу впились деревянные опилки. – Идите впереди меня.

Могла ли она идти? Нет. Но она должна. Ее колени дрожали, но она должна двигаться.

Конар уже едет домой. И может быть, он понял…

Она очень медленно шла по лестнице, переступая со ступеньки на ступеньку. Они спускались с верхнего этажа на второй. Она чувствовала, как дуло пистолета тупо упирается ей в спину. А его пальцы касались волос на затылке.

– Шевелитесь. Не останавливаться!

Худой, поджарый, но при этом угрожающе сильный. Его голос стал неузнаваем, как и вдруг появившийся акцент. Она вскрикнула от боли, когда он грубо подтолкнул ее. Держа за волосы, он подталкивал ее вниз по лестнице и дальше вдоль коридора.

– Я мастер манипулировать людьми, Джен. И надеюсь, смогу продемонстрировать вам это.

Она снова вскрикнула, когда они прошли мимо Дрю, лежащего ничком у входа в ее спальню. Ей не хватало воздуха, она пыталась вздохнуть и не могла, голова кружилась, ноги не слушались, и, зацепившись за ковер, она упала. Прямо перед ней валялись ее белые шлепанцы, небрежно брошенные в ногах постели. Она протянула руку. Эдгар наклонился, пытаясь снова схватить ее за волосы. Дженнифер размахнулась и со всей силой ударила его по лицу.

Он вскрикнул и, корчась от боли, закрыл лицо руками. Она угодила ему прямо по глазам. Он распрямился, неуверенно покачиваясь. Она стремительно отскочила в сторону, надеясь убежать.

Пуля попала в дверь спальни. Дженнифер замерла и повернулась. Его лицо представляло собой чудовищную маску. Левый глаз заплыл. Кровь тонкой струйкой стекала по щеке. Но он держался на ногах, и его пистолет был направлен прямо на нее.

– В душ, мисс Дженнифер.

Где же Конар? Ее сердце покатилось вниз. Она хотела снова закричать, но какой смысл – шума автомобиля не было слышно.

– Идите!

Она медленно прошла через дверь ванной. Он за ней, прикрывая ладонью пораненный глаз. Он включил воду.