Страница 33 из 145
Панас догнал ее, когда она вышла из зала на улицу. Он успел переодеться в черно-желтую форму спецотряда.
– Госпожа Карина, – остановил он ее. – Можно сказать тебе еще несколько слов, прежде чем мы расстанемся?
– Да, господин Панас? – она остановилась, выжидательно глядя на него и поеживаясь от забирающегося под куртку и во влажные волосы промозглого ветерка. Тусклый фонарь над входом бросал на лицо тролля причудливые тени, странным образом искажая его выражение. На всякий случай Карина даже посмотрела на него через сканер, чтобы удостовериться, что это действительно Панас, а не какой-то другой тролль.
– Пойдем, – он успокаивающе положил руку ей на плечо. – Как минимум сотню саженей нам по пути. Другой человеческой девушке твоего размера я бы предложил проводить ее до дома, но тебе даже не рискую.
– Почему? – с любопытством осведомилась Карина, глядя на него снизу вверх. Ее макушка едва достигала оой-капитану до середины живота.
– Потому что на смех поднимешь! – тролль оскалил в веселой усмешке двойной ряд зубов и зашагал в сторону улицы. Карина пошла рядом.
– Не подниму, господин Панас, – серьезно сказала она. – Если ко мне пристанут хулиганы, мне придется с ними драться. Такие неприятности я не ищу. Рядом же с полицейским мало кто осмелится напасть.
– Ты мудра не по годам, – одобрил тролль. – Многие в твоем возрасте и… с твоими умениями задрали бы нос и вообразили себя неуязвимыми. Так проводить?
– Спасибо, господин Панас, но не стоит. Мне удалось снять квартиру неподалеку от Рыночной площади, здесь полчаса идти. И почти все время по людным освещенным улицам. Риска нет.
– Хорошо. Но мне пока что в ту сторону, так что не возражаешь, если пойдем вместе? – Он махнул рукой пристроившимся под фонарем давешним патрульным. Те махнули в ответ. На всякий случай Карина тоже помахала.
– Не возражаю, господин Панас, – согласилась она. – Скажи, а я… очень глупо сегодня выглядела?
– Что? – тролль аж запнулся, изумленно взглянув на нее с высоты своего роста. – Госпожа Карина, ты сегодня выглядела как угодно, только не глупо. Ты великолепно владеешь своим телом, и, насколько я разбираюсь в искусстве Пути, носишь свою ленту вполне заслуженно. Если же ты имеешь в виду оборвавшийся снаряд… Госпожа, ты, похоже, не понимаешь, как такие вещи воспринимают другие, у кого нет твои способностей. Для тебя это, наверное, привычно, но я могу заверить, что по крайней мере треть моих ребят перепугалась до полного паралича, треть попыталась нашарить на поясе пистолеты, а остальные просто оказались слишком тупы и не сразу поняли, что происходит. Они сейчас тебя настолько зауважали, что и заговорить-то первыми побоятся.
Он фыркнул.
– Мы никогда не видели людей с настолько развитыми способностями. Я слышал, у нас в городе в других округах живут четверо или пятеро людей и один орк с первой категорией, но я даже и со второй-то видел лишь издалека. Не сочти за невежливость, госпожа, – поспешно добавил он. – Я вовсе не хотел сказать, что ты для нас какой-то экспонат. Просто… все вышло очень неожиданно.
Они обогнули здание полицейского управления и вышли на улицу. Карина ссутулилась. Ей показалось, что на плечи навалилась невыносимая тяжесть.
– Что с тобой, госпожа? – встревоженно осведомился тролль. – Ты нехорошо себя чувствуешь?
Девушка помотала головой.
– Все в порядке, господин полицейский, – тихо сказала она. – Но быть ходячим чудом природы не так-то легко. – Она вздохнула. – В университете никто не знал, что я девиант. В школах знали только директора. А здесь вдруг сразу столько народу!
– Быть уникальным всегда нелегко, госпожа, – согласился тролль. – Особенно когда о твоей уникальности знают завистливые идиоты. Они не упустят шанса унизить тебя, чтобы возвыситься хотя бы в собственных глазах. Но не волнуйся. Мои ребята очень неразговорчивы с посторонними, это профессиональное. А что они о тебе знают – так у полицейских работа такая, знать неизвестное другим. Не расстраивайся. Свою уникальность нужно нести с высоко поднятой головой. Ее не нужно стыдиться.
– Вот и папа так же говорит, – снова вздохнула девушка. – Ему-то хорошо, он…
Она резко осеклась. Дура! – обругала она себя. Еще бы ты ляпнула почти незнакомому троллю, что у тебя папа – Демиург!
– Твои родители, наверное, тебя очень любят, – задумчиво сказал тролль. – Хотел бы я знать, каково, когда есть настоящие, только твои собственные отец и мать.
– А у Народа разве не так? – удивилась девушка.
– У Народа дети, выжившие после Испытания воли, передаются опытным педагогам. Наша натура требует очень жесткого волевого контроля, поэтому мы не можем себе позволить неумелое воспитание. А воспитатель – совсем не то, что родители.
– Понятно… А много детей погибает на Испытании?
– Проще сказать, сколько выживает – не более одного из трех. В неудачные сезоны – не более одного из пяти. Но прошу извинить меня, госпожа, у Народа не принято обсуждать эту тему с посторонними.
– Прости за невежливость, господин Панас.
– Не за что прощать. Незнание – не оскорбление. Но мне в ту сторону, госпожа, – тролль кивнул на уходящий вбок переулок.
– Мне прямо. Спасибо за компанию, господин Панас. До встречи.
– До встречи, госпожа Карина. Я с нетерпением жду, когда снова смогу увидеть тебя на тренировке.
Махнув ей рукой, он спорым шагом свернул в переулок и через несколько секунд пропал из вида в ночной темноте, лишь сгущаемой редкими уличными фонарями. Девушка посмотрела ему вслед и вздохнула. Все-таки какой дурой она себя сегодня выставила! Спасибо Панасу за деликатность, но она-то знает, что он думает на самом деле. Ну, если не он сам, то остальные. Словно соглашаясь, желудок громко пробурчал. Голод прорезался внезапно, как край солнца показывается из-за горизонта. А ведь она совсем забыла, что ей еще нужно поужинать.
Она оглянулась по сторонам. Ага. Вот, кажется, симпатичное вечернее кафе…
10.12.849, златодень. Крестоцин
– Биката, можно вопрос?
Инженер остановился и оглянулся на Калайю. Чоки следовала за ним, немного приотстав.
– Можно – кивнул он, отойдя к витрине какого-то модного магазина, чтобы не мешать спешащим по тротуару прохожим.
– Биката, мы ходим по городу уже пять часов, – сказала чоки, последовав его примеру. – Мы посетили шестнадцать магазинов, двадцать три заведения общественного питания и семь мест, которые я не идентифицировала. Ты не обучаешь меня по обычной схеме, и продолжительность прогулки в три раза превышает среднюю. Ты изменил шаблон обучения?
– Нет, Калайя. Просто я ищу работу. Временную работу, которая позволит мне перекантоваться несколько периодов. Прийти в себя, понять, как жить дальше…
– Биката, я не понимаю. В моей базе имеются сведения, что ты являешься сотрудником компании "Визагон", которой я принадлежу. В базе также имеются сведения, что компания "Визагон" не поощряет параллельную работу сотрудников в других организациях, коммерческих фирмах и так далее. Почему ты хочешь нарушить правила компании?
– Я больше не сотрудник "Визагона", Калайя. Я уволен. Я ищу другую работу.
– Информация принята к сведению. Корректировка базы проведена. Биката, но поскольку ты не являешься сотрудником компании "Визагон", наше общение недопустимо. Указано, что мое шасси является оборудованием с ограниченным доступом, и что требуется специальное разрешение на доступ к нему со стороны неавторизованного персонала и лиц, не являющихся сотрудниками "Визагона". Запрашиваю авторизацию доступа по протоколу семь-один-восемь, верифицированную сертификатом менеджера проекта.
– М-мать… – пробормотал Биката. – Задрала меня эта шаблонная система безопасности. Калайя, птенчик выпал из гнезда, птичка испугалась.
Калайя выпрямилась и застыла совершенно неподвижно.
– Система переведена в режим инженерного обслуживания, – сообщила она глухим безжизненным голосом. – Ожидание команды.