Страница 1 из 73
Айрис ДЖОАНСЕН
ПОЛНОЧНЫЙ ВОИН
1
Комета! Она простиралась над всем небосклоном, расцветив его багровыми красками. Огненная голова небесного светила, ее светло-алые хвосты раскинулись на огромном пространстве, явив собой чудо, предвещая бедствия, войны, голод и мор. Шел 1066 год. Время, когда Англия вскоре была завоевана норманнами. Начинался новый, нормандский, период английской истории.
А комета совершала свой ликующий полет вокруг Солнца, уступившего ей пространство. Правда, держась от него на почтительном расстоянии.
Охваченная восторгом, Бринн жадно всматривалась в полночное небо, словно ждала, что как и над ней, так и в сумраке лесной чащи распустится таинственный цветок — именно там, откуда она была родом и откуда была безжалостно изгнана. «Господи, яви чудо», — молилась она, не в силах оторвать взгляд от бушующего небосвода.
— Это дело твоих рук! — злобно прошипел голос за ее спиной.
Бринн не повернула головы.
В невзрачной комнатенке за конюшней она надеялась хоть немного насладиться одиночеством. Не получилось. Явился постылый Делмас. От него шел запах страха и ненависти. Бринн безошибочно различала, чем пахло нутро человека.
— О чем ты говоришь? — спросила она, не оборачиваясь, чувствуя его приближение. Тяжелая рука легла ей на плечо. Первым неосознанным желанием было сбросить ее, но она даже не шевельнулась.
— Смотри на меня! Ну! — Угроза в этом командном «ну!» ее не испугала.
Бринн с неохотой отвернулась от сияющего купола небес и с вызовом посмотрела Делмасу в глаза.
Он тут же отвел взгляд. Делмас боялся ее проницательных, удивительных глаз. Они становились ярко-зелеными, когда она задумывались, вспыхивали черным огнем, когда он докучал ей. И были бездонно синими рядом с леди Эдвиной, слабый фитиль жизни которой она одна могла поддержать.
— Не говори глупостей. Я хочу спать, устала. — В глазах ее предостерегающе зажглись черные огоньки.
— Не очень, раз сумела сделать это, — твердил он свое, указывая рукой на небо. — Прекрати это безумие. Слышишь? Я хочу, чтобы все кончилось. Запрети ей лить огонь на землю.
— Что ты сказал? — Бринн показалось, что она ослышалась. Что он городит, в своем ли уме? В трепещущем, мерцающем полете огненной кометы злобный оскал его рта был особенно противен и невыносим.
— Это твоих рук дело, я знаю. Ты вызвала ее, чтобы убить меня и вернуться в свой проклятый всеми Гвинтал.
Ей хотелось просто расхохотаться ему в лицо и смеяться до тех пор, пока он не начнет корчиться от собственной дикости.
— Я взмахнула рукой и призвала комету на твою голову? Не сходи с ума…
Резкий удар в лицо заставил Бринн замолчать.
— Отправь ее отсюда обратно!
От боли у нее потемнело в глазах. И бил он ее не впервые. Это случалось, когда все его существо охватывал страх и суеверный ужас. Она все терпела. Каким бы ненадежным он ни был, но на чужой земле он ее единственный защитник — ее муж.
— Я не вызывала комету.
— Лжешь! Ты о ней заговорила вчера вечером. Все в поместье испугались, а ты… ты торжествовала!
Бринн любила чудеса и ждала от них чего-то необыкновенного. И она не испытывала страх, ее просто забавлял испуг людей, не принимающих ничего, что выходило бы за рамки повседневности. Божественное происходило каждый день. Разве не чудо дождь? Почему их не волнует смена времен года? И уж, конечно, величайшее чудо из чудес — рождение ребенка.
— Ты не прав. Я только…
И снова яростный удар по лицу.
— Я хочу, чтобы она убралась отсюда!
У Бринн все поплыло перед глазами, она еле удержалась на ногах. Бесполезно было убеждать Делмаса в своей непричастности к появлению кометы. Оставалось лишь воспользоваться его же суеверным страхом для своей защиты и его верой в ее колдовство.
— Ладно. Это сделала я.
— Я так и знал. — Он облегченно вздохнул. — А теперь отправь ее туда, откуда она прилетела.
— Я не могу вернуть ее.
Бринн поспешно отступила на шаг: Делмас так легко выходил из себя.
— Во всяком случае не сейчас, — торопливо пояснила она. — Заклинание слишком сильное и должно свершиться, но я сделаю так, что никто не пострадает.
Делмас недоверчиво сдвинул брови.
— Это все, что я могу сейчас для тебя сделать, — решительно продолжала она, не давая ему времени задуматься.
— И она улетит к себе?
— Да.
Бринн молила Бога, чтобы ее слова оказались правдой.
— Когда?
— Скоро, — попыталась она его успокоить. — Надо только набраться терпения и спокойно ждать. Может, она, удаляясь, пошлет нам звездный дождь, чтобы сбылись все наши самые заветные желания.
Бринн захлопнула ставни, закрыв от него полыхавшее заревом небо.
— Ну а теперь можно мне идти спать?
— Нет.
Делмас долго всматривался в закрытое окно, пытаясь осмыслить свою нелегкую маленькую победу над упрямой колдуньей.
— Ты нужна леди Эдвине. Она была очень напугана и послала за мной свою служанку. Но я не знаю, как ей помочь. Вот мне и пришлось разыскивать тебя. Здесь я застал тебя за богомерзким делом.
— Почему ты мне сразу не сказал? — Бринн быстро направилась к двери. — Ты нашел лорда Ричарда?
— Он знает. Но у него другие дела. Ему не до жены.
Делмас шел за ней следом.
— Он велел мне позвать тебя, а ей передать, что скоро придет.
«Другие дела»! Наверняка он был со своей новой любовницей, Джоанной Дэнвортской, — с горечью подумала Бринн. — Эдвина может умереть, а ему все равно, для него это даже лучше". — Бринн было очень жаль хрупкую нежную жену лорда Ричарда.
Его отнюдь не обрадовал приезд Бринн в Редферн, куда ее отправил лорд Келлз, отец Эдвины, для ухода за своей дочерью. Болезненная, робкая, она даже не могла родить ребенка. Эдвина мешала, раздражала жаждущего власти мужчину, каким был лорд Ричард. Избавиться от такой никудышной жены и завладеть ее богатым приданым — вот к чему он стремился. Видит Бог, ему не так уж и трудно сбросить столь невесомое, но тягостное бремя: чуть-чуть небрежности, и через оставленное открытым окно повеет ледяным холодом…
«Ну уж нет! Он не сможет осуществить свой коварный план, я ему не позволю уморить Эдвину. Будь он проклят!» — со злостью подумала Бринн. Она не даст ей умереть.
— Будь ты хоть чуть-чуть добрее, ты не устроила бы этого огня на небе, — еле поспевая за ней, нудил Делмас. — Пообещай, что передашь мне клад, и я отвезу тебя обратно в Гвинтал.
Бринн даже не взглянула на него и не замедлила шаг.
— Никакого клада нет, — бросила ему на ходу ничего не значащую фразу.
— Врешь, Бринн, он нужен мне, отдай мне сокровища.
Алчный и назойливый, трусливый и злобный, мстительный и хитрый. Святые небеса, как она устала от него, как все это ей опротивело! Временами Бринн еле удерживалась, чтобы не рассказать ему обо всем, чего он жаждал. Впрочем, его жадность бездонна, и тогда он бы захотел завладеть всем, чем можно, и всего бы ему было бы мало, а она никогда бы больше не увидела Гвинтал.
— Нет никакого клада, — повторила она равнодушно.
— Я выкуплю свою свободу. Я выкуплю всех в Англии. Мне все здесь опротивело. Почему ты…
— Нет никакого клада. — Теперь Бринн говорила уже со злостью.
Делмас больно вцепился ей в руку.
— Тварь! — Горло у него перехватило от страха и накопившейся злобы. — Когда-нибудь я придушу тебя до смерти, гадина!
Угрозы оставляли Бринн спокойной. Он пытался запугать ее в первые несколько недель после их свадьбы, пока она не научилась защищаться и не поняла, что агрессивным его делают страх и алчность.
— Я не могу рассказать тебе то, чего не знаю. Радуйся тому, что я даю тебе. — Она на мгновение замерла у комнаты Эдвины. — Это больше того, что ты получил, женившись на мне.