Том 17

Версальский мир. Как партия, мы ни в коем случае не можем сказать, что признаем Версальский мир. Это не нужно — Францию мы этим не купим, ряд нужных слоев в Германии отпугнем, крылья у германских рабочих масс подрежем. И, наконец, зачем нам связывать себя — кто знает силу резонанса, который вызовет германская революция в других странах, кто знает, что будет через год. Лозунг — “советы по борьбе с фашизмом” не годится. Не прав т. Зиновьев и в своих требованиях к французской компартии. Бросить французским солдатам лозунг: “оказывайте сопротивление при подавлении вами германской революции” — было бы огромной ошибкой. Это повело бы только к истреблению сотен коммунистов, и в случае оккупации французами Германии привело бы к обезглавлению французской компартии. Нельзя давать такой козырь французским империалистам. Учитывать оппозиционизм французской компартии можно, и пользоваться им должно, но такой рискованный шаг, какой про латает т. Зиновьев, сделать нельзя. Надо ограничиться сейчас минимальным количеством решений. Во-первых, надо признать, что революция в Германии — вопрос месяцев и недель. Во-вторых, подготовка должна быть построена по календарному плану, должны быть назначены сроки, и к этим срокам должна строиться подготовка.

т. Сталин. Мне кажется, ясно, что основной вопрос, который стоит здесь перед нами, — это вопрос о существовании нашей федерации. Либо революция в Германии провалится и побьют нас, либо там революция удастся, все пойдет хорошо, и наше положение будет обеспечено. Другого выбора нет. Важна линия поведения РКП. И основу вопроса составляет большое напряжение наших военных сил.

Лозунг “рабоче-крестьянского правительства”, “единого фронта”. Снять их нельзя — они имеют огромное значение. Но нашим коммунистам надо раскрыть карты, надо разъяснить, что на них ляжет главная тяжесть. Надо связать левых, надо разъяснить Брандлеру, что основную тяжесть вынесет верхушка.

Версальский договор — здесь прав т. Троцкий, а не Радек. Нельзя выдвигать лозунг о признании Версальского договора. Лучше играть этим — может быть, будем, может быть, нет (Радек: “И я за это”). Тем лучше. Поправку Троцкого внести надо. Есть еще мера, которая сможет сильно облегчить положение: надо усилить нашу силу в лимитрофных государствах. Надо собрать и бросить туда коммунистов этих национальностей. Для нас очень важен и нужен общий кусочек границы с Германией. Нужно постараться сорвать одно из буржуазных лимитрофных государств и создать коридор к Германии. К моменту революции это нужно подготовить. Пока не ясно, как это сделать, но этот вопрос надо разработать.

Что касается календарной программы — я сомневаюсь в ее пригодности. Рабочие еще верят или полуверят в социал-демократию. Может быть, что Гильфердинга и на 8 месяцев хватит (Бухарин: “Ему сделать-то нечего”. Радек: “Можно 8 месяцев ничего не делать”). Можно намечать сроки пробных выступлений, срок решительного выступления назначать нельзя.

Надо выбросить из тезисов Зиновьева вопрос о РКП. Вопрос надо разбить на два один о том, что касается ГКП; другой о том, что касается нас, РКП. Это второе из резолюции Коминтерна надо выделить. И, конечно, решений выносить на свет нельзя.

т. Чичерин. Наша политика ближайшего времени в западноевропейских странах тесно связана с вопросом о грядущей революции в Германии. Нельзя ли созвать совещание, которое бы подработало ряд вопросов, стоящих в этой связи. Например, надо подработать вопрос, ориентируемся ли мы на консолидацию Чехословакии или Югославии, или подготовляем там восстания, или делаем то и другое (голоса: “Конечно, и то и другое”). Венгрия с своеобразной стадией развития ее фашизма. Этот вопрос нужно специально проработать. Румыния. Здесь 2 линии. Или отдать румынам Бессарабию и приобрести их дружбу. Или устроить восстание в Бессарабии (что очень не трудно) и организовать поход на Бухарест. У нас есть возможность поднять движение в Алжире, Абиссинии, Триполи. Создавать ли оттяжной пластырь в Африке? Вопрос о работе в колониях тем более важен, тем более о нем надо подумать, что ведь оккупировать Германию пойдут черные войска. Мы держали порох сухим, но возможности у нас большие. Вопрос об Эльзас-Лотарингии. Польша. Если бы Польша обязалась обеспечить пропуск хлеба, что можно им дать? Латвия. Они нас боятся и еще больше будут бояться в связи с надвигающимися событиями в Германии. Здесь можно действовать страхом, военной угрозой. В таком же положении Эстония. Нужно учесть также разложение фашизма. Предлагаю назначить специальное совещание для проработки вопросов нашей внешней политики.

т. Бухарин. Я не согласен с некоторыми товарищами относительно оценки антифашистского дня. Мы разгромлены не были (Радек: “Потому что не выступили”). И положительную роль он сыграл. Перспективы. Характеризует положение то, что у них нет никаких. Какова же должна быть линия нашего поведения? Выставлять ли Коминтерн как открытую организующую силу? Мне кажется, да, выставлять, и т. Троцкий здесь не прав. Для рабочих это будет иметь огромное значение. Но это важно и по отношению к мелкой буржуазии — если будут знать, что за Германской революцией стоит Советская Россия — это выгодно. Коминтерн должен выступить открыто. Есть голоса за закрытое совещание. Но ведь нельзя обойтись без открытых призывов Коминтерна, от его реагирования на громкие факты и т. д.

Срок. Сроки частичных выступлений и мобилизации сил устанавливать выгодно, срок решительного выступления назначать не надо.

О левых. Их бить не нужно. Такой лозунг выкидывать нельзя. Надо вспомнить сколько заслуг за ними. Ведь левые, например, завоевали союз металлистов в Берлине. Это крупнейшее реальное достижение. Что касается переходных мер, лучше сосредоточить внимание на том, чего им не нужно делать. Важно поставить вопрос об агитации. Надо подготовить нашу партию. Надо разбить вопрос о ГКП и РКП.

т. Рыков. Совершенно ясно, что на карту ставится все. Мы же совершенно не готовы. Конечно, всякие дипломатические меры — вещь не главная. Ясно, что международный фашизм постарается раздавить Москву после Берлина. Нужно оттягивать. Нужно принять календарный план подготовки, а не восстания, но не только для Германии, а и для нас.

О левых. Конечно, их надо бить — если они мешают правильно организовывать рабочие сотни. Выставить лозунг крушения Версальского договора необходимо. Величайшая опасность — торопливость. Надо подготовлять, оттягивая. Необходимо дальнейшее развитие массового движения на более глубокой политической платформе.

Календарную программу надо принять, продолжая борьбу за завоевание смежных слоев.

т. Троцкий. К вопросу о календарной программе. Надо учесть, что ГКП — партия, не имевшая революции 1905 г., партия, не имевшая нашего подполья с его теоретической проработкой вопроса о технике восстания. Есть ряд обжегшихся, боящихся путчизма, того, что революция будет именно путчем. Партия в целом теряется. Важно и то, что у них нет ЦК, такого ЦК, который мог бы руководить. Там жива психология побитой собаки после неудачных опытов своего марта. Германской компартии нужно помочь организовать (если не бояться этого богдановского термина) свое собственное отношение к грядущей революции. Реальный смысл календарной программы. Фиксируются сроки, в которые нужно сделать то-то и то-то, но они, конечно, гибки и подвижны. Чтобы создать черновую гипотезу плана, надо поговорить с немецкими товарищами.

Но срок нужен. Надо установить, на какой срок брать прицел. Вы его преувеличиваете. Присмотритесь к реальной обстановке: падающая марка, положение населения. Больше опасность, что Германская революция явится слишком рано. Если нет работы по организации, наступит прострация у боевиков и мы ослабим имеющиеся у нас силы.

т. Сталин. К вопросу о календарной программе. За календарную программу у нас я целиком. Другое дело — в Германии. Есть моменты, которые предвидеть нельзя. А выступление должно совпасть именно с таким выгодным моментом. У нас они были — съезд Советов, увод Петроградского гарнизона (Троцкий: “Мы их создали”, т. Сталин “Мы раздули”). Я за условную календарную программу с передвижными сроками и с выполнением того условия, чтобы срок выступления совпал именно с выгодным моментом.