Том 11

А вывод какой? Вывод один: позиция Эмбер-Дро и Серра в вопросе о германской компартии есть позиция трусливой, адвокатской защиты правых против КПГ и Коминтерна.

Я узнал сегодня из речей некоторых ораторов, что некоторые германские примиренцы ссылаются в свое оправдание на мою речь на ноябрьском пленуме ЦК ВКП(б) (см. настоящий том, стр. 245–290. — Ред.) в вопросе о методах борьбы с правыми элементами. Как известно, я утверждал в своей речи (она опубликована), что на данной стадии развития борьбы с правой опасностью внутри ВКП(б) основным методом борьбы является борьба идеологическая, что не исключает применения организационных выводов в отдельных случаях. Я обосновывал этот тезис тем, что правые в ВКП(б) еще не скристаллизовались, не представляют группировки или фракции и не дали еще ни одного случая нарушения или невыполнения решений ЦК ВКП(б). Я утверждал в своей речи, что если правые перейдут на позицию фракционной борьбы и станут нарушать решения ЦК ВКП(б), с ними будет поступлено так же, как поступили с троцкистами в 1927 году. Кажется, ясно. Не глупо ли после этого ссылаться на мою речь как на аргумент в пользу правых в Германии, где правые уже перешли на фракционные методы борьбы и систематически нарушают решения ЦК КПГ, или как на аргумент в пользу примиренцев в Германии, где они не порвали еще и, видимо, не хотят порвать с фракцией правых? Я думаю, что ничего глупее этой ссылки нельзя себе представить. Только люди, порвавшие с логикой, не могут понять всей глубины той разницы, какая существует между положением правых в ВКП(б) и положением их в КПГ.

В самом деле. Правые в ВКП(б) не представляют еще фракции, и они, бесспорно, лояльно выполняют решения ЦК ВКП(б). Правые в Германии, наоборот, уже имеют фракцию с фракционным центром во главе и систематически топчут ногами решения ЦК КПГ. Не ясно ли, что методы борьбы с правыми в данный момент не могут быть одинаковыми в этих двух партиях?

Далее. У нас в СССР не имеется социал-демократии как организованной и серьезной силы, могущей питать и стимулировать правую опасность в ВКП(б). В Германии, наоборот, возле компартии существует более сильная и довольно крепко организованная социал-демократическая партия, питающая правый уклон в германской компартии и превращающая его объективно в свою агентуру. Не ясно ли, что только слепые могут не замечать всей разницы ситуации в СССР и в Германии?

Наконец, еще одно обстоятельство. Наша партия выросла и окрепла в жесточайших боях с меньшевиками, причем бои эти имели в продолжение нескольких лет форму прямой гражданской войны с ними. Не забудьте, что мы, большевики, свергали в Октябре меньшевиков и эсеров, как левое крыло контрреволюционной империалистической буржуазии. Этим, между прочим, и объясняется, что нигде, ни в одной компартии в мире традиции борьбы против открытого оппортунизма не сильны в такой степени, как в ВКП(б). Достаточно вспомнить о московской организации, особенно о Московском комитете, где имели место известные примиренческие колебания, достаточно вспомнить о том, как партийные рабочие в Москве в каких-нибудь два месяца одним ударом выправили линию Московского комитета, — достаточно вспомнить все это, чтобы понять, до чего сильны в нашей партии традиции борьбы против открытого оппортунизма.

Можно ли то же самое сказать о германской компартии? Вы наверное согласитесь со мной, что, к сожалению, нельзя этого сказать. Более того, мы не можем отрицать, что компартия в Германии далеко еще не освободилась от социал-демократических традиций, питающих правую опасность в КПГ. Вот вам условия в Германии и условия в СССР, говорящие о том, что различие условий диктует различие методов борьбы с правой опасностью в ВКП(б) и КПГ.

Только люди, лишенные элементарного чутья марксиста, не могут понять этой простой вещи.

В комиссии ноябрьского пленума ЦК ВКП(б) по выработке резолюции[67] было предложение со стороны одной группы товарищей распространить основные положения резолюции и на другие секции Коминтерна, в том числе и на германскую секцию. Мы отвергли это предложение, заявив, что условия борьбы с правой опасностью в КПГ кардинально отличаются от условий борьбы в ВКП(б).

Два слова насчет проектов резолюций, внесенных комиссиями ИККИ. Серра считает, что проекты эти носят характер провинциальных резолюций. Почему, спрашивается? Потому, оказывается, что в проекте открытого письма нет анализа политической обстановки, порождающей правую опасность.

Это смешно, товарищи. Такой анализ имеется у нас в решениях VI конгресса. Нужно ли его повторять? Я думаю, что не следует повторять. Собственно говоря, мы могли бы ограничиться короткой резолюцией о правых, которые систематически нарушают решения VI конгресса и подлежат поэтому исключению, и о примиренцах, которые не ведут борьбы против правых и потому заслуживают того, чтобы сделали им серьезнейшее предупреждение.

Если мы, однако, не ограничились короткой резолюцией, то это для того, чтобы разъяснить рабочим сущность правого уклона, показать им настоящее лицо Брандлеров и Тальгеймеров, показать им, что они представляли собой в прошлом и что представляют теперь, показать, как долго щадил их Коминтерн, надеясь исправить их, показать, как долго терпели их в своей среде коммунисты и почему нельзя терпеть дальше существования таких людей в составе Коминтерна.

Вот почему проект резолюции получился более пространный, чем этого можно было ожидать с первого взгляда.

Тов. Молотов уже говорил здесь, что делегация ВКП(б) присоединяется к этим проектам резолюции. Я могу лишь повторить заявление тов. Молотова.

“Большевик” № 23–24, 1928 г.

Ответ Куштысеву

Тов. Куштысев!

Ваше письмо от 11.XII.28 г. получил.

Ваш вопрос с виду может показаться правильным. На самом деле он не выдерживает никакой критики. Не трудно понять, что когда Ленин говорит — “Советская власть плюс электрификация есть коммунизм” — этим он не хочет сказать ни того, что при коммунизме будет какая бы то ни было политическая власть, ни того, что ежели мы занялись серьезно электрификацией страны, то этим уже осуществили коммунизм.

Что же хотел сказать Ленин, делая такое заявление? Он хотел, по-моему, сказать лишь то, что одной Советской власти недостаточно для продвижения к коммунизму, что для продвижения к коммунизму Советская власть должна электрифицировать страну, переводя все народное хозяйство на крупное производство, что Советская власть готова идти по этому пути, для того, чтобы прийти к коммунизму. Изречение Ленина означает лишь готовность Советской власти двигаться по пути к коммунизму через электрификацию.

Мы часто говорим, что наша республика является социалистической. Значит ли это, что мы уже осуществили социализм, уничтожили классы и отменили государство (ибо осуществленный социализм означает отмирание государства)? Или значит ли это, что при социализме будут еще существовать классы, государство и т. д.? Ясно, что не значит. Имеем ли мы право в таком случае называть нашу республику социалистической? Конечно, имеем. С какой точки зрения? С точки зрения нашей решимости и нашей готовности осуществить социализм, уничтожить классы и т. д.

Может быть, согласились бы Вы, т. Куштысев, выслушать мнение Ленина на этот счет? Если согласны, то слушайте:

“Не было еще, кажется, такого человека, который, задаваясь вопросом об экономике России, отрицал переходный характер этой экономики. Ни один коммунист не отрицал, кажется, и того, что выражение социалистическая советская республика означает решимость Советской власти осуществить переход к социализму, а вовсе не признание новых экономических порядков социалистическими” (т. XXII, стр. 513).

67

Имеется в виду резолюция “О контрольных цифрах народного хозяйства на 1928/29 год”, выработанная в комиссии ноябрьского пленума ЦК ВКП(б) под руководством И.В. Сталина и принятая на заседании пленума 24 ноября 1928 года. В заключительной части резолюции пленум указал на необходимость борьбы на два фронта и определил методы борьбы с правой опасностью как главной опасностью в ВКП(б) (см. “ВКП(б) в резолюциях и решениях съездов, конференций и пленумов ЦК”, ч. 11, 1941, стр. 296–297). — 309.