Том 10

Но, товарищи, игра игре рознь. Когда оппозиция играет в партию, то это может вызывать лишь смех, ибо для партии эта игра ничего, кроме забавной затеи, не представляет.

Но мы имеем дело не только с партией. У нас есть еще классы, у нас есть антисоветские элементы. И эти антисоветские элементы следят за игрой оппозиции, учась у нее борьбе с партией, борьбе с Советской властью, борьбе с нашей революцией. Для этих элементов игра оппозиции в партию, выпады оппозиции против партии, антисоветские выходки оппозиции представляют некоторую школу, некоторую подготовительную школу для борьбы с Советской властью, для развязывания сил контрреволюции.

Недаром оппозицию облепляют всякие антисоветские элементы. Вот в чем опасность игры оппозиции в партию. И именно потому, что здесь имеется серьезная опасность, — именно поэтому партия не может глядеть равнодушно на антисоветские упражнения оппозиции, именно поэтому она должна пресечь их в корне.

А рабочий класс не может не видеть всей опасности этой антипартийной игры оппозиции. Для оппозиции партия есть шахматная доска. Борясь против партии, она делает те или иные шахматные ходы. Она сегодня подает заявление об уничтожении фракционности. Она завтра плюет на свое же собственное заявление. Она через день подает новое заявление для того, чтобы спустя несколько дней вновь оплевать свое же собственное заявление. Это есть для оппозиции шахматные ходы. Они — игроки, и только.

Не так смотрит рабочий класс на свою партию. Для рабочего класса партия есть не шахматная доска, а инструмент его освобождения. Для рабочего класса партия есть не шахматная доска, а жизненное средство для преодоления врагов, для организации новых побед, для окончательной победы социализма. Поэтому рабочий класс не может не смотреть с презрением на тех, кто превращает его партию, его святая святых, в шахматную доску для шулерских упражнений оппозиционных игроков. Ибо рабочий класс не может не знать, что работа оппозиции по срыву железной дисциплины нашей партии, работа оппозиции по расколу нашей партии есть, по сути дела, работа по срыву диктатуры пролетариата в нашей стране.

“Платформа” оппозиции есть платформа по разрушению нашей партии, платформа по разоружению рабочего класса, платформа по развязыванию антисоветских сил, платформа по срыву диктатуры пролетариата.

Перейдем к третьему вопросу, к вопросу о перспективах нашей революции.

Характерной чертой всей установки оппозиции является неверие в силы нашей революции, неверие в силы и способности пролетариата вести за собой крестьянство, неверие в силы и способности рабочего класса построить социализм.

Я уже цитировал известное место из речи Смирнова о неизбежной “гибели” нашей революции, если мы не учиним разлада со средним крестьянством. Песни о “гибели” революции слышим мы от оппозиционеров не впервые. Вечное хныканье и растерянность перед трудностями, пророчества о сумерках и крахе нашей революции не первый раз встречаем мы в заявлениях оппозиционеров. С тех пор как фракционная политика оппозиции стала терпеть крах за крахом, оппозиция не переставала кричать о “гибели” нашей революции, выдавая гибель своей собственной группы за “гибель” революции. Стоит только остаться оппозиции в меньшинстве, стоит только получить ей тумаки от партии, чтобы она вышла на улицу и стала кричать о “гибели” революции, используя все и всякие трудности против партии.

Еще в период Брестского мира, в 1918 году, во время известных трудностей революции, Троцкий, будучи разбит партией на VII съезде, стал кричать о “гибели” нашей революции. Однако революция не погибла, а пророчества Троцкого так и остались пустыми пророчествами.

В 1921 году, в период профсоюзной дискуссии, когда перед нами стояли новые трудности, в связи с ликвидацией продразверстки, а Троцкий потерпел еще одно поражение на Х съезде партии, Троцкий вновь стал кричать о “гибели” революции. Я помню хорошо, как в Политбюро, в присутствии тов. Ленина, Троцкий утверждал, что “кукушка уже прокуковала” дни и часы существования Советской власти. (Смех.) Однако революция не погибла, трудности были преодолены, а истерическая шумиха о “гибели” революции так и осталась шумихой.

Я не знаю, куковала тогда кукушка или не куковала. (Смех.) Но если она куковала, то надо признать, что куковала она неправильно. (Аплодисменты, смех.)

В 1923 году, в период новых трудностей уже на основе нэпа, в период кризиса сбыта, Троцкий вновь стал куковать о “гибели” революции, выдавая поражение своей собственной группы на XIII конференции нашей партии за поражение революции. Однако революция прошла мимо этих кукований, преодолев стоявшие перед ней тогда трудности.

В 1925–1926 годах, в период новых затруднений, в связи с подъемом нашей промышленности, Троцкий, на этот раз уже совместно с Каменевым и Зиновьевым, стал вновь куковать о “гибели” революции, выдавая поражение своей собственной группы на XIV съезде и после XIV съезда за поражение революции. Однако революция и не думала погибать, самозванные пророки были оттерты на задний план, а трудности были преодолены, как и всегда, как и в прошлом, ибо трудности существуют для большевиков не для того, чтобы хныкать и плакаться, а для того, чтобы их преодолевать. (Шумные аплодисменты.)

Теперь, в конце 1927 года, в связи с новыми трудностями в период перестройки всего нашего хозяйства на новой технической базе, они вновь начали куковать о “гибели” революции, прикрывая этим действительную гибель своей собственной группы. Но вы все видите, товарищи, что революция живет и здравствует, а гибнут кто-то другие.

Так они куковали и куковали, и докуковались, наконец, до ручки. (Смех.)

“Платформа” оппозиции есть платформа “гибели” нашей революции.

Такова действительная платформа оппозиции по трем основным вопросам наших разногласий: по вопросу о рабочем классе и крестьянстве, по вопросу о партии и диктатуре пролетариата и, наконец, по вопросу о перспективах нашей революции.

Вы видите, что эта странная платформа свидетельствует о полном отрыве оппозиции от партии, от рабочего класса, от нашей революции. Это есть платформа порвавших с ленинизмом и оторванных от жизни интеллигентов.

Можно ли удивляться после всего этого, что партия и рабочий класс отвернулись вконец от оппозиции.

Вот почему оппозиция потерпела скандальный крах в своей борьбе против партии во время последней дискуссии.

Что же дальше? — спрашивают нас.

Оппозиция жалуется, что она подала на днях заявление о единстве, подписанное 31 троцкистом, но не получила еще удовлетворительного ответа. Но какой, собственно, ответ может быть на лицемерное заявление 31 троцкиста, когда фальшивые заявления оппозиции вновь и вновь опрокидываются ее раскольническими действиями? В истории нашей партии известно аналогичное заявление 31 меньшевика, данное, кажется, в 1907 году. (Голоса с мест: “Правильно!”) Ленин назвал тогда это заявление “лицемерием 31 меньшевика”.[69] (Смех.) Я думаю, что лицемерие 31 троцкиста вполне аналогично лицемерию 31 меньшевика. (Голоса с мест: “Совершенно верно!”) Оппозиция обманула партию дважды. Теперь она вознамерилась обмануть ее в третий раз. Нет уж, товарищи, довольно с нас обманов, довольно игры. (Аплодисменты.)

Что же дальше?

Дальше некуда идти, товарищи, ибо перейдены все пределы допустимого в партии. Нельзя больше болтаться в двух партиях одновременно, и в старой, ленинской партии, которая есть единая и единственная партия, и в новой, троцкистской партии. Надо сделать выбор между этими двумя партиями.

Либо оппозиция сама уничтожит эту вторую, троцкистскую партию, отказавшись от своих антиленинских взглядов и заклеймив открыто перед всей партией свои же собственные ошибки;

либо оппозиция этого не сделает, — и тогда мы сами уничтожим троцкистскую партию без остатка. (Аплодисменты.)

69

В.И. Ленин. “Выборы в Петербурге и лицемерие 31 меньшевика” (см. Сочинения, изд. 3-е, т. X, стр. 303–315 и изд. 4-е, т. 12, стр. 17–27). — 267.