Том 3

Вы хотите единства революционного фронта?

Поддержите Советы против директории, поддержите борьбу с контрреволюцией решительно и до конца, — и тогда единство сложится само собой, просто и естественно, как это имело место в дни корниловского восстания.

С Советами или против них? — выбирайте, граждане из “Дела Народа”!

“Рабочий Путь” № 14, 13 сентября 1917 г.

Передовая

Куют цепи

Соглашательская машина заработала. Зимний дворец, этот политический дом свиданий, полон гостей. Кого только нет здесь? Московские корниловцы и питерские савинковцы, корниловский “министр” Набоков и герой разоружения Церетели, заклятый враг Советов Кишкин и знаменитый локаутчик Коновалов, представители партии политических дезертиров (кадеты!) и кооператорские зубры из породы Беркенгейма, представители партии карательных экспедиций (эсеры!) и правые земцы вроде Душечкина, политические сводники из директории и известные толстосумы из “общественных деятелей”, — вот они, достопочтенные гости.

С одной стороны-кадеты и промышленники.

С другой стороны-оборонцы и кооператоры.

Там промышленники, как опора, и армия кадетов.

Здесь кооператоры, как опора, и армия оборонцев, ибо после того, как оборонцы растеряли Советы, они должны были перейти на старые позиции, к кооператорам.

– “Отсеките от себя большевиков” и тогда “у буржуазии и демократии будет общий фронт”, — говорит оборонцам Кишкин.

— Рады стараться, — отвечает Авксентьев, — но дайте сначала установить “государственную точку зрения”.

– “Буржуазии следует считаться с ростом большевизма и заботиться о создании коалиционной власти не менее, чем демократии”, — подсказывает Авксентьеву Беркенгейм.

— Рады стараться, — отвечает Авксентьев.

Вы слышите: коалиционная власть нужна, оказывается, для борьбы с большевизмом, т. е. с Советами, т. е. с рабочими и солдатами.

— Предпарламент должен быть “совещательным органом”, а власть-”независимой” от него, — говорит Набоков.

— Рад стараться, — отвечает Церетели, ибо он согласен на то, “чтобы Временное правительство не носило формальной… ответственности перед предпарламентом” (“Речь”).

— Не предпарламент создает власть, а, наоборот, власть создает предпарламент, “объявляя его состав, компетенцию и регламент”, — говорит декларация кадетов.

— Согласен, — отвечает Церетели, — “власть должна санкционировать это учреждение” (“Новая Жизнь”) и определить “формы его конструкции” (“Речь”).

А честный маклер из Зимнего дворца, г. Керенский, авторитетно изрекает:

1) “Организация власти и пополнение состава принадлежит ныне только Временному правительству”.

2) “Совещание это (предпарламент) не может иметь функций и прав парламента”.

3) “Временное правительство перед этим совещанием не может нести ответственности” (“Речь”).

Словом, Керенский “вполне согласен” с кадетами а оборонцы рады стараться, — чего же еще?

Недаром Прокопович, покидая Зимний дворец, заявил: “соглашение можно считать достигнутым”.

Правда, совещание вчера еще высказалось против коалиции с кадетами, но какое до этого дело присяжным соглашателям? Если они решились подделать волю революционной демократии, созвав вместо съезда Советов совещание, — отчего им не подделать волю и самого совещания? Труден только первый шаг.

Правда, совещание вчера еще вынесло решение о том, что предпарламент “создает” власть, а последняя “ответственна” перед ним, но какое до этого дело присяжным соглашателям: здравствовала бы коалиция, а решения совещания… какая им цена, если они подкапываются под коалицию?

Бедное “Демократическое совещание”!

Бедные наивно-доверчивые делегаты!

Могли ли они ожидать от своих вождей форменного предательства?

Наша партия была права, утверждая, что мелкобуржуазные эсеры и меньшевики, черпающие силу не в революционном движении масс, а в соглашательских комбинациях буржуазных политиканов, — неспособны на самостоятельную политику.

Наша партия была права, говоря, что политика соглашений ведет к измене интересам революции.

Теперь все видят, что политические банкроты оборончества собственноручно куют цепи народам России на радость врагам революции.

Недаром кадеты чувствуют себя удовлетворенными, потирая руки и предвещая победу.

Недаром слоняются гг. соглашатели с виноватым видом, “словно побитые собаки”.

Недаром слышатся победные ноты в заявлениях Керенского.

Да, они торжествуют.

Но не прочна их “победа” и мимолетно их торжество, ибо они строят свои планы без хозяина, без народа.

Ибо близок час, когда обманутые рабочие и солдаты скажут, наконец, свое веское слово, обратив в щепки карточный домик их мишурной “победы”.

И тогда пусть гг. соглашатели пеняют на себя, если со всей рухлядью коалиции слетит и их собственный оборонческий хлам.

“Рабочий Путь” № 19, 24 сентября 1917 г.

Передовая

Правительство буржуазной диктатуры

После подлогов с совещанием и скандального развала правительства, после “собеседования” с московскими биржевиками и таинственных хождений к сэру Бьюкенену, после любовных свиданий в Зимнем дворце и ряда предательств со стороны соглашателей, — сформировалось, наконец, “новое” (совсем новое!) правительство.

Шесть министров-капиталистов, как ядро “кабинета”, и десять министров-“социалистов” в услужение им, в качестве проводников их воли.

Декларация правительства еще не опубликована, но основы ее известны: “борьба с анархией” (читай: с Советами!), “борьба с разрухой” (читай: с забастовками!), “поднятие боеспособности армии” (читай: продолжение войны и “дисциплина”!).

Такова в общем “программа” правительства Керенского — Коновалова.

Это значит: крестьянам земли не видать, рабочим контроля не получить, России мира не завоевать.

Правительство Керенского — Коновалова есть правительство войны и буржуазной диктатуры.

Десять министров-”социалистов” — ширма, за которой империалистическая буржуазия будет вести работу по укреплению своего господства над рабочими, крестьянами и солдатами.

То, что хотел провести Корнилов прямо и по-генеральски просто, “новое” правительство постарается осуществить постепенно и без шума, руками самих же “социалистов”.

Чем отличается диктатура буржуазии от диктатуры пролетариата и революционного крестьянства?

Тем, что диктатура буржуазии есть господство меньшинства над большинством, осуществимое лишь путем насилия над большинством, требующее гражданской войны против большинства. Между тем как диктатура пролетариата и революционного крестьянства, как господство большинства над меньшинством, вполне может обойтись без гражданской войны. Но из этого следует, что политикой “нового” правительства станет политика спровоцирования неудачных частичных выступлений, с тем чтобы, натравив солдат на рабочих, или фронт на тыл, затопить в крови мощь революции.

Тем еще, что диктатура буржуазии есть диктатура тайная, скрытая, закулисная, нуждающаяся в том или ином благовидном прикрытии для обмана масс. Между тем как диктатура пролетариата и революционного крестьянства есть диктатура открытая, диктатура масс, не нуждающаяся в обмане во внутренних делах и в тайной дипломатии во внешних. Но из этого следует, что самые важные вопросы жизни страны, как, например, вопрос о войне и мире, постараются разрешить наши буржуазные диктаторы за спиной масс и без масс, путем заговора против масс.

Об этом ясно говорят первые же шаги правительства Керенского — Коновалова. Судите сами. Самые ответственные посты по внешней политике переданы в руки кадетско-корниловских столпов. Терещенко — министр иностранных дел, Набоков — посол в Лондоне, Маклаков — посол в Париже, Ефремов — посол в Берне, где собирается теперь международная конференция (предварительная!) мира. И эти люди, оторванные от масс, открытые враги масс, будут решать вопросы войны и мира, связанные с жизнью миллионов солдат!