Творения

4«Мы, обветренные Каспием,Великаны алокожие,За свободу в этот час поем,Славя волю и безбожие.Пусть замолкнет тот, кто нанят,Чья присяга морю лжива.А морская песня грянет.На устах молчит нажива».Ветер, ну?Пастух очей стоит поодаль.Белые очи богов по небу плыли!Пила белых гор. Пела моряна.Землею напета пластина.Глаза казниГонит ветер овцами горПо выгону мира.Над кремневой равниной, овцами гор,Темных гор, пастись в городах.Пастух людских пыток поодаль стоит,Снежные мысли,Белые речки,Снежные думыКаменного мозга,Синего лба,Круч кремневласых неясные очи.Пытки за снежною веткой шиповника.Ветер — пастух божьих очей.Гурриэт эль-Айн,Тахирэ, самаЗатянула на себе концы веревок,Спросив палачей, повернув голову:«Больше ничего?» —«Вожжи и оловоВ грудь жениху!»Это ее мертвое тело: снежные горы.Темные ноздри горЖадно втягиваютЗапах Разина,Ветер с моря.Я еду.Ветер пыток.7Смелее, не робь!Зелен улиц каменн зда,Полк узеньких улиц.Я исхлестан камнями!Булыжные плетиИсхлестали глаза степных дикарей.Тише! Пощады небо не даст!Пулей пытливых взглядов проулковТысячи раз я пророгожен.Высекли плечиБулыжные плети!Лишь башня из синих камней березой на темном мостуСмотрела Богоматерью и перевязывала ран.Серые стены стегали.8Вечерний рынок.«Вароньи яйца!Один — один шай! Один — один шай!Лёви, лови!»Кудри роскоши синей,Дикие болота царевичи,Синие негою,Золото масла — крышей покрыли,Чтобы в ней жили глаз воробьи,Для ласточек щебечущих глаз(Масла — коровьего вымени белых небес, снега и инея).Костры. Огни в глиняных плошках.Мертвая голова быка у стены. Быка несут на палках,Полчаса назад еще живого.Дикие тени ночей. Напитки в кувшинах ледяные —В шалях воины.Лотки со льдом, бобы и жмыхи.И залежи кувшинов голубых —Как камнеломни синевы,Здесь свалка неба голубого,Чей камень полон синевы.Слышу «Дубинушку» в пении неба,Иль бурлак небо волочит на землю?Зеленые куры, красных яиц скорлупа.И в полушариях черных, как черепа,Блистает глазами толпа,В четки стуча,Из улицы темной: «Русски не знаем,Зидарастуй, табарича».Лесов рукопашная,Шубы настежь,Овчины зеленые,Падают боги камнейИгрою размеров.9Дети пекут улыбки больших глазВ жаровнях темных ресницИ со смехом дают случайным прохожимКалека-мальчик руки-нитиТянул к прохожим по-паучьи у мечети.Вином запечатаннымС белой головкой над черным стекломЖены черные шли.Кто отпечатает? —Лениво!Я — кресало для огниваЖивотно-испуганных глаз, глупо-прелестных черною прелестью,Под покрывалом,От страха спасителем.Смертельной чахотки,Белой чахоткиЗабрала белеют у черных теней.Белые прутья на черные тени спускались — смерти решеткаБелой, окошка черной темницы, решеткойЖенщин идущих.Тише, Востока святая святых!Ок! Ок! Я пророк!10Полночь. Решт. Рыжие прыжками кошекИ двойкой зеленой кладбищенских глаз скачут в садах,Дразнят собак.«фрау, гау! Га-га! Га-га!» —Те отвечали лениво. Перекличка лесных лис и собакВ садах заснувшего города.Души мертвых в садах молитвы .Это чёрта сыны прыгали в садах.На голые шары черепов, бритые головы,С черным хохлом где-то сбоку (дыма черное облако)Весь вечер смотрели мы.Прокаженные жены, подняв покрывало,Звали людей: «Приди, отдохни!Усни на груди у меня».11Тиран без Тэ.«Реис тумам донья», —АлиВ Председатели шара земногоПосвящается за стаканом джи-джи.Страна, где все люди Адамы,Корни наружу небесного рая!Где деньги — «пуль»,И в горном ушельи,Над водопадом гремучимВ белом белье ходят ханыТянуть лососейДлинною сеткою на шесте.И все на «ша»: шах, шай, шира.Где молчаливому месяцуДано самое звонкое имя —Ай.В этой стране я!