Коснись горизонта

Она почувствовала, что сейчас разрыдается:

— Дэвид, но все, что нужно тебе для жизни, — здесь, в Седихане. Здесь твой дом, все люди, которых ты любишь.

— Нет, не все, — не согласился Дэвид. — Та, которую я люблю больше всех, считает невозможным для себя остаться здесь. А значит, и я не смогу здесь больше оставаться. — Он легонько поцеловал ее в висок. — Кто знает? Может быть, я смогу полюбить цыганскую жизнь. Мы всегда будем счастливы, независимо от того, где мы будем.

Ее сердце было переполнено любовью.

— Картина, нарисованная тобой, прекрасна, но я думаю, что нам незачем возвращаться к пройденному.

— Послушай, Билли, мы оба знаем, в чем твоя проблема. Ты не можешь спокойно плыть по реке жизни. Кроме того, ты избегаешь сильных чувств и настоящих привязанностей. И все это только потому, что людям, которые окружали тебя в детстве, не хватило душевных качеств, чтобы понять, какое ты сокровище. Это совсем не значит, что все люди такие. Я люблю тебя и буду любить всегда. — Он глубоко вздохнул. — И если существует где-то там, за горизонтом, еще одна жизнь, более длинная, чем эта, то и в другой жизни я буду любить тебя.

«Где-то за горизонтом, — мечтательно представила Билли, — я тоже буду любить его». И еще Билли думала о том, что если даже они пройдут через самое сердце жизни и попадут в иные миры, то и там он будет с ней, согревая ее, давая ей возможность быть самой собой, и там они будут единым целым.

— Дэвид, — прошептала она, — я так люблю тебя!

— Тогда ты позволишь мне пойти за тобой?

Она покачала головой.

— Я же говорила тебе, что это невозможно. — Она опустила глаза, чтобы скрыть веселые искры, сверкавшие в глубине. — Ничего не получится.

Дэвид нахмурился:

— Какого черта, как это — не получится?

— Понимаешь, мечта о беззаботной цыганской жизни, которую ты собираешься вести со мной, так и останется мечтой, потому что благородный шейх Карим собирается запереть меня в Казбахе. У него на этот счет есть свои планы. — И, покорно склонив голову, добавила: — Так что у меня нет ни малейшего шанса выбраться отсюда.

— Что ты говоришь? Он это серьезно?

— Карим решил вмешаться и сделать все от него зависящее, чтобы я больше не смогла огорчать тебя, — ответила Билли. На губах ее играла веселая улыбка. — Когда мы вернемся, я думаю, что мои вещи уже будут в твоих комнатах. Я под домашним арестом. — Она наморщила нос. — А ты мой тюремщик. А еще он сказал — никаких противозачаточных средств, пока мой разум не просветлеет и я не приму свою судьбу с благодарностью.

— О Господи, неужели он сделал это? — простонал Дэвид. — Скажи мне, что это неправда.

— Это истинная правда. — Глаза Билли смеялись.

— Удивительно, как ты это вытерпела. — Дэвид поднял голову и заглянул ей в глаза. — Он хочет счастья нам обоим. Он просто не знал, как ему быть.

— Придется заняться его обучением, — весело ответила Билли. — Надеюсь, он быстро поймет меня, потому что я не собираюсь каждый раз объяснять ему, что надо уважать женскую свободу и независимость. У меня еще столько дел здесь, в Казбахе: удостовериться, что Юзеф и Дайна поженились, познакомиться с Алексом, Бри, Хани и Лансом. Кроме того, я собираюсь написать несколько новых песен, чтобы поднять свой профессиональный уровень, и, конечно же, я буду следить, чтобы ты не бросал писать свои замечательные книги. Это все будет занимать довольно много времени, поэтому Кариму придется…

— Билли, о чем ты говоришь? — перебил ее Дэвид. — Я не хочу заставлять тебя жить здесь против твоего желания. Я поговорю с Каримом, никто не посмеет удерживать тебя здесь.

— Никто меня насильно здесь и не удержит, — сказала Билли, скромно потупясь. — Я уже смирилась со своей судьбой и с приказаниями Карима. Я буду тихо сидеть в серале и ждать приказаний своего повелителя. И, может быть, если я буду хорошо себя вести, то ты будешь так добр, что устроишь мне увеселительную прогулку в Марасеф. — Она скромно опустила ресницы. — Конечно, я понимаю, что просить о такой прогулке, это уже слишком.

— Билли, перестань шутить. — Он с силой сжал ее руки и тут же отпустил их. — Прости, я забыл о твоей ране.

— То ты думал, что я умру, то забыл, что я ранена. Ты стал такой странный, Дэвид.

— Это потому, что ты сводишь меня с ума. — Он взял ее лицо в свои руки так, чтобы видеть ее глаза. — Теперь говори.

— Ты же не умеешь играть на гитаре, я должна научить тебя, помнишь? Я останусь здесь, пока ты не научишься. — Она улыбалась, но глаза ее были полны слез. — Если учесть, что у тебя нет слуха, то твое обучение займет годы. Мне не нужны ни другие места, ни другие люди, Дэвид. Моя прежняя жизнь осталась где-то там, за горизонтом. Я не хочу больше сниматься в кино, я не собираюсь мотаться по свету, чтобы увидеть новые страны и города. Мне нужен только ты. До конца моих дней. — Она спрятала лицо у него на груди, и голос ее стал звучать тише. — Ты говорил о пристанище? Я нашла его, и моя привязанность к нему растет. Я поняла это в пещере, когда думала, что ты можешь умереть и я потеряю самое дорогое, что у меня есть. — Подняв голову, она пристально посмотрела ему в глаза. — Я не могу тебе обещать, что сразу избавлюсь от страхов одиночества, они могут вновь вернуться, ведь я так долго жила с ними, что едва ли они покинут меня за одну ночь. Я только обещаю, что никогда больше не исчезну. Я хочу приблизиться к тебе все ближе и ближе. Мне всегда казалось, что счастье ждет меня впереди, и я все время стремилась туда — вперед, но, когда я добиралась до места, оказывалось, что там ничего нет, что это был только мираж счастья, который таял быстрее, чем я успевала протянуть к нему руки. А на самом деле там, у линии горизонта, ждал меня ты. И, обнимая тебя, я прикасаюсь к своему счастью, к которому так долго стремилась, — и оно не исчезает.

— Ты уверена? — спросил Дэвид, оглушенный таким признанием. — Я так хочу, чтобы ты была счастлива, любовь моя.

— Я уже счастлива, — ответила она просто. — Я добралась до своего горизонта, и у меня есть любовь и ты. — Она притянула его голову к себе, их губы слились в поцелуе. Билли ощутила дыхание жизни, она слышала, как растет трава, набухают почки и расцветают цветы. «Какое счастье, что я научилась слышать все это! — подумала Билли. — Только сейчас я начинаю жить, и мне нравится эта жизнь, ее звуки и запахи, мгновения настоящего. И я верю: то, что ждет нас впереди, будет так же прекрасно, как этот день».