Страница 48 из 53
Вторая секция кабеля №1 кончилась на расстоянии около 1000 километров от Шотландии, у банки Роколл. Она представляет собой возвышающийся над морем кусок скалы, на котором едва ли побывала дюжина человек. Вокруг неё всегда кипит бешеный прибой, и приблизиться к скале невозможно. Вскоре после второй мировой войны английский Военно-морской флот высадил на эту скалу с вертолёта несколько моряков и формально присоединил территорию банки Роколл к империи, на что, надо сказать, единственные обитатели скалы - чайки - совершенно не реагировали.
Не удивительно, что когда "Монарх" вернулся к банке со следующей секцией кабеля, оставленного буя не было и в помине (позднее он был обнаружен в девятистах километрах от банки Роколл на пути к Северному полюсу). И снова началась поимка кабеля, которая отняла несколько дней.
Наконец, 26 сентября 1955 года кабель достиг Шотландии. С этого момента Ньюфаундленд мог вести телефонные передачи в Европу, но Европа ещё не могла отвечать.
Невидимая нить соединила два совершенно различных города. Кларенвилл - небольшое местечко с населением в 1500 человек, расположенное в пятнадцати километрах от аэропорта Гандер. Видимо, в прошлом это был оживлённый рыбацкий посёлок, но со временем утратил своё значение как центр рыболовства. Инженеры с радостью остановили на нём свой выбор, так как здесь кабелю не угрожали ни якоря, ни тралы. Обан, наоборот, - курортный, очень оживлённый, особенно в летнее время, город; расположенный в наиболее красивой части Шотландии, он окружён живописными холмами и амфитеатром спускается к морю.
Поскольку прокладка кабеля в Атлантике возможна только в летние месяцы (и то не всегда), работа в 1955 году на этом была окончена. Предприятие оживилось вновь 18 апреля 1956 года, когда началась прокладка 550-километровой секции кабеля на участке Ньюфаундленд-Новая Шотландия (Терренсвилл-Сидни-Майнс). На этом участке укладывались жёсткие усилители; в момент их укладки судно останавливалось и стояло до тех пор, пока 540-килограммовый усилитель, поднятый из тенкса, не достигал морского дна. В начале мая 1956 года прокладка секции была закончена, и "Монарх" вернулся в Англию, чтобы затем приступить к прокладке глубоководного кабеля №2.
Прокладка второй атлантической линии - с востока на запад - велась так же, как и кабеля №1, т.е. тремя секциями, но только в обратном порядке. Погода на сей раз была ещё более благоприятной. Операцию закончили 14 августа 1956 года, спустя девяносто лет и восемнадцать дней после того, как "Грейт Истерн" закончил прокладку трансатлантического телеграфного кабеля.
Официальное открытие кабельной линии состоялось 25 сентября 1956 года. В 11 часов дня председатель правления Американской телефонно-телеграфной компании поднял трубку и сказал: "Говорит Крэйг из Нью-Йорка. Попросите, пожалуйста, мистера Хилла из Лондона". На другом конце Атлантики, где в то время было 4 часа дня, Хилл ответил: "Это Вы, мистер Крэйг? Я рад услышать Ваш голос".
Вот и всё! С этого момента одно из технических чудес XX века стало обычным явлением. Когда одного абонента спросили, каково его мнение о новой линии связи, он был немало удивлён, так как просто не задумывался над этим. Он ещё более удивился, когда узнал, что его голос передаётся не по радио, а по подводному кабелю...
А в это время учёные и инженеры, создавшие систему трансатлантической телефонной связи, уже планировали разработку нового, более совершенного подводного кабеля.
XXIV. БУДУЩЕЕ
Усовершенствование кабелей и разработка надёжной конструкции подводных ламповых усилителей обусловили значительный прогресс в области трансокеанской связи.
Успех, быстро завоёванный первым трансатлантическим телефонным кабелем 1956 года, способствовал прокладке буквально вслед за ним ряда трансатлантических и тихоокеанских телефонных кабельных линий, в частности, в 1957 году между Калифорнией и Гавайскими островами (линия "Пасифик Войсвей") и в 1959 году второй трансатлантической линии между Ньюфаундлендом и Францией.
Рано или поздно в подводной телефонной связи, безусловно, найдёт применение транзистор, функционирующий как электронная лампа. Имея в виду широкое распространение, которое получили транзисторы за последние годы, кажется удивительным, почему они не использованы ещё в подводной телефонной связи. Казалось бы, кристаллы не занимают много места, не требуют большого напряжения и мощности и применение их приведёт к сокращению размеров и веса усилителя в целом.
Вероятно, это объясняется некоторым консерватизмом, с которым подошли к проектированию первого трансатлат-тического телефонного кабеля. Электронные лампы испы-тывались в течение двадцати лет, а первые транзисторы выходили из строя, подвергшись малейшему влиянию влаги. Кто мог дать гарантию, что они будут надёжно работать в океане в течение пяти, десяти или, скажем, пятнадцати лет?...
В принципе вполне возможно, что транзистор, будучи усовершенствованным, окажется более долговечным, чем электронная лампа. Каждая лампа во время работы выделяет значительное количество тепла; полупроводниковый прибор, с тремя или четырьмя проводами, подсоединёнными к нему, остаётся совершенно холодным. Поэтому, если его тщательно изготовить и надёжно изолировать от внешней среды, маловероятно, что с ним что-нибудь может случиться. А с точки зрения износа он практически вечен.
В будущем срок службы усилителей, сконструированных на полупроводниковых приборах, будет, видимо, измеряться не двадцатилетиями, а веками.
Коль скоро подводная телефонная связь через Атлантику установлена, естественно предположить, что следующим шагом будет передача телевизионных программ. Но шаг этот настолько велик, что, видимо, пройдёт много лет, прежде чем он будет сделан.
Главным препятствием, как и в случае, когда телеграф сменился телефоном, является ширина полосы используемых частот. Изображение само по себе - явление более сложное, чем звук. Если сравнить частоту звуковых колебаний и частоту колебаний, необходимых для удовлетворительной передачи изображения, то можно написать следующее соотношение:
1 телевизионный канал =1000 телефонных каналов.
Таким образом, потребовалось бы 20 или 30 трансатлантических телефонных систем, чтобы осуществить передачу одной телевизионной программы. Очевидно, что это повлекло бы за собой большие неоправданные затраты. Видимо, проблему телевизионной связи через Атлантику следует решать другим путём и, в частности, с помощью радио, несмотря на то, что ионосфера иногда является причиной помех при радиосвязи.
Интересно, что, когда началось проектирование трансатлантического телефонного кабеля, радиоинженеры приступили к серии опытов по передаче волн на значительные расстояния без отражения от ионосферы. Новый способ получил применение и стал известен как способ "рассеивающего распространения" [66]. Он будет более понятен, если объяснить его на примере из области оптики или, вернее, провести аналогию с ней.
Предположим, что в небо, на облака, направлен луч мощного прожектора. Тогда с помощью этого прожектора сигналы азбуки Морзе могут быть переданы на большое расстояние, по существу, в пределах видимости облаков. Ну а если представить себе, что облака не отразили луч и он ушёл в бесконечность? Тогда он будет невидим, и использовать его для передачи сигналов нельзя. Но так кажется только на первый взгляд. С помощью чувствительных приборов можно уловить след этого луча.
Данный принцип используется при радиосвязи способом "рассеивающего распространения". Антенная система передающей станции излучает в небо мощные радиосигналы. И только незначительная часть сигналов достигает приёмной станции.
Через несколько лет мы, видимо, окончательно сможем судить об этом способе передачи. Тем не менее, решение проблемы передачи сигналов телевидения надо искать в другом направлении; оно заключается в применении искусственных спутников Земли. Когда высоко в небе установят рефлектор, изготовленный человеческими руками, мы не будем зависеть от влияний ионосферы и сможем обеспечить надёжную связь между двумя любыми точками земного шара.
66
В Советском Союзе этот способ известен под названием "дальнее тропосферное распространение".