Страница 17 из 17
Надо же, удивил! Агата тихонько перелистывала книгу, делая вид, что не слушает. Келдыш постучал пальцами по жиденькой папочке. Поглядел вопросительно.
– Будем разговаривать при ней?
– Почему бы и нет, – медленно сказала бабушка. – Ведь вы же ее куратор.
Келдыш качнул головой.
– Не боитесь? Впрочем, пора бы и ей действительно кое-что узнать о прошлом.
– Келдыш... – угрожающе начала бабушка.
– Что? – Келдыш вскинул брови – сама невинность. – Я говорю о ее прошлом!
Агата опустила книгу на колени.
– Когда вы отыскали ее в столице, девочка не умела разговаривать. Так? Я просмотрел больничные карты. Она страдала аутизмом. Ходила в специальный детский сад для детей с отклонениями в психике... Несколько лет в этом садике не привели к ожидаемым результатам.
Агата сжалась. Она что, была недоразвитой? Как это... с отклонениями в психике? Аутизм – посмотреть в энциклопедии...
– Девочка не могла общаться, играть со сверстниками... Что там еще? – Келдыш посмотрел в папочку. – Ни лечение, ни психотерапевтические игры и процедуры не дали впечатляющих результатов... Пока однажды в детском саду не появился кот...
Бабушка вздохнула и сказала:
– Агата, выйди!
– Ну уж нет! – возмутилась Агата. – Ни за что!
– Ни в коем случае! – неожиданно поддержал Келдыш. – Она имеет полное право знать!
– В таком случае я отказываюсь продолжать этот разговор! – решительно заявила бабушка, делая попытку встать.
– В таком случае, – сказал Келдыш не менее решительно, – я продолжу его с вашей внучкой. И отвечу на все интересующие ее вопросы... Как поживает ваша аллергия, Лидия?
Бабушка осела обратно.
– Агата. Пожалуйста. Я прошу. Уйди. Я хочу поговорить с этим человеком наедине.
Чуть ли не впервые на ее памяти внучка взбунтовалась.
– Нет, бабушка! Я действительно имею полное право все знать! Извини, но я останусь.
Бабушка подняла голову. Посмотрела на Агату. В ее зеленых глазах что-то вспыхнуло, бабушка коротко размахнулась и...
Агате показалось, что-то ударило ее в лоб. Это что-то толчком откинуло голову назад, на спинку кресла, и растеклось холодными ручейками по лицу, шее, плечам, по всему телу, сделав его неподвижным. Агата даже губами не могла шевельнуть, повести глазом. Единственное, что она могла, – слышать.
– Ого! – услышала она через мгновение. – Крутовато вы! Келдыш поводил перед ее лицом ладонью. Агата даже не моргнула – не могла. Учитель подержал ее за непослушную тяжелую руку, положил на подлокотник кресла, со вздохом выпрямился и повернулся к невидимой ей бабушке.
– Ну, если вы так с ней обращались, неудивительно, что она выросла такой... тряпкой!
– Келдыш, черт вас возьми! – сказала бабушка, и в голосе ее было бешенство.
– Нет, это вас черт побери, Лидия! – сказал Келдыш с бешенством не меньшим. – Разительное отличие от ее маменьки, да? Вы этого добивались? Только зачем? Вы понимаете, что сотворили? Да любой может заставить ее сделать что ему только будет угодно!
– Отойдите от нее! – рявкнула бабушка. – Отойдите и заткнитесь! Иначе...
Келдыш резко рассмеялся:
– Иначе – что, Лидия? Если бы вы что-то могли сделать, вы бы уже это сделали! Думаете, я не чувствую, как вы меня прощупываете?
Он все же отошел, и Агата видела только тени, отражающиеся на стеклянных дверцах шкафа напротив. Некоторое время двое молчали. Потом бабушка сказала с усилием:
– Хорошо. Успокоились оба. Агата спит и ничего не запомнит из нашего разговора. Уж я об этом позабочусь. Продолжайте.
– Итак, – ровно сказал Келдыш. – В детском саду появилась кошка. С этого момента у девочки пошло резкое улучшение. Она начала реагировать на окружающее, улыбаться, играть, разговаривать. Врачи порекомендовали взять животное домой. Вы взяли. Развитие ребенка выправилось, она пошла в нормальную школу, хоть и в более позднем возрасте. Потом вы... испугались. Чего вы испугались, Лидия?
Тишина.
– Вы наблюдали за девочкой и котом. Они понимали друг друга не то что с полуслова – со взгляда. Не удивлюсь, если вы провели несколько экспериментов, и они вас напугали. А вдруг, подумали вы, это не просто дар к общению с животными, как в старину говорили: «петушиное слово знает»? А вдруг – это зачатки магии, которые еще не улавливают периодические обследования? А вдруг они разовьются? А вдруг она пойдет по стопам... семьи Мортимер? И тут у вас открылась жесточайшая аллергия. Врачи запретили держать в доме животных – любых. Кота – наверняка со слезами – отдали «в хорошие руки», но девочка уже подросла, уже выровнялась, уже не так тяжело перенесла разлуку со своим любимцем... Все обошлось, да, Лидия? Все обошлось на этот раз.
Келдыш помолчал.
– Я тоже кое-что видел. И тоже не сразу обратил внимание. Если бы не ваша... аллергия, мы могли бы получить любопытные результаты.
– К чему, – спросила бабушка надтреснутым голосом, – к чему вы мне все это говорите?
– К тому, – сказал Келдыш резко, – чтобы вы не пытались что-то скрывать от меня. Я все равно до этого доберусь. У вас есть что еще мне сказать, Лидия? Я не тороплю. Подумайте. Повспоминайте. А сейчас – разрешите откланяться. И в следующий раз воздержитесь от таких... резких жестов. Я всегда... восхищался вами, что бы и как бы там ни было. Я бы не хотел потерять еще и это.
Он мелькнул мимо глаз Агаты. Бабушка посидела еще, потом тяжело поднялась и с трудом подошла. Положила руку на ее лоб.
– Агата, – сказала тихо. – Проснись.
Агата вздрогнула. Поморгала и потянулась. Бабушка стояла рядом и грустно смотрела на нее.
– Проснулась?
– Я что, заснула?
Агата со смущением огляделась. Келдыша уже не было. Агата помнила, что они что-то долго и нудно обсуждали с бабушкой, и она устала прислушиваться и начала клевать носом над книжкой, а потом... Кто-то ссорился. Соседи за стеной, что ли? Или бабушка смотрела какой-то фильм? Она потерла глаза. В памяти еще мелькали обрывки сна, но уже не разобрать и не вспомнить что к чему и что там было таким интересным и важным – как часто бывает после не вовремя зазвонившего будильника...
– Хочешь чаю? – спросила бабушка.
Келдыш приходил раз в неделю. Теперь Агату не обязывали присутствовать при беседе взрослых. Но и не отсылали в свою комнату. Поэтому Агата выбрала половинчатое решение – садилась с книгой на кухне. Оттуда слышно почти все. Особенно, когда говорят повышенным тоном. Но повышенным тоном они почти не говорили. А если говорили, то всегда начинала бабушка. Келдыш – удивительно! – разговаривал вежливо, спокойно, даже с юмором. Чаще всего они вспоминали общих знакомых – то ли по столице, то ли по Академии. Это было слушать неинтересно. А вот когда начинали обсуждать историю создания или область применения какого-нибудь заклинания или вспоминать разные забавные (и не очень) случаи, случавшиеся с нерадивыми студентами и даже – подумать страшно! – с самим Келдышем... Правда, маги при этом сыпали специальными терминами, которые Агата не то что не понимала – повторить не могла.
В этот раз Келдыш пришел раздраженным. Начал чуть ли не с порога:
– Что за бардак творится тут у вас в провинции!
– Я всегда предполагала, что рыба гниет с головы, то есть со столицы, – надменно заметила бабушка. – Что, опять какое-то нарушение ваших хваленых правил?
– Моих правил! – хмыкнул Келдыш. – Город кишмя кишит незарегистрированными магами! Сегодня на базаре я буквально за руку поймал ведьму – пыталась всучить мне амулет от сглаза! Ни лицензии, ни клейма, ни разрешения на торговлю! А ведь сильная девчонка! Ей бы в Академии учиться, а теперь – штраф и тюремное заключение! Куда только ваша мэрия смотрит! Придется составлять записку в СКМ...
– Все вам неймется, Ловец, – сухо сказала бабушка. – Пейте чай.
– Ведь с последней войны прошло не так уж много времени! Вы что тут, все с ума посходили? Хотите ее повторения?
– Пейте чай.
Конец ознакомительного фрагмента. Полная версия книги есть на сайте ЛитРес.