Страница 124 из 135
При анализе древних текстов следует помнить, что наша историческая традиция была чисто церковной традицией до XVIII века н. э. Лишь в XVIII–XIX веках история начала приобретать светский вид. Однако к тому времени все источники по древней и средневековой истории были уже созданы в церковной традиции, и поэтому светский характер современного учебника по истории — не более чем особенность подачи уже готового материала, который по сути своей как был, так и остался церковной историей. Поэтому в любом современном учебнике по древней и средневековой истории важные с церковной точки зрения события излагаются более подробно, а несущественные для церкви события часто вообще не присутствуют. Следует помнить также о том, что некоторые события могут быть художественными домыслами позднейших авторов.
Отсюда вытекает важное следствие: любой древний первоисточник, который не сосредотачивает основного внимания на церковном освещении всех описываемых в нем событий, — это, скорее всего, поздняя историческая беллетристика XV–XVIII веков. (Хотя, как правило, основанная не только на вымысле, но и на реальных исторических фактах.)
Яркие примеры — Истории Тита Ливия и Корнелия Тацита.
Попытаемся представить себе, к чему в ходе средневековой работы по составлению хронологии должна была привести неправильная датировка событий, связанных с Христом — I веком н. э. вместо XI века. Ясно что, придерживаясь этой датировки, средневековые хронологи должны были очень тщательно вычистить все явные следы евангельских событий из хроник XI века. В самом деле, эти события рассматривались ими как главные события человеческой истории. Поэтому, как только они распознавали их в некотором тексте, они либо датировали все описанные в нем события I веком н. э. (по их мнению — эпохой Христа), либо превращали описания событий в исторические отступления древнего автора, подменяя описания самих событий воспоминаниями о них. Поэтому сегодня читая средневековые тексты мы видим, что когда описывается какая-нибудь эпоха, дублирующая эпоху Христа (т. е. XI век), древний автор, как правило погружается в исторические воспоминания и начинает очень часто употреблять имена евангельских персонажей. Но мы уже не сможем найти в исторических текстах следов явного описания основного евангельского события — распятия и воскресения Христа, — нигде, кроме, как в I веке н. э. Работа по распознаванию и датированию этого события была проведена средневековыми хронологами очень тщательно. У этого события в скалигеровской версии нет дубликатов (хотя само оно датировано неверно).
Тем не менее, кое-какие мелочи ускользнули от внимания средневековых хронологов. Естественно, это могли быть лишь сильно измененные описания, мало напоминавшие всем хорошо известные церковные источники. Иначе они были бы распознаны как евангельские описания и отправлены в I век. Следы евангельских событий остались в XI веке н. э. лишь в виде отрывочных легенд, отдельных географических названий, некоторых собственных имен и т. п.
Например, крестоносцы в 1187 году завоевывают вместе с Иерусалимом город Тивериаду (см. [12], c.147). С точки зрения скалигеровской хронологической версии такое название города в XI веке — по имени умершего тысячу лет тому назад императора, — считается воспоминанием о древнеримском императоре Тиберии I-го века. Теперь мы понимаем, что этот город был назван по одному из имен Константина Великого = Алексея I = Тиверия, предводителя Первого крестового похода. Как нам кажется, это выглядит вполне естественно, поскольку исчезает тысячелетний провал во времени.
В этом разделе мы обсуждаем некоторые найденные нами следы евангельских событий, случайно уцелевших вблизи XI века н. э.
Антиохийский Христос
Вот фрагмент из современного учебника по истории:
«Антиохийский патриарх Христофор, урожденный Иса был убит в Антиохии, в обстановке антивизантийского угара 22 мая 967 г.» ([2], c.196). Как и Христос, он был проколот копьем, что подчеркивается в хрониках. Напомним, что во время Первого крестового похода именно в Антиохии по мнению крестоносцев находилось то самое копье, которым был пронзен на кресте Христос.
Иса Христофор — это довольно очевидное видоизменение имени Исус Христос. Конечно, мы не найдем евангельского описания распятия и воскресения, относимого к Исе Христофору — иначе средневековые авторы немедленно узнали бы в нем Христа и перенесли бы эти события в I век. Тем не менее, очень многие яркие черты евангельского описания здесь присутствуют. Например, солнечное затмение, которое согласно евангелиям и многим другим церковным текстам произошло при распятии Христа. Вполне подходящее полное солнечное затмение упоминается в византийских хрониках под 968 г. — почти одновременно с убийством Христофора ([2], c.187, прим. 72). Напомним, что полное солнечное затмение — явление очень редкое.
Более того, как и при Христе, это затмение сопровождалось сильным землетрясением, а также дождем, который многие в то время приняли за потоп «необычный дождь, вызвавший у византийцев опасение, не начинается ли новый всемирный потоп, выпал 5 июня 968 г.» ([2], 186, прим. 57; с.39). Сразу за убийством Христофора последовала 3-летняя осада Антиохии ромейскими (византийскими) войсками императора Никифора (Победителя) Фоки. После взятия города в нем было обнаружено большое количество священных предметов, связанных с Христом ([2], c.41,46). Византийский историк Лев Диакон прямо пишет, что император Никифор ходил с войском в Палестину ([2], c.40). Трудно не узнать в этом походе карательного похода императора Тиверия в Палестину после распятия Христа, о котором сохранились сведения в средневековых церковных сочинениях, считаемых сегодня апокрифическими (Письмо Пилата к Тиверию).
Приведем комментарии современного историка к сообщаемым Львом Диаконам сведениям о походе Никифора в Палестину: «На самом деле Никифор не доходил до Палестины, а упоминание о ней свидетельствует, может быть, о стремлении придать походам религиозную окраску… И хотя в целом идеи крестовых походов не получили в Византии распространения, именно Никифор был им очень привержен — задолго до западных крестоносцев» ([2], c.186, прим. 63).
Таким образом, самим историкам очевидно, что поход ромейского императора в Палестину мог быть вызван только идеей крестового похода. Но как тогда быть с походом римского императора Тита Веспасиана в Палестину в I веке? Только искусственный 50-летний разрыв в скалигеровской хронологии между датой распятия Христа и этим походом, — разрыв, возникший когда эти события искусственно переносили из XI в I век, мешает историкам связать поход Веспасиана и распятие Христа.
А вот то, что осталось от самого распятия. Описывая поход Никифора, Лев Диакон, вроде бы совершенно не к месту приводит один странно звучащий рассказ. Некий иудей в Антиохии имел дома икону с изображением (распятого?) Христа. Неожиданно он возненавидел эту икону и повредил ее(проколол! — вспомним антиохийское копье). Последовавшее за этим чудо заставило его и окружавших его иудеев в страхе разбежаться ([2], c.39–41).
Легко узнать в этом рассказе обработку хорошо знакомого нам по евангелиям рассказа о распятии Христа. Сюжет повторен в точности: иудеи возненавидели Христа, распяли его и прокололи его ребро копьем, но последовавшее за этим солнечное затмение и землетрясение заставили их в страхе разбежаться (см. евангелия). Это — яркий пример того, как редактировались описания евангельских событий, когда они попадались в истории не в том месте, где надо. Какой-то историк в XIV–XVII веках, достаточно добросовестный, чтобы не исключить вовсе встретившийся ему не на месте рассказ о Христе, исказил его таким незамысловатым образом (заменил Христа на икону Христа, иудейских первосвященников Иерусалима на некого иудея и т. д.).
В скалигеровской версии хронологии рассказ о Христофоре датирован концом X века. Но в византийской хронологии Скалигера присутствует очень яркий 100-летний сдвиг, согласно которому все события византийской истории до XI века дублируют события, которые происходили приблизительно на 100 лет позже. Следовательно, рассказ о Христофоре надо перенести на 100 лет вперед, после чего он попадет в 60-тые годы XI века — как раз в эпоху Христа.