Страница 19 из 100
Оберштурмфюрер Вилли Хенке. Западный фронт. Штурм Варшавы
В Варшаве мясорубка ещё та была. Долго мы ковырялись, почти неделю, такое там творилось… Как раз перед штурмом нам приказ зачитали, неприятный. Мягко говоря. Наши освободили Бромберг, по- польски- Быдгощь, а там… там поляки наших немцев, фольксдойче, всех убили. Триста человек. По варварски. Глаза выкалывали, языки и уши отрезали… потом в лес свалили кучей, даже не закопали… Варшава- город стратегически очень важный. Во- первых, столица, во- вторых промышленный центр, там почти все их заводы военные сосредоточены, ну в-третьих, там все дороги встречаются, что из Балтики к Карпатам ведут, ну и восточные и западные воеводства. А самое главное- у них через Вислу всего четыре моста проложено для железных дорог. Так два из них в самом городе находятся. Захвати город- нашим войскам и союзникам облегчение будет, и большое. Сразу снабжение накроется, драпать некуда станет, да и не вывезешь много без дорог на себе. Ну и опять повторюсь, столица. А из истории войн известно- взял столицу: войне конец. Один раз только это правило нарушили, и не пшеки грязные, а союзники русские- Москву сдали, а потом Наполеона победили. Мы, кстати, тогда вместе лягушатников били, а вот поляки- на стороне французишек были… С третьего числа они готовиться к обороне начали. Их маршал Рыдз- Смигли велел оборону готовить по югу Варшавы, где мосты и броды через Вислу, от Модлина до Сандомира. Главным поставил пограничника с интересной фамилией, ну, он её оправдал полностью- Чума. Генерал Валериан Чума почти все свои войска по дурости извёл. У русских к нему столько претензий накопилось, что не передать, он же в Пограничной страже командовал, и по его указке поляки у русских на границе провокации организовывали: посты и заставы обстреливали, банды через границу науськивали, из пушек деревни приграничные обстреливали. Так что… Мне Эрвин сводку показал перед началом, разведданные: им за пять дней удалось сформировать две роты танков 7-ТР, роту танкеток, две роты противотанковых орудий, 360-й пехотный полк, ряд мелких вспомогательных подразделений и несколько артиллерийских батарей; были задержаны эшелоны 40-го и 41-го пехотных полков, 9-й полк и 49-й дивизион тяжелой артиллерии, 5-й и 29-й полки легкой артиллерии.8 сентября столичный гарнизон состоял уже из 7 линейных, 3 маршевых и 7 импровизированных батальонов пехоты. Создавались два полка народного ополчения. Артиллерия располагала 56 орудиями (в т. ч. 16 тяжелых гаубиц). Бронетехника насчитывала 27 танков и несколько танкеток. Главный оборонительный рубеж проходил вдоль внешних границ предместьев и кварталов на окраинах города: Сельце, Охота, Мокотув, Чисте, Воля, Коло, Повазки, Изабелин, Маримон. На улицах Варшавы возводились баррикады и противотанковые заграждения. Но пока поляки готовились к драке, начальнички их смывались потихоньку: чиновнички всякие, полицейские, а седьмого сам Рыдз-Смигля лыжи навострил, поговаривали в Брест собрался было, да там уже русские соратники чай пили. Пришлось ему в Румынию бежать, да не добежал, уже перед самой границей его колонну наши бомбардировщики накрыли… А пока маршал пятки смазывал, его министр пропаганды, Умястовский варшавянам мозги пудрил, агитировал за драп, ну, Чума недолго думал, Романа к стенке, а на его место своего поставил, как его, Липиньский, Лепильский… Помню, вроде Вацлав, его ещё мэр поддерживал. Ну, эта троица, включая мэра, народ накрутила, и те массово на копку бросились и баррикады строить. Мол, будем до последнего драться. Сразу стали всякие отряды организовывать- гражданскую оборону, вспомогательные ПВО, рабочие батальоны… Даже комиссар у них появился специальный при штабе, опять наш знакомый мэр подсуетился, Старжинский. Он у них вместо символа- народ защищает свой город. Словом, пока они там в демократии упражнялись и наши подошли, четвёртая танковая генерала Рейнхарта. У того двести шестьдесят «троек» с русской пушкой на 76 мм, четыре батальона мотопехоты, да два дивизиона пушек полковых. Поляки, значит, горлопанят, а наши спокойно рубежи для атаки занимают. Ребята все злые, за Бромберг рассчитаться хотят, да и опытные, уже почувствовали вкус боёв и побед. Но этот придурок всё испортил. Вместо того чтобы сразу начать, пока пшеки не очнулись от очередного горлопанства, стал к себе гостей приглашать, мол, посмотрите как Варшава сейчас захвачена будет. И простоял почти до пяти часов вечера. А когда гости собрались, будто в кино, поляки уже успели позиции свои занять, и ему вмазали, и сам опозорился, и солдат столько положил зря… А поскольку генерал уже оповестил всех, что взял Варшаву, то ничего ему не оставалось, как гнать свои части на убой… Наши ребята на «троечках» в Волю, ну, это один из пригородов Варшавы, рванули, а там пшеки всю улицу скипидаром с керосином полили, и когда они въехали туда- подожгли… И не дёрнешься ведь никуда- тесно, узко, не видно ничего. А сквозь дома пройти мощности двигателей не хватает. Так и спалили всех, а ещё прямо по горящим из пушек крупного калибра… нет, я понимаю, война. Но… Словом, ещё раз я в мудрости Фюрера убедился, когда он в приказе своём указал, что пленных должно быть минимальное количество… Сорок пять машин мы тогда потеряли, а пехоты вообще- не считано. Записали их как без вести пропавших… Кто знает, сколько их сгорело, сколько в плен попало. Насчёт плена вообще- лучше самому пулю в висок пустить, чем этим унтерменшам попасться- один чёрт убьют, но легко не отпустят. Это мы люди гуманные: либо пулю в затылок, либо шеренгой под пулемёт, а у этих- долго мучаться будешь… А к вечеру поляки из тяжёлых гаубиц садить начали, и Рейнхард из своего штаба троих офицеров потерял, жалко, его самого не шлёпнули, потому что он на следующий день опять ребят на убой погнал, так и гонял бы, пока не прискочили тут орлы из конторы Гейдриха и быстро его в укорот не взяли. У русских Апостолов Веры одолжили. Те этого козла и укоротили на одну голову. И правильно… Самое обидное, что авиация у нас подкачала- не смогли они нормально подавить оборону, пожалели гражданское население, а эти поляки… нашли мы потом в одном сарае своих, видно в плен попали, раненые, по отдельности всё: руки, ноги, туловища, кожа, головы… А тут буквально каждый час со все сторон вести приходят: там наших нашли, тут захоронение обнаружили… к концу боёв насчитали пятнадцать тысяч убитых гражданских немецкого происхождения. Наши уже вообще звереть начали, негласно решение приняли- пленных не жалеть. И стали мы силы накапливать, к решающему штурму готовиться… А тем временем польский генерала Пискор Тадеуш, командующий свежеиспечённой армией «Люблин», вместе со своим конниками и пехотой себе ещё войска подчинил оставшиеся: Варшавскую бронемоторизованную бригаду, что между Демблином и Сольцами оборону держала, да ещё семь пехотных батальонов и сто сорок пушек… Вот на них то нас и бросили, мою камфгруппу…
Фриц Штейнбаум. Флаинг-капитан. Китай
Командование моё остатками нашей части долго не продлилось. Как только я сообщил командованию войск в Китае о том. что больше нашей эскадры нет, сразу поступил приказ: самолёты передать японцам, а пилотам немедленно возвращаться в Бирму. Чем мы и занялись сразу же, после получения письменного подтверждения полученного по телефону распоряжения. Конечно, обидно было покидать поле боя побеждёнными, но здесь гачальство рассудило здраво: лучше быть побеждённым, но живым. Чем победителем, но мёртвым. Японцы были очень вежливы, но в их взглядах я увидел признаки обречённости. Пусть Страна Восходящего Солнца была ещё сильна, но наиболее здравомыслящие офицеры понимали, что против объединённых сил Союза им не выстоять. Да мы тоже чуствовали, что против моего родного тевтонского гения, подкреплённого неисчерпаемыми русскими запасами сырья и невероятными людскими ресурсами Британии и её союзникам придётся очень тяжело. Настораживала позиция САСШ, которые могли бы вмешаться, чтобы повернуть маховик истории вспять, но янки отсиживались за океаном, явно надеясь на то. что бескарйние водные просторы защитят их от опасного врага. Тогда я впервые понял, что вскоре нам предстоит последний и решительный бой. Бой за право на существование вообще…