Страница 166 из 182
— Сделали! — Рикард свободной рукой сорвал с головы шлем. Его разгоревшееся юное лицо сняло. — Сделали! Эй, босс! Вы теперь возьмете меня в оруженосцы?
Низкие мужские голоса одобрительно заворчали. Вдруг толпа расступилась, темноволосый парнишка остался перед ней, преклонив колено, все еще сжимая полосатое древко знамени.
— А, чтоб тебя! — сказала Аш, улыбнувшись вдруг. Обожженную щеку засаднило. Ее окатила горячая волна. Она нащупала рукоять меча, болтавшегося на темляке, сжала ее и коснулась обнаженным клинком плеча Рикарда. — Будь у меня право посвящать в рыцари, я б это сделала. Считай, что получил повышение!
Со всех сторон неслись крики радости и облегчения. Люди чувствовали: все теперь как следует! Воины подняли юношу на ноги, похлопали по плечам. Аш не снимала шлем: рано.
— Жди здесь. — Она бесцеремонно сунула пику сержанту Рочестера, Элису, и протолкалась локтями сквозь толпу к западу, откуда видно было задние ряды. В голове застряло:
«Все лагеря одинаковы, где бы ни стояли».
Самозванный командир алебардщиков Караччи и Прайса поспешил пристроиться за ней в качестве эскорта.
— Виттелеши, — пропыхтел он, — командую этими парнями, с вашего позволения, босс.
— Командуй пока. — Еще одна широкая ухмылка сама собой расплылась по лицу. «Сделано! Сделано!» Щеки жестоко саднило.
— У вас лицо красное, босс, — озабоченно проговорил Виттелеши.
— Да ну?
— Кожа… —
Он быстро провел пальцем по собственной скуле.
— Ладно… — Прохладный пот горел в уголках глаз, разъедая опухшие веки.
Теперь ей было видно через задние ряды, через сложное строение с дерновой крышей — штаб Гелимера? — до самого моста.
— Хочу посмотреть, как у Джонвилля…
Ярко-красная кровь на льду.
Кровь на инее, покрывающем берега. Бесформенные комки под берегом отбрасывают черные тени в человеческий рост. Дальше, на льду, люди тащат мертвых, подбирают отрубленные головы, оставляя пятна на белизне. Из разбросанных ниже по реке трупов торчат обломанные пики.
Она пересчитала ряды, вытянувшиеся вдоль берега. Двадцать два.
Среди разбросанного оружия валяются костяные коньки.
«Займете позицию, удержите мост, не дайте Гелимеру бежать…»
К ней устало подошел сержант-бургундец.
— Где Джонвилль? — спросила Аш.
— Убит. — Сержант надолго закашлялся. — Убит, мадам капитан. И капитан Берже убит. И капитан Ромон.
«Это из командиров…»
Она повернула голову, глядя на лежавших к северу от моста, лежащих на холодной земле в неловких позах: разбросав руки, подогнув ноги… Алебардщики, лучники; без доспехов, в кожаных куртках или бригандинах, в легких шлемах. Глядела на лица, испачканные вытекшей изо рта кровью. Кровь успела застыть. Пятьдесят? Шестьдесят?
На земле рядом с еще не остывшим телом сидел человек, стонал, зажав руками живот. Полдюжины бургундцев возвращались через мост, поддерживая мужчин и женщин, вскрикивавших от боли при каждом шаге. Знаменосец Джонвилля так и не выпустил флаг, из-под поспешно наложенной повязки выше локтя сочилась кровь, ниже руки не было.
Шагнув назад, Аш чуть не споткнулась об отрубленную кисть руки.
— Виттелеши.
— Босс?
— Послать гонцов к амиру Леофрику. Скажите ему — наши врачи остались в городе. Пусть пришлет медиков из легиона.
— Но…
— Живо, Виттелеши. — Она снова повернулась к сержанту.
— Здесь вы командуете? — он кивнул. «Черт, значит, ни одного командира рангом выше в живых не осталось?» Она продолжала; — Чтоб не было никаких глупостей насчет «не дам себя увечить визиготскому лекарю»! Всех живых перевязать — и на носилки, как можно быстрей доставить в город. Несите в госпиталь аббатства.
— Да, мадам капитан, — бесчувственно отозвался сержант. Аш повернулась к Виттелеши:
— Пошли.
Отряды, уже строившиеся под своими значками, расступались, пропуская ее. Бургундцы, отряд Льва — все переговаривались негромко, и над рядами разносились только отчаянные вопли и стоны раненых, оставшихся на полосе между ними и легионами визиготов. Одна женщина блевала, приподнявшись на четвереньки: кровь стекала по ее лбу, шлем пропал.
«Дерьмо, кажется, Катерина Хаммель? Нет, кто-то из ее лучниц, хотя…»
Врачи визиготов со своими ассистентами уже выдвинулись из рядов легионеров. Несколько голосов встретили их враждебными криками. Медики склонялись над ранеными, одних оставляли и переходили дальше, к другим подзывали носильщиков.
Они не делали различий между своими и людьми Аш.
— Послать гонца в город. Пусть монахи придут помогут. Нет, я не уверена, что это безопасно. Скажите им, пусть сдвинут с места свои долбанные задницы. И женщин Бланш сюда.
Она поискала взглядом знамя де Ла Марша.
— Возвращаемся к городу. Той же дорогой, что вышли. Построение перед стенами.
Она прошла вперед мимо рядов бургундцев; следом Рикард со штандартом, Элис с пикой и Вителлеши со своими людьми. Ряды расступались перед ней. Очень редкие ряды! Аш обернулась назад, на свой маленький, очень маленький отряд, подумала: «Дерьмо, не могу поверить, что мы столько потеряли, не могли столько потерять!» и обнаружила, что уже вышла на край почерневшей земли, где даже от поваленных палаток остались только обугленные колья да раненые корчились на запекшейся грязи.
— Давайте сюда медиков, чтоб им…
Мимо нее проскользнула фигура в развевающейся одежде цветов Леофрика; под сандалиями хрустели угли и обгорелые кости. Капюшон упал, и Аш увидела доктора-женщину, которая строго отдавала указания своим помощникам на медицинской латыни.
«Я ее знаю…»
— Вы… — голос женщины прозвучал прямо перед ней. Она открыла глаза — не могла припомнить, когда закрыла их — узнала и лицо, и голос, сказавший: «Шейка матки практически полностью разрушена».
— Я дам вашему рабу глазную мазь, чтобы избежать отека век. Прямой огонь вас миновал, однако не следует пренебрегать…
— Пошла на х… — Аш оттолкнула женщину с дороги. Она остановилась снова, приметив в груде обугленных тел ноги в голубых рейтузах. Тело лежало так, что голова оказалась ниже ног, и был виден край желто-синей куртки, не тронутый огнем. По короткому приказу Виттелеши двое солдат перевернули почерневший труп. Помолчав секунду, он сказал:
— Капитан Кампин.
Под телом Адриана Кампина лежало почти не изуродованное тело его командира копья. Глаза Виллема Верхекта, не щурясь, смотрели прямо в яркое солнце: что-то, скорей всего, рука голема, пробило его тело вместе со стальным нагрудником и вывернуло на развороченный металл одно легкое. Аш сосчитала до десяти, не отводя взгляда, но черно-красный клок плоти не трепыхнулся, не вздрогнул.
«Со своей командой устранишь големов с их метателями огня».
— Проверьте, не осталось ли живых.
Солнечный луч показал ей слезы, текущие по грязному, морщинистому лицу Виттелеши.
— Выполнять, чтоб тебя… — слабо добавила она; и Виттелеши кивнул и, не переставая плакать, начал растаскивать хрустящие руки и торсы, разваливавшиеся в его руках, как пережаренные тушки птиц.
Штандарты Льва и Бургундии медленно спускались по склону над рядами отрядов, пересекли вторую выжженную греческим огнем просеку, и…
…в ее наколенник вцепились чьи-то пальцы. Аш опустила взгляд на обхватившую колено латную перчатку, по руке скользнула взглядом к лицу, неузнаваемому, если бы не Голова Льва на шлеме. Вместо рта — кровавый пузырь. Рядом с ним сидел, сжимая правой рукой отрубленную левую кисть, алебардщик. Белое лицо, как стеклянное, 6лестело испариной.
— Врачей! — заорал за ее спиной Виттелеши. — Лекарей сюда!
Штандарты приближались. Людям приходилось долго выбирать, куда опустить ногу. Земля на десять ярдов была скрыта под телами латников с ее значками. Некоторые еще шевелились, другие нет, но все были в крови. Аш отступила в сторону, и стальной носок сапога подцепил отрубленную по локоть человеческую руку.
Слабый голос позвал на помощь. Все еще не отрывая взгляда от изуродованного неузнаваемого лица — «это де Тревиль, это Анри, я помню его латы», — она попятилась, обернулась и увидела привставшего на колени арбалетчика Томаса Рочестера, Рико, который поддерживал своего командира.