Страница 177 из 179
До сих пор с Ваших слов я поняла, что Вы ожидали при помощи текста «Фраксинус» доказать существование визиготского поселения 15 века на месте арабского Карфагена, государства настолько мощного, что они смогли отправиться крестовым походом в Южную Европу. Я бы это приняла на веру (допустив, что летописец имеет право на такие поэтические выдумки, как сожжение Венеции) и поверила бы, что визиготам поход не удался и они вернулись в Карфаген, и интерес к ним был потерян, когда в том же году Бургундия прекратила свое существование .
Наверное, можно поверить даже в то, что Ваш «визиготский» Карфаген настолько ослабила эта экспедиция, что вскоре страну захватили мавры и стерли ее с лица земли. Или же визиготы вернулись в Испанию и растворились в ней при смешении народов в период Реконкисты. И любое доказательство здесь игнорируется из расовых и классовых соображений.
И вот теперь я не понимаю… Если Ваши тексты — романтические выдумки, а «големы-посланники» — современная подделка, тогда по каким *возможным* причинам Вы считаете, что участок раскопок Вашего доктора Изабель вообще имеет отношение к каким-либо визиготам!
Пирс, дело *закончено*. Я знаю, что слышать это очень горько, но взгляните фактам в глаза. Нет никакой книги. Аш — не историческое лицо, она — то же, что и Робин Гуд, Артур, Ланселот, — короче, легенда….
Мы могли бы все же сделать программу на тему раскопок доктора Напиер-Грант и ее конфликтов с тунисскими властями, Не вижу причины, почему бы Вам не стать литературным консультантом, если эта идея сработает.
Выждите несколько дней и начните обдумывать это мое предложение.
С любовью, Анна.
Адресат: #205 (Анна Лонгман)
Тема: Аш/Карфаген
Дата: 03.12.00 23:42
От: Нгрант@
<Заметки на полях>Формат-адрес отсутствуют, прочие детали зашифрованы нечитаемым личным кодом.
Анна.
Ваше последнее сообщение пришло в ужасном виде — не тот машинный код. Отправьте свой текст снова, я отвечу Вам позже, намного позже — Изабель срочно нужна эта линия связи как минимум на несколько часов.
Я сейчас больше не на месте раскопок, я на корабле; возможно, поэтому и не дошел Ваш текст. Мы вылетели на вертолете сегодня утром на корабль экспедиции, он называется «Ганнибал»; мы находимся в море, в пяти милях от побережья Северной Африки.
Ничего из того, что я Вам сейчас расскажу, не говорите никому, даже Джонатану как-его-там, Вашему человеку в средствах массовой информации, даже во сне не проговоритесь.
Экспедиция находится здесь с сентября прежде всего из-за открытий, которые сделала экспедиция Института исследований штата Коннетикут в июле и августе 1997 года. Если помните из сообщений прессы, та экспедиция обнаружила — кроме всего прочего — пять затонувших римских кораблей, на глубине ниже отметки 1000 метров в двадцати милях от побережья Туниса. (Им помогала атомная подлодка США, снабженная сонаром. У нас же — низкочастотное исследовательское снаряжение, какое применяют при поисках нефяных скважин).
Найденные ими обломки показали, что торговые суда вовсе не пробирались тайком вдоль береговой линии до Сицилии, а с 200 года до н. э. плавали по *глубоководным* маршрутам через Средиземное море. Их находки и были одной из причин, побудивших Изабель изыскать финансирование на обследование прибрежных земель и получить от местного правительства разрешение вести раскопки на побережье.
Теперь НАШИ приборы шлют нам изображения — и тоже с глубины, с отметки 1000 метров. Мы решили, что это, возможно, ошибка в показаниях приборов. Но… приборы ДЕЙСТВИТЕЛЬНО присылают нам изображения с этой глубины — слишком большой для людей-ныряльщиков. Мы обнаружили траншею на морском дне на мелководье, в 60 километрах к северо-западу от развалин старого Карфагена — чуть не написал — НАШЕГО Карфагена. Я молился об этом после получения ужасных отчетов с данными углеродного анализа.
На этой глубине мы обнаружили гавань с пятью мысами. Все это покрыто толстым слоем наносов, но контуры видны отчетливо. Я сам наблюдал за передачей увеличенных изображений в зеленом свете ночного видения.
Позже:
Анна, невероятное — случилось! Изабель потрясена. Да, мы нашли Карфаген. Я всегда знал, что мы можем найти мое «визиготское поселение» на этом берегу; и оно — именно такое, каким описано в рукописи «Фраксинус». О, Анна. Я его нашел. Я нашел НЕВОЗМОЖНОЕ.
Изабель поручила мне давать указания техникам, которые улравляют приборами. Я держал перед собой приблизительный карандашный набросок, сделанный мною на основании рукописи, — там изображено, какой ДОЛЖНА быть география Карфагена времен Аш. Когда наступает великий момент в жизни, ты почему-то всегда или промок под дождем, или взмок от жары, или тебя подташнивает; а иной раз вообще смотришь совсем в другую сторону, как и произошло с нами. Я старался рассмотреть внутреннюю стену, стену Цитадели, о которой говорится в рукописи.
Стену мы и обнаружили на одном из мысов. Это ИМЕННО готский Карфаген, прямо под волнами; это — ТО, что описано в рукописи. Я все время напоминаю себе об этом, потому что дальше случилось нечто почти нереальное, настолько потрясающее, что, чувствую, — опять мне не уснуть; отныне моя жизнь пойдет на закат, под уклон. Я — на вершине, в зените. СЕЙЧАС! Это — мое открытие, ЭТО — то, что впишет мое имя в учебники истории. Никогда не достигнуть мне снова такой вершины.
Я приказал опустить камеры на разрушенные стены. К нам поступали изображения покрытых наносами крыш и комнат — все в таком состоянии, какое бывает, когда застигнуто землетрясением. И я повернул камеру направо… А если бы я этого не сделал? Теперь с этими развалинами будут работать лет сорок. Это место имеет значение не меньшее, чем гробница Тутанхамона.
Итак, я повернул камеру направо, и она вошла в здание, где сохранились остатки крыши. Подобные ситуации ненавидят все техники; возникает очевидная опасность лишиться техники. Камера вплыла в здание, и мы увидели двор и разбитую стену; — развалины стены, а под ней — ТО, ЧТО ДОЛЖНО БЫЛО БЫТЬ ГАВАНЬЮ.
Тут даже Изабель согласилась, что лучше потерять прибор при попытке, чем не сделать ее вовсе. Я мысленно так все это себе и представлял — из рукописи «Фраксинус», и все так и оказалось. Стены комнаты, и ведущий вниз лестничный проем, и большие, покрытые резьбой каменные глыбы, которые, должно быть, отделяли одну комнату от другой.
У нас ушло шесть или восемь часов — не считал! — во всяком случае, работали две смены техников. Изабель все время была рядом. Я не заметил, чтобы она отдыхала или прерывала работу, чтобы поесть, я и сам не ел. Видите ли, я знал, где оно должно было быть. Нам понадобилось почти четыре часа, чтобы просто сориентироваться — среди скал, покрытых толстым споем наносов, в пространстве, похожем на ЧТО УГОДНО, только не на город, пытаясь распознать, где в этих освещенных электричеством глубинах он мог быть. Я имею в виду — дом Леофрика. То, что в рукописи названо домом Леофрика.
Нет, я не спятил. В данный момент я немного не в себе, но не спятил.
У нас два прибора, и одним я был готов пожертвовать. Техники всячески измывались над ним: и вниз опускали, и в здание, и под здание; все это время нам благоприятствовали течения и температурные условия. Сейчас я просто теряю дар речи, вспоминая их ловкость, а тогда я даже не замечал. На экранах по-прежнему вставали картины накренившихся ступенек лестничного проема. Мне кажется, Изабель заплакала в тот момент, когда каменные ступени закончились, а вместо них появилось изображение просто кирпичной трубы с гладкими стенами, уходящими отвесно вниз, во тьму, и нам удалось подробно рассмотреть одну стену. В ней было гнездо для вставления рамы под деревянные конструкции.
Все это время я не был уверен, какой этаж дома обследует прибор. Столько повреждений, что трудно что-либо сказать точно. Верхние этажи — это еще не дом! И прибор пошел медленно и осторожно, минуя комнату за комнатой — этажом выше, этажом ниже, через отверстие — ил покрывал кости, амфоры, монеты; древесные жучки съели всю мебель. Вниз, вниз, комната на комнате, и никак не узнать, где мы.