Страница 55 из 64
Джейн с трудом поднялась с кресла.
– Если только твое имя не виконт Моттон.
Мэг вышла из кабинета следом за Джейн. Они начали медленно подниматься по лестнице: Джейн через каждые несколько шагов останавливалась и отдыхала.
– Вы плохо себя чувствуете?
– Нет, все хорошо.
Мэг дотронулась до локтя Джейн:
– Но ведь в комнату меня мог бы проводить кто-нибудь другой.
– Нет-нет, па прав. Мне лучше чем-нибудь заниматься, чем слоняться без дела. – Она улыбнулась: – Па действительно хотелось вернуться к поэзии. Надо полагать, Джон подробно рассказал тебе про нашу странную семейку?
Такое предположение было вполне разумным – однако их знакомство протекало отнюдь не традиционным образом.
– Нет.
Джейн прижала руку к боку.
– Вы уверены, что хорошо себя чувствуете?
– Да. Просто в бок вступило. У меня так бывает в последние несколько дней. Малышу уже тесно в животе.
Уцепившись за перила, она глубоко дышала.
– А когда малыш должен появиться?
– Через месяц. А первые дети всегда рождаютс с задержкой. – Она сделала еще один вдох, а потом медленно выдохнула. – Вот так-то лучше. – Она продолжила свой путь по лестнице. – Значит, Джон не рассказал тебе про нашу семью?
– Нет.
Она улыбнулась Мэг, приостановившись на две ступеньки выше.
– Окрутил тебя в считанные дни? Только не говори, что Джон сгорал от страсти!.
Мэг слабо улыбнулась:
– Это… гм… немного сложно.
Судя по лицу Джейн, она хотела получить подробный ответ, но потом передумала, повернулась и поднялась еще на ступеньку.
– Насчет нашей семьи. Я предпочитаю считать нас людьми авантюрного и эксцентрического склада, но не со странностями. Странный у нас только Джон. Если воспользоваться садоводческим сравнением, то Джон похож на фигурно подстриженное дерево, свинью посреди леса. Мы считаем, что он подменыш.
Джон – дерево, подстриженное в форме свиньи? Какая нелепость!
– Что вы имеете в виду?
– Разве ты ничего не заметила? Он такой организованный и благопристойный! – Джейн ухмыльнулась: – Или, может быть, он был с тобой не таким уж благопристойным?
Мэг вспыхнула. Она не собиралась обсуждать с сестрой Джона его поведение!
– А все остальные не благопристойные? Например, ваша матушка, благопристойнее, по-моему, не сыщешь.
– Она умеет вести себя в обществе… Ну, вообще-то мы все умеем. Она художница. – Джейн рассмеялась: – Ты посмотри ее картины и увидишь, благопристойна она или нет. Па – поэт: ты уже видела, насколько пристойно он одевается. Мама заставляет его привести себя в порядок, когда мы ждем гостей. Но что бы он ни надел, он все равно выглядит не то чтобы не непристойно, а, скорее, неряшливо. Вот о Джоне этого не скажешь. Не так ли?
Вместо ответа Мэг задала вопрос:
– Джон старший?
– Да. Потом идет Стивен – он на два года младше Джона. Он путешествует по всему миру, собирая для Джона растения и занимаясь бог знает чем еще. По-моему, он пират. Мне двадцать пять, – она похлопала себя по животу, – и мне пришлось выйти замуж. Николасу, который учится в Оксфорде (время от времени его исключают за какое-нибудь озорство), двадцать один. Джулиане шестнадцать, она занимается экспериментами, то и дело что-нибудь взрывает. А Люси четырнадцать. Она собирается написать продолжение книги Мэри Уоллстонкрафт «Защита прав женщин».
Они наконец дошли до последней ступеньки. Джейн повернула направо, и Мэг последовала за ней по длинному коридору, где на стенах висели картины, изображающие охоту, неприятно поражавшие своим натурализмом.
– Отвратительно. Верно? Мама старается не смотреть на них, но считает, что они смешные. То ли кто-то из предков был страстным охотником, то ли ничего не смыслил в искусстве.
Мэг тоже отвела взгляд.
– А где Джулиана и Люси? Я бы хотела познакомиться с ними.
– О нет. Их отправили в гости ктете Релиэм. Мама решила, что их присутствие будет волновать женщину в моем положении.
– Ясно.
– Со временем станет ясно. А вот и твоя комната.
Они почти добрались до конца коридора. После той двери, у которой они остановились, оставалась всего одна.
– А там?..
Мэг была почти уверена, что знает ответ на этот вопрос, но она хотела, чтобы ее подозрения получили подтверждение.
– Комната Джона, конечно. – Джейн ухмыльнулась: – Не беспокойся, между ними есть дверь. Ты сможешь… Ой!
Джейн резко согнулась, привалившись к стене рядом с весьма прискорбным изображением убитой лисицы.
– Ох! К-кажется… Кажется, п-первые дети не всегда рождаются с з-задержкой!
Смерть была бы избавлением от страданий.
Паркc свернулся на своей кровати. Слава Богу, от дороги до Прайори оставалось всего несколько сотен ярдов. Иначе он не смог бы добраться до дома.
– Ну, теперь вы разрешите снять с вас одежку?
Паркc глухо заворчал. Он даже не в силах был открыть глаза.
– В ночной сорочке вам будет легче.
– Заткнись. Уйди.
– Ладно. Я принес вам чистую миску, на всякий случай.
Боже! В его скрученном болью животе уже наверняка ничего не осталось! Он открыл один глаз и обнаружил у себя перед носом большую фаянсовую миску.
Он закрыл глаза и снова заворчал.
– Я вернусь попозже. – Мак укрыл его одеялом. – Может, вы немного поспите и это вам принесет облегчение?
Он услышал, как Мак прошел через комнату и как открылась и закрылась дверь.
Паркc испустил вздох. Наконец-то он остался один. Если судить по тому, как болели Мэг и остальные дамы, ему надо потерпеть еще часов двенадцать, а потом он пойдет на поправку. Он прижался щекой к холодной стенке фаянсовой миски и стал ждать.
Кажется, он задремал, потому что вздрогнул, когда снова услышал шаги. Желудок опять свело спазмом.
Если он будет лежать совершенно неподвижно, то, может быть, его больше не вырвет?
– Уходи, Мак. Можешь раздеть меня догола, если захочешь, только не сейчас.
– Я не Мак, – услышал он женский голос. – Позвать его?
Паркc стремительно сел и тут же пожалел об этом. К счастью, миска по-прежнему оставалась под рукой. Он изверг в нее то немногое, что еще оставалось в желудке, но рвотные позывы не проходили еще несколько минут.
– Мне очень жаль, – сказала Мэг.
Она стояла у его кровати. Господи, ну почему она не уйдет?
Паркc рухнул на подушки. Мэг взяла миску с блевотиной и унесла от кровати.
Он умрет от стыда еще до того, как его прикончит эта чертова болезнь. Он закрыл глаза, моля Бога, чтобы послал ему смерть. Но Бог не внял его мольбам.
Господь ему не внял. Он услышал, как Мэг возвращается обратно.
– Мне так жаль, что я тебя заразила.
– Ты в этом не виновата.
– Нет, виновата.
Он услышал звук, с которым ножки кресла скользят по ковру. Он со вздохом открыл глаза. Совершенно очевидно, что она не собирается уйти в ближайшее время.
Она протянула ему чистую миску.
– К тому же я испортила твою новую шляпу.
Он взял у нее миску и поставил ее на постель так, чтобы она оставалась у него под рукой.
– Забудь об этом.
Мэг теребила платье.
– Если бы я не пошла на заседание Общества садоводов, тебе не пришлось бы на мне жениться.
Они обсуждали это уже много раз!
– Перестань винить себя. Мы поженились не по твоей вине. – И как становится все яснее, не по ее желанию. Неужели ей так хотелось стать титулованной дамой? Если он умрет молодым, она сможет этого добиться. Это ее единственный шанс.
Снова рвотный позыв. Он придвинул миску к себе. В своем нынешнем состоянии он был бы рад пойти ей навстречу.
– Очень мило, что ты это говоришь, но…
Кажется, его негодующий взгляд подействовал на нее, она замолчала и пожала плечами:
– Я пришла сюда не для того, чтобы ссориться с тобой. Твоя матушка прислала меня сказать, что Джейн родила сына.
– Правда? – Он осторожно приподнялся на подушках. – Это она быстро. – Похоже, он проспал дольше, чем ему казалось. Мак перед уходом задвинул занавески, так что он совершенно не представлял себе, сколько сейчас времени. – У нее и у малыша все хорошо?