Страница 16 из 49
Археологов и географа поддержал литературовед. В 1925 году вышла книга А. Риво ««Тимей» и «Критий», или художественная литература», в которой доказывается, что «Диалоги» Платона являются образцом того жанра, который впоследствии стал именоваться «роман». Все элементы описания Атлантиды, по мнению Риво, взяты Платоном из греческого мира или из воспоминаний эллинов о минойской цивилизации. Храм Посейдона, описанный Платоном, это лишь увеличенная в размерах копия подлинных греческих храмов — например, храма Зевса в Афинах или храма Артемиды в Эфесе. И описание статуи Посейдона отвечает реальной статуе Зевса в Олимпии. Ритуал жертвоприношения, тавромахия и культ быка взяты из преданий, в которых запечатлелось былое могущество минойской державы. Нет ничего оригинального, по мнению Риво, и в описании фауны и флоры Атлантиды (например, слоны водились в Северной Африке вплоть до первых веков нашей эры). В «геометрической» планировке столицы атлантов, полагал Риво, можно увидеть много общего с проектами Гипподама из Милета, архитектора, жившего в первой половине V века до н. э., изобретателя правильной планировки городов.
Однако далеко не все исследователи приняли доводы сторонников тождества Атлантиды и Крита. Минойцы, говорили они, могли быть наследниками цивилизации атлантов, но вовсе не самими жителями затонувшей земли. В 1928 году журнал «Природа» опубликовал статью президента Географического общества академика Льва Семеновича Берга — Атлантида и Эгеида». В начале статьи он обращал внимание на «забытую статью нашего соотечественника, академика Авраама Сергеевича Норова (1795–1869), дающего, по моему мнению, единственно правильное разрешение этой загадки, волнующей человечество уже более двух тысяч лет». Далее Берг, в самых кратких чертах передав «то, что рассказывает Платон об Атлантиде», переходил к соображениям Норова и Карноржицкого, причем взгляды Норова представлялись ему. более правдоподобными, хотя и требовали некоторых уточнений.
«Я бы поместил Атлантиду не в области между Малой Азией и Египтом, а в Эгейском море — на юг от Крита, — писал Берг. — Как известно, в настоящее время признают, что опускания, давшие начало Эгейскому морю, произошли, говоря геологически, совсем недавно, в четвертичное время, — быть может, уже на памяти человека. Платон рассказывает о войне между «греками» (т. е. обитателями Балканского полуострова) и жителями Атлантиды, Эта война (допуская, что сведения о ней не есть плод фантазии) могла происходить в том случае, если Атлантида находилась в непосредственной близости с Балканским полуостровом.» Если брать на веру описание Атлантиды, которое дает Платон, то там, по мнению Берга, «нет ничего, что противоречило бы нашим сведениям о природе материка Эгеиды, насколько об этой природе можно составить себе представление по обломкам этого древнего материка — современным островам Эгейского моря — Хиосу, Кикладам, Криту и пр.»
Берг заканчивал свою статью такими словами: «С Критом у египтян были оживленные сношения, и от критян, носителей древней, эгейской культуры, египетские жрецы могли заимствовать предания о катастрофе, которая на заре истории приключилась с Эгейским материком, некогда соединявшим Малую Азию с Балканским полуостровом».
Фестский диск — письмо из Атлантиды?
Ведя раскопки на Крите, Артур Эванс обнаружил три вида письма — и они отвечали трем этапам развития древнекритской письменности. Первый — иероглифические, «рисуночные» знаки на печатях, возраст которых равен 40–45 векам. Второй — развившееся на их основе «письмо А», оно датируется 1750–1450 годами до н. э. Последний, третий, — «письмо Б», памятники которого обнаружены не только на Крите, но и на территории материковой Греции, в Микенах и Пилосе. В 1908 году, ведя раскопки возле критского города Фест, соперника Кносса, итальянские археологи обнаружили круглую глиняную пластинку, покрытую необычными рисуночными знаками. До сей поры нигде и никому не удалось найти памятников письма такой формы и выполненных такими же знаками. Диск из Феста является уникальным памятником, задавшим исследователям такую задачу, которая и по сей день далека от решения. Рядом с таинственным диском (он был найден в одном из боковых строений дворца минойской эпохи) лежала развитая табличка с надписью, сделанной критским письмом А. Поэтому диск был датирован археологами тем же временем, что и табличка, — примерно 1700 годом до н. э.
Надпись на диске — не вырезанная, а «штампованная»: она сделана с помощью 45 различных деревянных или металлических «штампов». Трудно поверить, что набор 45 различных знаков-штампов изготовлен был лишь для того, чтобы оттиснуть одну-единственную надпись на диске. Видимо, были и какие-то другие, аналогичные диску из Феста тексты, но они до нас не дошли.
На Крите, где интенсивные раскопки ведутся с 1900 года, ничего похожего на диск найти не удалось. Да и сам диск, по мнению большинства исследователей, сделан не из критской глины. Среди рисуночных знаков письмен Фестского диска есть изображения лодки, топора, орла, шкуры какого-то животного, лопатки каменщика, розетки, вазы, дома, грузной женщины (возможно, это не женщина, столь резко отличающаяся от грациозных дам, запечатленных на фресках Крита, а изображение богини-бегемотихи). Чаще всего повторяется в надписи знак, изображающий мужскую голову в уборе из перьев. Этот головной убор напоминает головные уборы древних жителей Малой Азии, и поэтому многие ученые склонны считать, что и сам диск завезен на Крит из юго-западной части Малой Азии. Но, ссылаясь на эту же голову в уборе из перьев, другие исследователи полагают, что родина украшения — Северная Африка, третьи считают, что Греция, четвертые — Северная Америка, пятые связывают ее с нашествием таинственных «народов моря», угрожавших Египту около 1200 года до н. э. Высказывались гипотезы и о том, что этот уникальный диск является последним памятником письменности легендарной Атлантиды — и даже делались попытки прочитать в нем сообщение о гибели этой земли. Впрочем, в попытках прочитать диск из Феста недостатка не было.
Сэр Артур Эванс, открывший цивилизацию Крита и его иероглифические письмена, полагал, что надпись является победным гимном. Англичанин С. Гордон решил, что текст написан на языке басков, стоящем особняком среди всех остальных языков мира, но перевод, предложенный им, выглядел как набор слов («Бог, шагающий на крыльях по бездыханной тропе, звезда-каратель, пенистая пучина вод, псо-рыба, каратель на ползучем цветке; бог, каратель лошадиной шкуры (или поверхности скалы), пес, взбирающийся по тропе, пес, лапой осушающий кувшины с водой, взбирающийся по круговой тропе, осушающий винных мех…» — так выглядит в переводе Гордона начало надписи).
Французский атлантолог Марсель Омэ решил, что вертикальные черточки, разделяющие текст диска на отдельные блоки, отмечают границы фраз, а не слов. Фразы эти он истолковал как сообщение о гибели Атлантиды, а сам текст — как историко-астрологический, ибо знаки идут по спирали. Мисс Ф. Стоуэлл, ученица Эванса, прочитала текст по-древнегречески и нашла в нем гимн, посвященный богине Рее («Восстань, спаситель! Слушай, богиня Рея!» — так перевела Стоуэлл начало надписи). На древнегреческом же языке читал текст и немец Зиттиг, применивший в своих исследованиях статистику, но обнаружил в нем не гимн Рее, а распоряжения о распределении земельных участков (на одной стороне диска) и инструкции по проведению ритуалов, связанных с поминками и праздником сева (на второй стороне диска).
Использовал статистику в своих исследованиях диска и другой исследователь, соотечественник Зиттига Э. Шертель… и обнаружил, что текст повествует о царе Мано — повелителе Крита Миносе, а в целом диск является гимном в честь Минотавра и Зевса. Американец Б. Шварц, также применив методы статистики и читая текст по-гречески, нашел в нем список священных городов, своего рода «указатель» для паломника, прибывшего на Крит. Примерно в это же время появилась статья другого американского исследователя, Эфрона, который — опять-таки, на основе статистических подсчетов! — обнаружил на диске «относительно примитивное или, во всяком случае, раннее» произведение «греческой религиозной поэзии».