Страница 3 из 93
Она вздрогнула.
– Это что, я теперь в историях бабушки?!
Дмитрий встал рядом. Он смотрел на всё происходящее с видом туриста, который оплатил экскурсию, не уточнив, что она без обратного билета.
– Я всегда знал, что ты любишь винтаж, – сказал он. – Но чтобы вот так буквально...
– Я тебя убью, – прошипела Марина. – Медленно. И без права обжалования.
– Сначала вернёмся. Потом убьёшь. Или наоборот. Хотя… может, здесь разводы не модны? Мы теперь что – навсегда вместе, по ГОСТу?
Из-за угла снова раздался голос:
– Где эти? Они только что тут были!
Марина вжалась в мешок с луком, прикусив губу.
– Ты хоть понимаешь, как это работает? Как мы вернёмся? Где этот телевизор?
– Ну… он остался в 2025. Может, тут есть его младший брат?
– Овощной отдел временного континуума? Ага.
– Эй, ну не всё же плохо! Смотри, ты всегда хотела почувствовать, как это — жить без интернета!
– Я хотела... недельный детокс. А не капустный ад!
– Ладно, давай не паниковать. Мы — взрослые, образованные люди, – Дмитрий попытался придать себе солидности, но тут же чихнул от пыли. – Просто… начнём с малого. Выясним, где мы, что за место, и кто тут главный.
– И расскажем ему, что мы из будущего, прилетели через телевизор, и хотим домой?
– Нет. Скажем, что мы... инспекторы. Проверка. А что?
Марина задумалась. Подумала. А потом прошептала:
– У меня в сумке удостоверение налоговой. С печатью.
– Отлично! Значит, мы здесь по делу. По какому — разберёмся на месте.
Из-за угла показалась кепка. Голос приближался:
– Я же говорю – спекулянты! Один в клетчатой рубашке, другая в пиджаке! У них ещё документы какие-то... и странный акцент.
– Какой ещё акцент?! – Прошептала Марина.
– Из будущего, наверное.
Они замерли, прижавшись друг к другу за мешками. Капуста жалобно зашуршала. Дмитрий вытер лоб.
– Приключение, говоришь... – процедила Марина.
– Ну... теперь-то у нас точно общий проект. Как раньше. Только с морковью.
Мешки с капустой уже не хрустели — они, кажется, осознали, что стали свидетелями чего-то непотребного и предпочли замереть.
Марина сидела, прислонившись к ящику, будто пыталась слиться с деревом и перестать существовать. В руке она всё ещё сжимала испачканную папку, на обложке которой отпечаталась жирная полоса, подозрительно похожая на след от моркови.
Телевизор стоял рядом. Как ни в чём не бывало. Словно всегда был частью овощебазы. Он мерцал — слабо, как лампочка в коридоре общаги перед выпускными экзаменами. Иногда внутри что-то щёлкало. А однажды он даже выдал короткое, почти интимное «бззз».
– Он с нами, – прошептала Марина, прищурившись. – Этот… «Рекорд». Он переместился с нами.
– Отлично, – кивнул Дмитрий, отряхивая с плеча последний лист капусты. – Мы не просто идиоты в чужом времени. Мы — идиоты с оборудованием.
– Он как-то включился. На нём была кассета. Может, он связан с делом, – Марина заглянула в пыльный корпус и действительно увидела: торчал край магнитофонной ленты. – Это не просто телевизор.
– Это портал. Или капустомобиль. Или... о, Господи, «Проект Хронос». Это звучит, как секретная операция, где всё пошло не так.
Он потянулся к коробке, из которой торчал старый, мятый листок. Бумага была жёлтая, с характерным запахом архивной тоски. Дмитрий развернул её, и по его лицу пробежала тень вдохновения вперемешку с паникой.
– «Кража. 1979. Овощебаза. Пропали магнитофоны. Отметка: нестандартное поведение подозреваемых. Подозрение на хищение с применением неустановленного метода воздействия». Отлично. Мы, значит, в эпицентре странности.
– Подожди, – Марина выхватила бумагу. – Ты хочешь сказать, что это дело… было заведено здесь. Именно в этом месте?
– Не исключено. И знаешь что?
– Что?
– Если мы его раскроем – нас выкинет обратно. Как ненужную ананасовую жвачку из 90-х.
– Это ты сейчас всерьёз?
– Более чем. У тебя есть другой план? Может, хочешь вызвонить кого-нибудь из будущего? О, подожди, тут даже пейджеров нет!
Из-за ящиков снова донёсся голос:
– Я вам говорю, они не отсюда. Женщина в мужском пиджаке, мужик с глазами, как у Штирлица в отпуске!
– Надо действовать, – прошипела Марина. – Сюда идут.
– Маскировка? – Кивнул Дмитрий.
– Маскировка.
Они оба кинулись к ближайшему ящику. В нём лежали телогрейки и пара фуражек. Дмитрий нацепил одну, взлохматил волосы, и, внезапно, стал похож на усатого кладовщика с лёгкой криминальной биографией. Марина набросила на плечи пыльный фартук и схватила весы.
– Всё, мы теперь сотрудники. У нас обеденный перерыв, – прошептала она.
– Ага, только без котлет.
Шаги приближались. Один из рабочих показался между ящиками — крепкий мужик с лицом, на котором можно было варить щи. Он посмотрел на них прищуром человека, привыкшего к самогону и непредсказуемости.
– А вы кто такие?
– Новенькие, – ответил Дмитрий бодро. – Из отдела контроля. По распределению. Проверка веса и влажности.
– Влажности?
– Да. Капуста нынче сырая пошла, начальство жалуется.
Мужик почесал затылок.
– А. Ну… смотрите. Только весы не унесите.
– Ни в коем случае, – кивнула Марина. – Мы на них полагаемся. Буквально.
Когда рабочий ушёл, они оба выдохнули.
– И что теперь? – Спросила она.
– Теперь мы следователи. В 1979 году. По делу, которое ещё не раскрыто.
– И если раскроем?
– Вернёмся.
– А если нет?
– Тогда нам придётся научиться делать заготовки на зиму и смотреть «12 стульев» без психических травм.
Марина взглянула на телевизор. Он всё ещё мигал. Он не ушёл. Он ждал.
– Ладно, – тихо сказала она. – Начнём. Пока нас не разоблачили. Или не забрали в психушку.
– Вот оно, наше приключение начинается! – Прошептал Дмитрий. – Впереди — овощи, загадки и, возможно, ещё одна попытка подать на развод.
Они осторожно выбрались из-за ящиков и, прижавшись к стене, крадучись направились к выходу. Солнечный свет слепил. Где-то гудел радио-приёмник, доносились слова:
– …и сегодня в Москве без осадков, температура воздуха +23…
Никто пока не знал, что день этот станет самым странным в истории овощебазы. А для Марины и Дмитрия Савельевых — началом не только расследования, но и, возможно, самой нетривиальной семейной терапии во времени.