Меч и лебедь

— Ты не можешь противостоять целой армии, — убеждала Кэтрин. — Ты должен сдаться!

— Мне не предлагали сдаться, — ответил Рэннальф. — Могу ли я сделать это, если условием является смерть?

— Ты никогда не сдашься. Ты будешь смотреть, как мы все умираем, чтобы потешить свою гордость.

— Я усмирю свою гордость и буду умолять об охранном свидетельстве для тебя и твоих людей. Ты сможешь принять любые условия.

— Нет, Рэннальф. Я все равно останусь с тобой.

Рэннальф больше не спорил. Он послал герольда с прошением. Герольд возвратился и сказал, что в лагере нет никого, кто обладал бы достаточной властью, чтобы выдать им охранное свидетельство. Когда приедет Генрих, они пришлют ему ответ.

Прошло пять недель, но ответа на прошение Рэннальфа не последовало. Он знал, что Генрих сейчас находится в лагере осажденных, что его отказ установить с ним связь был умышленным. Но больше он не мог ничего сделать.

— Я должен встретиться с ним, — устало сказал он Кэтрин.

— У тебя есть два смышленых человека? Разве нет никого, кроме тебя?

— Тебе не нужно было приезжать, Кэтрин.

— Шестнадцать или семнадцать раз за утро ты сказал мне это. Не понимаю, почему они не нападают. Сейчас у них людей более чем достаточно, а оборона у нас смехотворная. Почему они не предлагают нам сдаться?

— Распорядись, чтобы подготовили мои доспехи и оружие. Зачем они ведут земляные работы наверху? Если мы не можем выйти наружу и начать сражение, почему они тратят столько сил, чтобы удержать нас внутри? В этом должен быть какой-то смысл.

— Рэннальф, ты сам говорил мне, какую цель они преследуют. Они думают, что Стефан придет и спасет замок.

— Если он сделает так, это будет большой ошибкой. Его цель — удерживать Генриха здесь, пока они расправляются с Бигодом. Твоя жизнь и свобода под угрозой, так как охранного свидетельства нет. Кэтрин, тебе не нужно было приезжать сюда.

Кэтрин неожиданно рассмеялась.

Рэннальф бросил на нее быстрый взгляд и улыбнулся. Послышались торопливые шаги по лестнице.

— Не вставайте, милорд, — голос Эндрю донесся с лестницы. — Еще ничего не происходит, но с востока движется большая армия.

Эндрю остановился на приличном расстоянии, потому что у Рэннальфа было такое лицо, когда приближаться к нему было опасно.

— Вам не о чем беспокоиться. Наверное, они идут освободить нас, а не атаковать. Людей отозвали с земляных работ, и они отошли к реке с оружием в руках.

— Если ты считаешь, что это подходящая причина, чтобы оставить меня в постели, то мне жаль, что я согласился выдать за тебя свою дочь. Не хотелось бы отдавать ее дураку.

Эндрю уже привык к таким любезным выражениям будущего тестя. Спорить с Рэннальфом было бесполезно. Юноша вздохнул и стал помогать ему одеваться. Кэтрин осталась сидеть, положив руки на колени. Вооружась, Рэннальф шагнул к двери и обернулся.

— Образец добродетели, — пробормотал он саркастически.

Она поняла, что это относилось к ее притворной кротости в присутствии посторонних, но не попалась на удочку. Когда он вышел, она упала на колени и стала молиться.

Рэннальф расставил своих людей, удостоверился, что копья у них наготове, что удерживающие мост веревки и блоки хорошо смазаны, что лошади стоят под седлом. Он с удовольствием отметил, что Эндрю уже обо всем позаботился. Ему не нужно было вставать так рано. Хватило бы на все времени, если бы он поспал еще несколько часов.

— Эндрю, твои глаза моложе моих, — проворчал он. — Что они сейчас делают?

— То же, что и прежде, милорд. Судя по жестам, спорят, мне кажется, все против одного.

В этом-то все и дело, подумал Рэннальф. Собрав людей и пройдя такой путь, Стефан снова остановился. Возможно, они пытаются заставить его отдать приказ атаковать, а он, как обычно, полон сомнений. Слова, что Стефан любит его, мало радовали. Все говорило о том, что король оказался в дураках, верность и преданность Рэннальфа не нужны ему. Сейчас Рэннальф ненавидел Кэтрин, ненавидел Стефана и себя. Эндрю взглянул на солнце.

— Скоро полдень. Смотрите, это герольд. Рэннальф облегченно вздохнул. Герольд перешел реку вброд, остановился и пошел дальше с сопровождением.

— Я хочу поговорить с графом Соуком, — сказал он.

— Я здесь.

— Король желает, чтобы ты пришел к нему для беседы. Генрих, герцог Нормандский, даст тебе охранное свидетельство, чтобы ты мог вернуться, если захочешь.

— Я иду! Опустите мост! — крикнул Рэннальф и тихо сказал своим воинам:

— Если вы увидите, что ворота дамбы открыты, поднимайте мост, даже если меня не будет. Не доверяйте их честному слову.

— Я пойду с вами, милорд! Рэннальф повернул голову и увидел, что Эндрю вскочил на лошадь.

— Чертенок! Я думал, что ты хочешь жениться на моей дочери, а не на мне. Почему я никак не могу от тебя избавиться?

— Если в воздухе витает измена, лучше иметь надежного друга.

— Есть ли охранное свидетельство для моего сквайра?

— Для всего вашего войска, если вы пожелаете. Рэннальф подумал, не взять ли с собой Кэтрин и ее людей, но оставил эту мысль. Если начнется бой, они не смогут уйти. Кэтрин лучше остаться в замке.

— Поехали, — сказал он Эндрю.

Несколькими минутами позже он понял, почему охранное свидетельство распространялось на всех. Роберт Лестер схватил его за руку.

— Не понимаю, зачем ты понадобился Стефану, — торопливо сказал он. — Юстас вместе с ним, так что будь осторожен, замечай, где ты ходишь, что ешь и пьешь.

— Роберт, почему не дали охранное свидетельство для Кэтрин?

— Оно ей не нужно. Как дочь Соука, она будет в безопасности в любом случае. Генрих не забывает своих друзей.

Это было правдой. Если бы Стефан не пришел и Генрих был бы вынужден просить Рэннальфа сдаться, ее присутствие очень повлияло бы на согласие Рэннальфа.

— Если Стефан будет сомневаться, — продолжал Лестер, — настаивай, чтобы он заключил перемирие.

Рэннальф так резко прикусил губу, что пошла кровь. Лестер предложил ему последнюю возможность получить прощение Генриха.

— Роберт, я не могу. Ты знаешь это. У Стефана сейчас преимущество. Его армия такая же большая, как и у Генриха. Как я могу настаивать, чтобы Стефан заключил перемирие, если он понимает, что это его последний шанс удержать королевский трон?

— Ты безмозглый осел. Но если бы ты не был таким, я бы не любил тебя так. Для твоей чести и для всей страны лучше заключить перемирие. Дело Стефана безнадежно проиграно. Ты знаешь это. Почему один англичанин должен проливать кровь другого? Раны, нанесенные войной, так мучительны. Неужели ты еще не насытился кровью?

— Уже насытился. Я слишком устал.

— Ради всеобщего блага, сделай так, как я прошу тебя.

— Это благо для всех нас возможно, потому что Стефан больше не будет королем. Слишком поздно. Я поклялся ему, я люблю его. Разве он не доказал свою любовь ко мне? Нет, Роберт, я не буду ни на чем настаивать, просто придержу свой язык. Это все, что я могу сделать, чтобы удовлетворить тебя. Я не могу ничего обещать.

Когда его привели к Стефану, он был поражен, как сильно изменился король.

— Вы больны, милорд!

— Не больше, чем обычно, — многозначительно ответил Стефан.

Рэннальф почувствовал болезненный приступ удушья. Если Стефан умрет… Он ужаснулся своим мыслям.

Когда Стефан стал описывать сложившуюся ситуацию, Рэннальф засомневался, что его мысли были такими уж эгоистичными. Король был на пределе физических и умственных сил. Как бы он ни любил Рэннальфа, было ясно, что он не способен вести армию на Кроусмарш. Рэннальф теперь не сомневался, что Лестер прав. Авторитет Стефана резко упал. В нем разочаровались даже самые преданные люди. Во время совета обнаружилось, что его подданные пали духом. Зная, что их силы велики и у них большое преимущество, они все же не хотели сражаться. Все мечтали о перемирии. Все, кроме Юстаса. Он упрямо настаивал на том, что нужно воевать дальше, но бароны были единодушны, они все смелее возражали ему. Стефан так же хотел угодить и сыну, как и баронам.