Страница 2 из 2
Пролог: Безмолвный симфонический город
С высоты птичьего полета, а вернее, полета драконьей ящерицы, Имперская Столица Аэриан была зрелищем, от которого перехватывало дух. Она не просто сверкала — она звучала. Да, город можно было не только видеть, но и слышать, даже находясь за много миль от него. Реки магии, упрятанные в арки из белого мрамора и позолоченные желоба, струились по широким проспектам, переливаясь всеми цветами радуги. Вспышки сапфирового света означали, что лекари исцеляют страждущих в больничных кварталах. Яркие, почти ослепительные всплески изумрудной энергии вырывались из куполов Торговых Родов — там заключались контракты, способные изменить судьбы целых королевств. Алые сполохи боевой магии маршировали вдоль городских стен в такт шагу стражников.
Это была симфония. Величественная, сложная, прекрасная. Симфония власти, прогресса и несокрушимой воли империи, которая приручила саму материю.
Но симфонии редко слушают с высоты. Чтобы понять истинную музыку, нужно опуститься в оркестровую яму.
И если бы вы сделали это, если бы прошлись по брусчатым мостовым Аэриана, ваше восхищение быстро бы сменилось недоумением, а затем — животным ужасом.
Ибо красота эта была лжива. Симфония оказалась какофонией.
Сапфировые вспышки исцеления несли в себе визгливый, пронзительный крик переламываемых костей и разрываемой плоти, сливавшийся с соловьиным трелем заклинаний. Изумрудные сполохи торговых сделок звучали как оглушительный грохот падающих золотых слитков, под который пытались заглушить лживые, скрипучие клятвы и шепот кинжалов за спиной. Алые марши боевой магии — это не просто бой барабанов, это рёв ярости, хруст черепов, звон стали и предсмертные хрипы, спрессованные в единый, оглушающий аккорд.
Магия не просто сверкала — она кричала. Каждый зачарованный фонарь визжал пронзительной, неумолкающей нотой. Каждый магический экипаж, пролетавший над мостовой, оставлял за собой шлейф низкочастотного гула, от которого сводило зубы. Защитные барьеры вокруг богатых особняков звенели, как миллионы разбитых стекол. Даже воздух был наполнен шумом — постоянным, невидимым гудением тысяч и тысяч мелких заклинаний, оберегов, амулетов и артефактов, которые носили с собой горожане.
Это был Рой. Бесконечный, всепоглощающий, безумный Рой магии, в котором тонули отдельные голоса, мысли и души. Жители Аэриана давно к нему привыкли. Они научились не слышать этот шум, как не слышат биение собственного сердца. Их нервная система была натянута как струна, их взгляды были пусты, а улыбки — слишком быстрыми и неестественными. Они жили в вечном гуле, сами того не осознавая.
И в самом сердце этого Роя, на холме, с которого начинался город, стояла Академия Пения Камней — главный дирижер этой безумной симфонии. Её шпили, woven из застывшего света и эфира, звучали громче всего — непрерывным, чистым, но оттого не менее оглушительным аккордом, который утверждал могущество, знание и незыблемость порядка.
Но если бы у вас был дар, редкий и странный дар слышать не просто шум, а саму суть звука, вы бы различили в этой могучей ноте Академии нечто иное. Не чистоту, а холод. Не мощь, а напряжение. Не гармонию, а едва уловимую, но разрастающуюся фальшь.
Именно там, в этом месте, где магия звучала громче всего, и начиналась наша история. История о женщине, для которой весь этот Рой был не музыкой жизни, а нескончаемой пыткой. История о Тишине, которая должна была наступить.