Страница 93 из 122
Вот почти и все, что сохранилось у нас в рукописях по алхимии и связанных с ней оккультных знаниях. Всего лишь несколько десятков рукописных сборников! И все они второго тысячелетия нашей эры, с отрывочными, почти всегда лишь практическими или фантастическими рецептами и сообщениями, даваемыми нередко от имени никогда не существовавших легендарных авторов.
Таким образом, весь связный существенный материал мы получаем только из печатных сборников XVI, XVII, XVIII веков, где сочинения различных предполагаемых авторов древности и средних веков приводятся почти всегда без указания, откуда взяты рукописи.
Если же когда-либо и приводятся достоверные указания, то древность самих рукописей никогда не уходит за пределы средних веков. Потому-то при разработке древней истории наук и даже древней жизни:
«…приходится быть чрезвычайно осторожным, чтобы не впасть в серьезные анахронизмы и не ввести читателя в самодовольное заблуждение, внушая ему, будто современные, пока еще слабые и ненадежные, методы исторической критики дают нам полную возможность отличить в документах XIV, XV, XVI веков правдоподобно-вымышленное от научно-достоверного по древней истории», —
пишет Н. А. Морозов.
Однако химия и металлургия — науки естественные. Можно проследить, как они развивались на протяжении веков. И хотя этой интереснейшей теме стоило бы посвятить отдельную книгу, в своей работе мы ограничились лишь некоторыми самыми важными соображениями.
Гномы Европы
Если обратиться к фольклору, только в Центральной Европе сохранились поверья о карликах и гномах, хранителях подземных богатств, выдающихся металлургах. В скандинавском эпосе «Эдда» карлики выковали меч, который пробивал железо и камень. В «Песне Амелунгов» герой Виланд совершает путешествие к самому искусному из всех кузнецов, повелителю гномов Эльбриху.
Действительно, если вдуматься, работать в тесных выработках рудников сподручнее людям маленького роста. В результате отбора шахтеры-профессионалы все могли выглядеть гномами.
Слово гном, как полагают, придумал немецкий естествоиспытатель Филипп Ауреол Теофаст Бомбаст фон Гогенгейм, более известный под латинским именем Парацельс (1493–1541); возможно, он произвел его от греческого гнозис, знание. Однако Х. Л. Борхес пишет: «Гномы намного древнее своего имени, введенного в употребление греками, но классики на это не обратили внимания. Имя снова возникло в XV веке». Если же понимать, что реальная история греков более чем сдвинута в прошлое, все встает на места: гномы, духи земли и гор, просто горнорабочие ранних средних веков. Их представляли бородатыми карликами с грубыми чертами лица, в спецодежде свекольного цвета, плотно облегающей тело, и в капюшоне, похожем на монашеский.
Почему же только в Европе сложились мифы о гномах? Потому что здесь незаметный труд незаметных работников создавал вещи, более чем заметные для всего мира. Исключительного качества металлические орудия для обработки земли, позволявшие окультуривать не поддававшуюся до этого почву, быстро вырубать леса; военное снаряжение; все это становилось товаром, выделявшим Европу из окружающего мира. Первенство Европы в железоделании подняло ее в IX–X веках выше других стран Средиземноморья, позволило навязывать им свою волю, что очень скоро проявилось в Крестовых походах.
Получение металлов было такой удивительной вещью (даже для самих мастеров), что плавка и ковка обставлялись целым рядом заклинаний и действий, вроде бы ненужных для технологического процесса. Каждый мастер имел свои секреты и поверья; отсюда пережившие столетия представления о волшбе гномов и горных карликов.
(Люди любят легенды, и это единственная причина для появления легенд. Точно так же, как и в истории с гномами, но значительно позже, был создан целый ворох произведений искусства об американских ковбоях. А было их, по некоторым подсчетам, с шестидесятых годов XIX века и до наших дней, не более двадцати тысяч. Пожалуй, артистов, игравших роли ковбоев в кино, было больше.)
«Орудием, к созданию которого эпоха отнеслась с наибольшей заботливостью и чья символическая значимость оказалась наиболее весомой, был меч. Будучи знаком „ремесла“, служения, почитавшегося благородным, и одновременно — орудием подавления, эксплуатации народа, меч, еще более, чем конь, выделяет своего обладателя — рыцаря из массы других людей, символизируя его социальное превосходство. Люди верят легендам о том, что мечи государей были выкованы в сказочные времена, задолго до принятия христианства, волшебными мастерами-полубогами. Сила этих мечей таинственно связана с чудесными талисманами. У каждого меча есть имя. Меч в тысячном году — почти живой человек. Каждому известно, что первой заботой Роланда в смертный час был его [меч] Дюрандаль».
Жорж Дюби, цитату из книги которого мы привели, отнюдь не сторонник нашего взгляда на хронологию. Его европейцы в XI веке живут крайне бедно. Их очень мало («плотность населения — порядка той, что ныне встречается в Центральной Африке»). Дюби пишет о Европе: «Повсюду вокруг — нескончаемые просторы, где царит охота, сбор диких растений, где вольно пасется домашний скот. Изредка встречаются… остатки римских поселений».
Но если в XI веке нашей эры народу в Европе было так мало,[44] если царила такая дикость, если орудия смехотворны, а мечи столь редки, то какова же была картина в Древнем Риме, павшем за сотни лет до этого? Народу-то, поди, было еще меньше? Дикости — больше? Еще смехотворнее орудия?
Но нет! Народу, говорят, было вчетверо больше. А что до орудий, то все мы читывали о мечах древности. О, дивные, прекрасные, изумительные древнеримские мечи! Мечей было сколько угодно. Их было больше, чем ложек для еды (у Страбона и Цицерона вообще ни одной ложки не упоминается). Мечи изготавливали за счет казны для многотысячных отрядов. Мечи раздавали без счета рабам, чтобы они тыкали друг другу в живот на потеху отдыхающим гражданам.
Но мечи были бронзовыми.
Оловянная бронза поддается шлифовке и закалке, упрочняющей ее. Но бронза обладает одним существенным недостатком, хрупкостью. Поэтому, хотя археологами было обнаружено значительное количество бронзовых мечей, они не могли бы реально выполнять функцию меча как действующего оружия, поскольку бронзовый меч не может быть использован как рубящий инструмент. Историк Г. В. Вернадский высказал предположение, что, «…вероятно, они по большей части употреблялись как рапиры, поскольку бронза слишком хрупка для рубящих ударов». Лишь когда меч был сделан из железа, он стал грозным оружием, а до этого он был либо парадным оружием (ибо железный дороже), либо учебным, чтобы не нанести увечье при тренировке. Во всяком случае, чтобы додуматься делать бронзовый меч, надо было предварительно увидеть меч железный, например, у более технологически «продвинутого» врага.
Впрочем, вопреки общепринятому мнению, «древние римляне» владели не только бронзовыми мечами; они знали вещи пострашнее. Им все-таки было знакомо смертоносное железное оружие!
Известный писатель и ученый Плиний Старший погиб, говорят, в 79 году н. э. при извержении Везувия, погубившем Помпеи (см. картину Карла Брюллова «Последний день Помпеи»). Погиб на глазах своего племянника Плиния Младшего, который сообщил потом об этом ужасном зрелище. Со времени жизни Плиния Старшего до описанного Жоржем Дюби тысячного года, года «неистребимой дикости», десять столетий. О чем же писал в своей «Естественной истории» древний ученый? Он писал о том, что железо — повседневный металл, применяющийся всюду едва ли не всеми римлянами, однако сетовал, что столь полезная вещь используется для изготовления оружия. Вчитайтесь, вы будете поражены:
«Мы должны поведать о металле, известном нам под названием железа, о металле самом полезном и самом губительном в руках человека. Ибо при помощи железа мы копаем землю, сажаем деревья, возделываем наши виноградники и заставляем их каждый год наливаться свежими соками, срезая засохшие лозы. С помощью железа мы возводим дома, дробим камни и выполняем множество других полезных работ. Но с помощью железа также ведутся войны, совершаются убийства и грабежи. И это происходит не только в рукопашном бою, но даже на расстоянии, с помощью метательных машин и крылатого оружия, пускаемого то катапультой, то человеческой рукой и снабженного перьями. Последнее я рассматриваю как самое преступное изобретение, придуманное человеческим разумом. Ибо, как бы желая навлечь на человека быстрейшую смерть, мы дали железу крылья и научили его летать. Так давайте же не будем судить Природу за то, в чем повинен сам человек.
Ведь существуют же примеры, доказывающие, что железо можно использовать только в невинных целях. В договоре, который заключил Порсена с народом Рима после изгнания царей, мы находим выразительные строки о том, что железо должно использоваться только для возделывания полей. Существует и поныне действующий эдикт, запрещающий хранение любого оружия в Риме, который был издан в период третьего консульства Помпея Великого во время бунтов, вспыхнувших после смерти Клавдия».
44
И откуда только взялись в Европе люди, когда в конце этого же XI века стотысячные войска крестоносцев двинулись освобождать Гроб Господень?..