Тень Анубиса

- Что за глупости ты несешь, Именхотеп? – попытался он сохранить хладнокровие, но его голос дрожал. – Это твои безумные фантазии! Стража! Схватить этого безумца!

Но когда стражники бросились вперед, из тьмы за Именхотепом вырвались тени. Они приняли форму призрачных шакалов, с горящими глазами и острыми клыками. Они набросились на стражников, и те вскрикнули, отступая в ужасе.

- Ты думаешь, твои жалкие стражники могут противостоять гневу Анубиса? – усмехнулся Именхотеп. – Ты обречен, Рамзес!

Битва началась. Именхотеп, наполненный силой бога, двигался с невероятной скоростью. Его посох, украшенный головой шакала, излучал потоки темной энергии, поражая врагов. Призрачные шакалы кружили вокруг, терзая тех, кто осмеливался приблизиться к Именхотепу.

Рамзес, в панике, выхватил свой меч. Он был опытным воином, но против такой силы он был бессилен. Он пытался пробиться к Именхотепу, но путь ему преграждали тени.

- Ты слаб, Рамзес! – кричал Именхотеп, уворачиваясь от удара меча. – Твоя власть держалась на страхе и лжи! Теперь ты увидишь истинную силу!

Он поднял свой посох, и из него вырвался мощный поток черной энергии, направленный прямо на Рамзеса. Фараон попытался укрыться за колонной, но энергия ударила с невероятной силой, расколов камень.

- Анубис, я вверяю его душу тебе! – провозгласил Именхотеп.

В этот момент, вокруг Рамзеса сгустилась абсолютная тьма. Он почувствовал, как его душа отрывается от тела, и его уносит в холодное, бездонное пространство. Он слышал рокот, который становился все громче, и видел два красных глаза, смотрящие на него без всякого сострадания.

Когда тьма рассеялась, Рамзес стоял на коленях, его меч выпал из ослабевших рук. Он был сломлен, его глаза были пусты.

- Ты проиграл, Рамзес, – тихо сказал Именхотеп. – Твоя власть закончилась. Теперь Египтом буду править я, по законам Маат, и я буду под защитой богов.

Наступила тишина. Призрачные шакалы растворились в воздухе, оставив после себя лишь ощущение холода. Именхотеп, уставший, но торжествующий, опустил свой посох. Он знал, что совершил великое дело, но цена была высока. Он почувствовал на себе взгляд Анубиса, полный мудрости и суровости.

- Путь праведности труден, Именхотеп,

– прозвучал голос бога в его сознании. – Но ты выбрал его. Да будет так.

Именхотеп поклонился, чувствуя, как его силы иссякают. Он знал, что впереди его ждут новые испытания, но теперь он был готов встретить их, зная, что за ним стоит сила самого Анубиса.

Глава 9: Нити Судьбы

Дворцовый сад, обычно наполненный ароматом лотосов и пением птиц, теперь был пропитан напряжением. Солнце клонилось к закату, бросая длинные тени, словно предвещая грядущие испытания. Эмили, одетая в простое, но элегантное платье, стояла напротив Именхотепа. Ее взгляд, обычно полный мягкости, сейчас горел решимостью. Рядом с ней, с выражением глубокой скорби и внутренней борьбы на лице, находился фараон Рамзес.

Именхотеп, облаченный в парадные одежды верховного жреца, излучал уверенность. Его глаза, проницательные и холодные, оценивали Эмили с легкой усмешкой.

- Так ты, Эмили, называешь себя истинной возлюбленной Рамзеса? – голос Именхотепа был мелодичен, но в нем звучала сталь. – Смешно. Ты – лишь заблудшая душа, заблудившаяся в чужом времени. Твои знания – лишь бледные отголоски того, что было или будет. Ты не понимаешь истинной природы божественного порядка.

Эмили сделала шаг вперед, не сводя глаз с Именхотепа. - Я понимаю больше, чем ты думаешь, Именхотеп. Я понимаю, что такое истинная любовь, и как она может изменить мир. Ты говоришь о божественном порядке, но твой порядок – это порядок страха и порабощения.

- Страх? Порабощение? – Именхотеп рассмеялся, но смех его был безрадостным. – Я несу стабильность. Я веду Египет к величию, к процветанию, которое будет длиться тысячелетия. Твои мечты о свободе и равенстве – это иллюзии, которые разрушат все, что мы строили.

- Ты строишь мир на костях и слезах, Именхотеп, – возразила Эмили. – Я видела будущее, которое ты создаешь. Это будущее – пустыня, где каждый шаг контролируется, где души сломлены. Это не величие, это тирания. - Ты говоришь о будущем, которое не произошло! – Именхотеп возвысил голос. – Как ты можешь быть уверена? Твое прошлое – это хаос, твое будущее – туман. Моя власть – это порядок, который я могу контролировать.

- Я могу быть уверена, потому что я чувствую, – Эмили приложила руку к сердцу. – Я чувствую боль тех, кто страдает под твоим гнетом. И я чувствую силу любви, которая способна преодолеть любые преграды. Ты не можешь контролировать любовь, Именхотеп. Она – самая мощная сила во вселенной.

Именхотеп нахмурился. Он явно не ожидал такого отпора. - Любовь – это слабость. Она ослепляет, заставляет совершать глупые поступки. Ты сама станешь жертвой своей слабости.

- Моя любовь к Рамзесу – не слабость, а моя сила, – Эмили повернулась к Рамзесу. – Рамзес, ты слышишь его? Он хочет лишить тебя всего, что тебе дорого, во имя своего искаженного понимания долга. Он хочет, чтобы ты стал таким же, как он – холодным, расчетливым, лишенным чувств.

Фараон стоял, словно застыв. Его взгляд метался между Эмили и Именхотепом. На его лице боролись долг перед Египтом, перед традициями, перед своим предназначением, и любовь к Эмили, которая стала для него светом в этом древнем мире.

- Эмили… – его голос был хриплым. – Ты не понимаешь. Мой долг… мой народ…

- Твой народ нуждается в лидере, который будет заботиться о них, а не управлять ими как рабами, – Эмили снова обратилась к нему. – Твой народ нуждается в справедливости, а не в страхе. Ты можешь дать им это, мой фараон. Но только если ты выберешь сердце, а не приказы Именхотепа.

Именхотеп презрительно фыркнул. - Глупости. Он – фараон. Его долг – править. А твои фантазии – это угроза для всего Египта. Если он не остановит тебя, я сделаю это сама.

- Эмили! – ты глупа!

- Ты не остановишь меня, Именхотеп, – Эмили повернулась обратно к нему. – Потому что моя сила – не в оружии, а в правде. И я знаю правду о твоих намерениях. Я знаю, как ты планируешь использовать магию для установления своей власти. Но я также знаю, как ее остановить.

- Как? – Именхотеп склонил голову, в его глазах мелькнул интерес. – Ты думаешь, что сможешь противостоять мне? Ты, простой человек из другого времени? - Я смогу, – Эмили улыбнулась, и в этой улыбке было столько света, что даже закатное солнце казалось бледнее. – Потому что я знаю, как ты будешь действовать. Я знаю твои слабости. И я знаю, что истинная сила – не в контроле, а в свободе. Ты боишься свободы, Именхотеп, потому что знаешь, что она лишит тебя власти.

В этот момент Рамзес сделал шаг вперед, вставая между Эмили и Именхотепом. Его рука легла на эфес меча.

- Именхотеп, – его голос был твердым, лишенным колебаний. – Ты слишком далеко зашел. Твои амбиции затмили твой разум. Я не позволю тебе использовать магию для угнетения моего народа.

Именхотеп удивленно поднял брови. - Ты выбираешь ее? Ты выбираешь эту… чужеземку, вместо своего долга?

- Мой долг – защищать Египет и его народ, – ответил фараон. – И я считаю, что истинная защита – это свобода и справедливость, а не страх и тирания, которые ты пытаешься посеять.

- Ты совершаешь ошибку, фараон Рамзес, – прошипел Именхотеп. – Ты пожалеешь об этом.

- Я не пожалею, – Рамзес посмотрел на Эмили, и в его глазах вспыхнула нежность. – Я верю ей. Я верю в то, что мы можем построить лучший мир. Мир, где любовь сильнее страха, а истинная сила – в единстве.

Именхотеп сжал кулаки. Его лицо исказилось от ярости. - Вы пожалеете! Оба!