Страница 64 из 66
- Ну вот наконец-то, - сказала Лена, - мы столько ждали…
- Пойдем. Больше не надо ждать.
Они обогнули храм и через калитку вышли к большому проспекту.
Проспект был пуст. Совершенно пуст, ни одной машины, никакого движения. А посередине улицы стояла небольшая "Чайка".
- Мы на самолете полетим! - восторженно сказал Борька.
Алексей подумал, что ни разу не возил семью на самолете. Ни разу. У них никогда не было достаточно денег, чтобы полететь куда-то всем вместе, а в рейсы их нельзя было брать.
Он взял Митю, и Лена помогла остальным детям вскарабкаться по маленькому спущенному трапу. Потом залезла сама в пилотскую кабину, и Алексей дал ей Митю на руки.
- Только тихо сидите, - предупредил он детей.
- Ничего что ночью? - спросила Лена. Алексей усмехнулся.
- Конечно, ничего.
Лена сидела рядом с ним, бесконечно родной, дорогой ему человек, и снова он подумал, какое же это счастье, что мы летим все вместе.
Шевельнулась беспокойная мысль о Джейн и о Вике, но он знал, что с ними все в порядке, и все будет хорошо.
Пульт загорелся. Баки были полны компактной водородной смесью. Алексей, собственно, не знал, сколько придется лететь, но надеялся, что все рассчитано и предусмотрено заранее.
Он взялся за ручку управления.
- Пристегнулись?
- Да, - нестройно ответили дети.
- Готовы?
- Да.
- Поехали.
Он дал газ. Чайка - самолет небольшой, легкий, без труда взлетит с обычной автодороги. Алексей давно не водил легкие самолеты, в этом была своя прелесть. В конце разбега он потянул на себя ручку и с наслаждением ощутил отрыв.
Нос самолета уткнулся в звездное небо.
- Высоко нам лететь, - полувопросительно сказала Лена. Алексей кивнул.
- Конечно, высоко.
Лена посмотрела в окно, самолет чуть кренился в ее сторону, и были видны уходящие вниз темные дома - ни единого огонька, только тускло горящие фонари вдоль проспекта. И вверху не было звезд. Самолет поднимался в полную, беспросветную тьму.
- Ты не боишься, Лен? - спросил Алексей.
- Боюсь, - сказала она.
- Высоты? Не бойся, ничего не случится.
- Нет, Леш, не высоты. Того что там будет. За высотой.
Алексей промолчал. Того, что будет там, он и сам боялся.
- Леш, давай помолимся?
Они стали молиться. И малыши, они слышали за спиной, стали тихонько бормотать знакомые им с детства, привычные "Отче наш", потом "Богородицу". Алексей еще мимолетно подумал, как хорошо, что он отдал Богу свою любимую профессию, хорошо, что смирился, ведь вот, пожалуйста - можно и летать теперь, если Господь хочет. Он улыбнулся и запел себе под нос.
Небесный град Иерусалим
Горит сквозь холод и лед,
И вот он стоит вокруг нас
И ждет нас. И ждет нас.
Лена тоже заулыбалась. Она, кажется, перестала бояться. Высота становилась предельной для "Чайки". Четырнадцать тысяч. Но Алексей знал, что набирать высоту следует дальше.
И он набирал. И наконец кончилась тьма, словно смахнуло ее невидимым крылом, и вокруг них открылось небо, сияющее неописуемым радостным светом.
20.
Джейн открыла глаза. В груди все еще болело, занудно и глухо. И двинуться было невозможно. Она уже приходила в себя в больнице. Молодой врач сказал ей, что сделали операцию, что все будет хорошо. Потом ее, кажется, куда-то перевозили. Она очнулась на каталке, которую везли по больничному коридору и спускали в лифте. Она еще тогда подумала, что может, в реанимацию… хотя, разве она лежала не в реанимации? Что с ней происходит что-то страшное. Она умирает. Но потом снова сознание ушло. А где она теперь?
Теперь Джейн вполне могла соображать. Помещение, где она оказалась, было совершенно незнакомым. Но здесь было хорошо. Несмотря на боль, Джейн ощущала себя легко. Совсем легко и даже почему-то радостно.
Стены, оклеенные обоями в мелкий цветочек. Окно с простой белой рамой, и в стекло стучатся голые ветви, за ними - кусочек синевы, осеннее ясное небо. Скосив глаза, Джейн могла видеть крашенный деревянный пол, стол, накрытый скатеркой, на стене маленький иконостас и простая дешевая чайная свечка под ним. Горящая свечка в стеклянном бокальчике.
"А где Вика?" - шевельнулась тревога. Теперь ясно вспоминалось все - террористы. Самолет. Вика. Выстрел. Выжила ли малышка после всего этого? А тот молодой бандит, вспомнила Джейн, ведь и я успела выстрелить - интересно, он выжил?
Где Вика?
Скрипнула дверь, кто-то подошел к постели. Девушка, молоденькая, глаза как темные озерца на тонком и белом лице.
- Джейн? - девушка заулыбалась, - как вы себя чувствуете?
- Где Вика? - спросила она. Говорить было трудно.
- Вика здесь. Она гуляет сейчас с ребятами. Как придет, я ее позову.
Вика жива. Джейн закрыла глаза. Дверь снова заскрипела, кто-то вошел, люди заговорили приглушенными спокойными голосами. Джейн приоткрыла веки - посмотреть. Давешняя девушка разговаривала с женщиной постарше, смутно знакомой… похожей на Лену. Джейн вдруг сообразила - это сестра Лены, Рита. Всего однажды ее видела, но лицо такое - запоминается. И еще мужчина был в комнате, незнакомый.
Здравствуйте, Джейн, - Рита присела рядом с ней, - как вы? Пить хотите?
Ей дали напиться из соломинки.
А где мы? - тихо спросила Джейн.
Деревня Соколов Ручей, - сказала Рита, - здесь живет наша община православная.
Алексей говорил что-то, смутно вспомнилось Джейн. Да, что-то говорил об этом.
Мы вас перевезли сюда. Вы были тяжело ранены, и едва не умерли. Но теперь все в порядке. Вика цела, с ней все хорошо. У нас здесь есть врач, Надежда, она сказала, что все будет в порядке. Это вот Денис, познакомьтесь…
Все хорошо? - мужчина нагнулся к ней, - мы вас сразу из аэропорта в больницу отвезли.
Спасибо, - тихо сказала Джейн, - а что с Алексеем? Где он?
Рита и Денис быстро переглянулись.
Он уехал, Джейн. С семьей уехал.
Она не стала расспрашивать дальше. Не до того было. Закрыла глаза. И только сейчас поняла, что во всем этом так странно - это совсем не похоже на больницу. И люди эти - будто совсем не чужие. Это так, как будто она внезапно оказалась у себя дома. Не сейчас - теперь и дом ей чужой - а будто она еще совсем молоденькая, учится в Ликее, и вот сейчас лежит дома, и вокруг все свои. Домашние, родные. Но ведь она видит этих людей первый раз в жизни!
Просто почему-то кажется, что им можно доверять.
За ней ухаживали по очереди Рита и Агния. Иногда приходили другие люди - Денис, его жена Таня, еще с некоторыми Джейн познакомилась. Вика жила в семье Дениса и выглядела очень довольной и счастливой. Как никогда в жизни. У нее появились друзья, и она все рвалась к ним и к новым играм.
Хирург Надежда заходила ежедневно, осматривала Джейн и говорила, что все будет благополучно.
Джейн уже могла полусидеть в кровати, немного читать. Ей давали книги. Но чаще она лежала просто так или разговаривала с кем-нибудь. И разговаривать было легко и просто, здесь все были - свои.
Агния сидела рядом с ней и быстро работала спицами, мелькал алюминий, цветные петли.
Тебе нравится здесь? - спросила Джейн, - ты ведь недавно?
Да. И ты знаешь, мне кажется, здесь я впервые в жизни чувствую себя легко. Спокойно. Конечно… - лицо Агнии чуть омрачилось, - не полностью. Но не так,как там… как везде.
Я понимаю тебя, - сказала Джейн, - здесь и правда хорошо. Но как вы будете жить здесь? На что?
Ну некоторые работают в городе… не так уж далеко. Тосно всего в получасе езды. Я тоже вот устраиваюсь туда, мы там открываем собственный магазинчик. Буду продавать… книги, разные вещи. Мы тут все вместе, понимаешь? Врач у нас есть, учителя…
Джейн прикрыла глаза. Да, все это так. Но ведь это, по сути, те же маргиналы. Отличаются они от обычных тем, что все же получили нормальное образование. Есть у них профессии. Они хотя бы читать и писать умеют - нормальные, обычные люди. Да. Но надолго ли это? Уже следующее поколение - их дети - может опуститься. Вот так добровольно уйти от цивилизации, совсем добровольно - слишком уж страшно. Уйти от стереотипов - любой ценой быть как все, зарабатывать деньги, покупать, потреблять, платить кредиты и страховки… Но как без этого? А что будет в старости? А какими вырастут дети?