О ЗРЕЛИЩАХ

Квинт Септимий Флорент Тертуллиан

О ЗРЕЛИЩАХ

Квинт Септимий Флорент Тертуллиан. Избранные сочинения. М.: «Прогресс», 1994. С. 277–293. Пер. Э.Юнца.

1.

Верные рабы Божьи! Вы, оглашенные, желающие вскоре соединиться с Ним чрез крещение, и вы, христиане, уже уверовавшие в Него и участвующие в Его таинствах! Следуя правилам веры, началам истины и законам благочестия, познайте обязанность свою удаляться от соблазна зрелищ, как и от прочих мирских грехов, чтобы не грешить по неведению или из притворства. Сила удовольствия так велика, что может привлечь к себе несведущих, а других заставит изменить своей совести: двойное несчастье, случающееся весьма нередко! Некоторые, соблазнясь льстивыми, но ложными правилами язычников, рассуждают так: нет ничего противного религии в удовольствии для глаз и для слуха, потому что душа от того нисколько не терпит; Бога не может оскорбить увеселение, в котором человек сохраняет страх и должное почтение к Господу. Мечта, возлюбленные мои братья, опасное заблуждение, весьма противное и истинной религии и совершенному повиновению нашему Богу. Это и решился я вам здесь доказать. Иные думают, что христианин, долженствующий всегда быть готовым к смерти, устраняется от удовольствий только из трусости. Как это? Вот как, говорят они: христиане, народ подлый и робкий, стараются укрепить себя перед лицом смерти. Чтобы быть в состоянии презирать жизнь, они устраняют все, что нас к ней привязывает, а потому меньше заботятся о конце дней своих и с большей легкостью оставляют жизнь, которую успели уже сделать для себя ненужной. Отсюда их стойкость в мучениях и пытках, но это-скорее результат человеческого благоразумия, чем истинная покорность повелениям Божьим. Ведь те из них, кто привык к этим увеселениям, тяготились необходимостью умереть за Господа. — Пусть так! По крайней мере, такая предусмотрительность была небесполезна, потому что породила удивительное мужество, которое поставило их выше ужасов смерти.

2.

Часто выдвигают и такое оправдание: «Бог, как утверждают сами христиане, сотворил все и отдал в дар человеку. А так как все вещи суть благо, потому что Создатель их благ, то в их число входит и все относящееся к зрелищам, как, например, конские бега, львиная травля, состязания в борьбе и пении. Нельзя считать противным воле Божьей то, что Он Сам сотворил. Стало быть, служители Божьи не должны избегать того, чего Господь их не ненавидит. Нельзя утверждать, что Господь осуждает амфитеатры, потому что Им сотворены и камни, и цемент, и мрамор, и колонны. Да и сами игры устраиваются под небом Божьим». — О невежество человеческое! Сколько суетных причин изобретаешь ты, особенно когда речь идет о потере удовольствия! Действительно, многие избегают христианства скорее из опасения лишиться увеселений, чем из страха лишиться жизни. Даже глупец не убоится смерти, понимая, что она неизбежна, а удовольствий даже мудрец не отвергнет, потому что и для глупца, и для умного смысл жизни — именно в удовольствиях. Никто не отрицает (ибо всем известно то, что внушает сама природа), что Бог есть Творец всех вещей, что вещи эти, будучи благими, отданы во владение человеку. Но кто познаёт Бога только посредством естественного света, а не посредством светильника веры, кто взирает на Него издалека, а не вблизи, тот плохо Его знает. Он не ведает, на какое употребление должны мы по воле Божьей обращать Его творения; и не ведает намерений того непримиримого и невидимого врага, который побуждает нас употреблять дары Божьи совсем не так, как Бог хочет.

Причина этому невежеству та, что плохо знающий Бога не может отличить воли Его от умыслов Его противника. Поэтому надлежит не только познавать Того, Кто сотворил все вещи, но знать еще и превратное употребление их. Велико различие между чистым и поврежденным: такое же, как между Творцом и губителем. Сколько дурных дел, строго запрещаемых самими язычниками, производится посредством орудий, которые создал Бог! Если хотите совершить убийство, вы можете прибегнуть к мечу, яду или колдовству. Но железо, ядовитые травы и злые ангелы, — не творения ли Божьи? Не думаете же вы, что Бог произвел их на пагубу людям. Не Сам ли Он вынес смертный приговор человекоубийству, сказав: Не убивай (Исх. 20,13). Опять же, кто сотворил золото, серебро, медь, слоновую кость, дерево и все прочее, из чего делаются идолы, и кто произвел металлы, как не Тот, Кто создал и землю? Но для того и дал Он им существование, чтобы люди боготворили их вместо Него? Конечно нет, потому что идолопоклонство есть величайшее оскорбление Бога. Мы не думаем, что вещи, оскорбляющие Бога, произведены не Им; но использование их в оскорбление Богу уже не есть дело Божье. Сам человек, виновник всякого рода злодеяний, не творение ли Божье, и не образ ли Божий? А ведь он употребил во зло и душу свою и тело, чтобы возмутиться против своего Творца. Ведь глаза нам даны не для того, чтобы разжигать в себе похоть, уши не для того, чтобы слушать злые речи, язык не для того, чтобы клеветать, уста не для того, чтоб обжираться, желудок не для чревоугодия, детородные части не для бесстыдных выходок, руки не для воровства, ноги не для искания преступлений, и душа наша не для того соединена с телом, чтобы быть орудием обмана и коварства. Если же правда, что Всеблагой Бог гнушается употреблением во зло творений Его, то из этого следует, что все осуждаемое Им сотворил Он не для дурной цели, и что вещи, которые люди используют во зло, дурные только по дурному их употреблению. Итак, мы, знающие Бога и врага Его, и умеющие отличать Творца от губителя тварей, не должны удивляться тому, что дьявол успел так изменить человеческий род. Зная, что он пытался первого человека, сотворенного по образу Божьему, исторгнуть из состояния невинности, мы не должны сомневаться в том, что им же совращены с пути и человек и все то, что человеку даровано от Бога. Он вознегодовал на то, что человек, а не он, получил власть над тварями, и потому решился похитить из рук его эту власть, чтобы и человека сделать виновным перед Богом, и свое господство утвердить.

3.

Отразив, таким образом, доводы язычников, обратимся теперь к нашим трактатам. Некоторые из верующих, люди или слишком простые или слишком упрямые, хотят быть убежденными авторитетом Священного Писания, чтобы решиться отказаться от зрелищ, сомневаясь в том, должны ли они совершенно устраняться от того, чего Бог не запретил им точными словами Писания. Правда, мы не находим буквального запрещения не ходить в цирк, в театр, на ристалище, в амфитеатр, равно имеем повеление не убивать, не идолопоклонствовать, не прелюбо-действоватъ, не красть (ср. Исх.20,13;4; 14; 15). Но мы встречаем достаточное на этот счет запрещение в начале первого псалма царя Давида: Счастлив, кто не ходит на совет нечестивых, кто на пути грешников не стоит, кто на седалище пагубы не сидит (Пс. 1, 1). Хотя пророк тут, видимо, говорит о праведнике, который не принимал участия в совете иудеев, обсуждавших казнь Господа, Священное Писание следует толковать расширительно всюду, где это содействует укреплению нравственности.

Таким образом, и данные слова можно понимать как запрет на зрелища. В самом деле, если он назвал советом нечестивых кучку иудеев, то не больше ли подходит это выражение к бесчисленному собранию язычников на зрелищах? Разве теперешние язычники меньшие грешники, меньшие враги Христа, чем иудеи тогдашние? Прочее тоже имеет сходство. Ведь в амфитеатре и на седалище сидят и на пути стоят; проходы, разделяющие зрительские места на сектора, именуются «путями», а «седалищем» называется углубление в камне, предназначенное для сидения. Если справедливо сказать с пророком: Горе тому, кто ходит на любой совет нечестивых, останавливается на любом пути грешных, и сидит на любом седалище гибели, то мы должны понимать это в общем смысле, ибо частное высказывание нередко равнозначно общему. Итак, когда Бог дает повеления или запрещения израильтянам, то, несомненно, Он дает их и всем людям. Примером тому служат десять заповедей. Когда Бог угрожает истреблением Египту и Эфиопии, угрозы Его простираются на все преступные народы. Под именем этих двух царств Он подразумевает весь мир. Равным образом, зрелища Он называет советом нечестивых, под общим понятием разумея частное.