Во власти наслаждения

— О, милая, — со сжавшимся сердцем ответила Шарлотта. — Папа уехал ненадолго, но он вернется.

Пиппа взглянула на нее, не веря ее словам, и села на пол. Она заплакала разрывающими душу слезами снова покинутого младенца.

«Черт! — с возмущением подумала Шарлотта. — Как он мог покинуть ее?» — Она спрыгнула с кровати, вздрогнув, когда ее босые ноги коснулись холодного пола. Кейти тихо стояла в дверях.

Шарлотта наклонилась и приподняла Пиппу.

— Он вернется, малышка, — прошептала она, прижимаясь к мягким волнистым волосам Пиппы. — Помнишь, когда мы вместе ехали в Шотландию, а папа ждал нас там? — Шарлотта выпрямилась, все еще прижимая к себе Пиппу, и подошла к постели.

— Кейти, сегодня я оставлю Пиппу у себя, — внезапно решила она.

Кейти присела и тихо закрыла за собой дверь.

Шарлотта снова легла и положила плачущую Пиппу рядом.

— Пиппа, — шепотом сказана она, — хочешь, я расскажу тебе сказку?

Пиппа ничего не ответила. Но Шарлотта помнила, как сама любила сказки, которые ей в детстве рассказывала няня. И она начала рассказывать о маме-курице и ее трех непослушных маленьких цыплятах. Когда, изображая непослушных цыплят, которые, на свою беду, ушли из дома, Шарлотта стала пищать «пи-пи», она почувствовала, что тельце Пиппы расслабилось, а лежавшая на ее руке голова потяжелела.

Некоторое время Шарлотта лежала, окруженная теплом и темнотой. И кровать больше не казалась ей такой большой и холодной. Пиппа свернулась у нее под боком, а под сердцем с каждой минутой рос ребенок Алекса. Шарлотта улыбнулась. Скоро у нее будет два маленьких цыпленка.

Однажды Шарлотте удалось вытащить Софи на музыкальный вечер. К сожалению, музыкальные вечера устраивались для скучающих и тщеславных. Русские певцы миссис Фелвитсон пели невнятно и монотонно. В комнате сидело много таких же, как она, молодых дам, выслушивающих вялые комплименты от равнодушных к ним щеголей.

— А эти старухи, — с отвращением говорила Софи, — они живут надеждой, что вспыхнет скандал. Нам надо уйти, Шарлотта. Они такие противные, так им хочется устроить скандал. Если в дверь заглянет какой-нибудь распутник и случайно взглянет на кого-нибудь из женщин, они из этого сочинят целую историю.

— Тогда уйдем, — поднимаясь с места, ответила Шарлотта. Но тут она заметила высокого мужчину, который, здороваясь, кланялся миссис Фелвитсон.

— Алекс! — воскликнула она.

Она шагнула к нему, но от потрясения и от того, что она резко встала на ноги, у нее потемнело в глазах. Первый раз в жизни Шарлотта упала в глубокий обморок. К счастью, Софи уже поднялась с места, и, когда Шарлотта внезапно покачнулась, она инстинктивно протянула к ней руки. Через минуту она с недоумением увидела, что сидит на полу, а на коленях у нее лежит голова Шарлотты. Софи взглянула вверх, и в эту минуту Шарлотта открыла глаза.

Мужчина, с улыбкой смотревший на двух красивых дам, увидел на их лицах изумление, какое он и прежде наблюдал тысячу раз. Патрик присел и, похлопывая свою новоявленную невестку по руке, спросил:

— Как вы себя чувствуете?

— Ты — Алекс? — прошептала Шарлотта.

Софи не сказала ничего. По ее мнению, этот человек — безусловно, брат-близнец Алекса — походил на графа только на расстоянии.

Но Шарлотта еще не совсем пришла в себя, в голове у нее еще не прояснилось. Она протянула руку и неуверенно дотронулась до щеки Патрика.

— Ты ведь не призрак, правда?

Патрик удивленно поднял брови. Уж не помешана ли жена его брата? Софи бросила на него предостерегающий взгляд.

— Не поможете ли графине встать? — В ее голосе не хватало принятой в светском обществе любезности. — Это, как я надеюсь, вы уже поняли, ваша невестка.

Удивленный Патрик посмотрел на маленькую фурию, прижимавшую к себе жену его брата. Он весело улыбнулся Шарлотте, не обращая внимания на Софи.

— Я ваш деверь, — представился он. — А вовсе не Алекс.

— Прошу прощения, — более твердым голосом ответила Шарлотта. — Не представляю, что на меня нашло. Но я бы хотела встать, — смутилась она, осознав, что вокруг них столпились люди. Резко приподнявшись, она приложила руку ко лбу. Боже, как кружится голова!

В ту же секунду Патрик поднял ее и стоял, не выпуская из своих рук. Она пыталась освободиться, в смятении чувствуя на себе жадные взгляды окруживших их сплетников.

— Это неприлично, — прошептала она, — Отпустите меня, пожалуйста.

Патрик сделал несколько шагов к ближайшему дивану и торжественно усадил ее. Отступив, он отвесил глубокий поклон.

— Я Патрик Фоукс, и мне очень приятно познакомиться с вами, — сказал он. — Я только сегодня сошел с корабля. Когда я поехал повидаться с Алексом, мне сообщили о вашем существовании и о том, что вы находитесь на этом милом музыкальном вечере. — Он улыбнулся топтавшейся рядом с ним миссис Фелвитсон.

— О Боже, — запинаясь, проговорила Шарлотта, — Алекс отправил вам письмо с сообщением о нашей свадьбе с дипломатической почтой.

— Вероятно, я был уже в дороге, когда оно пришло. Не желаете ли, чтобы я проводил вас домой? — предложил Патрик. — Здесь, кажется, за нами постоянно следят!

— Да, — снова овладев собой, Шарлотта встала.

Она мило извинилась перед миссис Фелвитеон за то, что прервала вечер (даже русские вытянули шеи, чтобы увидеть ее, лежащую на полу), и вышла из комнаты, опираясь на руку Патрика. За ними следовала Софи.

Позади они оставили толпу куда более взволнованной, чем в начале вечера.

На следующий день каждый, кто причислял себя к высшему свету и достаточно уважал себя, чтобы следить за последними сплетнями, знал: графиня Шеффилд и Даунз, пробыв несколько недель в одиночестве, встретила брата своего мужа самым сердечным и нежным образом — увидев его, она даже упала в обморок. И хотя никто не помнил, чтобы когда-либо видел их танцующими вдвоем в первый сезон Шарлотты, на другой день возник миф о том, что имел место короткий, но страстный роман перед тем, как Патрика отослали на Восток.

— Только самые недобрые люди, — заметила леди Скиффинг, — могут подумать, что Шарлотта могла бы выйти за младшего вместо старшего. Ни одна девица не выйдет замуж за второго сына, когда ей делает предложение первый.

Ее близкие друзья нашли это замечание справедливым.

— У вас такое доброе сердце, дорогая, — с сочувствием сказала леди Престлфилд.

— В самом деле, — присоединился к разговору сэр Бенджамен Триббл. — Те, кто не так снисходителен, как вы, леди Скиффинг, могут поддаться сомнениям относительно проблем, имевших место в предыдущем браке дорогого Алекса…

— Вот вам и пример проявления некоторыми людьми недоброжелательности! — воскликнула леди Скиффинг. — Для меня такое утешение — думать, что никто из нас не будет столь неделикатен, чтобы говорить что-либо о графе!

Друзья с удовлетворением подумали о тех жадно впитываемых новостях, которые они распространяли налево и направо. По правде говоря, на этой неделе сэр Триббл завоевал некую долю популярности тем, что лично присутствовал при встрече любовников. Триббл умел говорить, и его рассказ о бледном умоляющем лице графини, о ее дрожавших пальцах, касающихся лица Патрика, принимался как самое впечатляющее описание событий.

И сколько бы ее мать ни повторяла, что все это неправда, а ее подруга Софи Йорк («сама немного распущенная», как сказали бы те самые недобрые люди) упорно настаивала, что Шарлотта просто приняла Патрика за своего мужа, к концу недели весь Лондон знал: Патрик разбил сердце Шарлотты, когда уехал на Восток, не женившись на ней, и она за неимением лучшего вышла за Алекса.

Шарлотта не знала, что и делать. Ее буквально ошеломил скандал, который внезапно разразился над ее головой.

И все же она была вынуждена принимать деверя у себя дома, хотя и немного тяготилась его обществом. А вскоре она получила короткое письмо от Алекса.

«Дорогая Шарлотта, я не люблю писать письма, поэтому буду краток. Боюсь, что мы столкнулись с большими трудностями, чем ожидали. В то время как дело Люсьена закончено, мне еще нужно получить товар, о котором я тебе рассказывал, так как его не оказалось в Париже. Пересылка займет некоторое время, после чего я отправлюсь домой».